Она выглядит удивительно молодо в свои восемьдесят – Анна Ивановна Зубкова, заслуженный педагог республики, учительница математики с полувековым стажем, тридцать лет из которого отданы одной школе.

Она интересная собеседница, у нее твердый, «эталонный» учительский голос и проникающий взгляд, который заметно теплеет, когда говорит о дочери и сыне: «Моя Наташа, мой Толька…». «Толька» – это он для нее. А для всех полковник в отставке, военный летчик Анатолий Зубков, на счету которого сотни вылетов и один – тот самый, почти роковой…

…Январским утром 1989 года тогда еще майор Зубков уходил в один из своих рядовых полетов над акваторией Норвежского моря. Программу полета он знал заранее: двенадцать часов в воздухе – и он дома. Экипаж, как всегда, был готов к любым неожиданностям, но как раз неожиданностей ничто не предвещало. Полет и закончился благополучно, но, скорее, вопреки неожиданным обстоятельствам и, что совсем точно, только благодаря хладнокровию и выдержке командира и экипажа.

…Ведущий самолет полковника Вязметдинова уже шел на посадку. Получил «добро» на снижение и ведомый экипаж майора Зубкова. Вдруг самолет тряхнуло, и густые облака, в которые вошла машина, осветились огненной вспышкой. Всегда послушная, машина стала упрямо заваливаться на левый бок…

Знала ли Анна Ивановна, отправляя сына в военное училище, что благословляет его на одну из самых опасных профессий? Конечно, знала. Но еще вернее знала, что отправляет его в одну из самых благородных профессий. Знала и то, что сыну эта профессия предписана генетически.

– Я думаю, что у Толика пробудился зов предков! Ему судьбой было предписано служить, быть военным, ведь все его предки по моей линии были людьми служивыми. Мой род происходит из уральского казачества, все деды и прадеды служили интересам России еще с екатерининских времен – охраняли ее рубежи.

И все же свою роль в воспитании будущего офицера Анна Ивановна считает вторичной:

– Да, я с малолетства говорила ему: «Ты солдат! Солдаты не плачут!» Но примером для него был отец – Александр Зубков – человек по натуре очень мужественный, своим примером преданности и честности он в основном и сформировал Тольку. И он рос не хлюпиком! Никогда не жаловался, не плакал, в слезах домой не возвращался. Свои мальчишеские проблемы всегда решал сам.

Для Анны Ивановны, в душе мечтавшей видеть сына на «гражданке», его решение стать военным было вопросом, не подлежащим обсуждению. После школы он поступил в Оренбургское высшее летное училище и после выпуска был направлен на Северный флот. С этого дня и до увольнения в запас Анатолий Зубков был связан с морской и военной авиацией. Специальность, которую получил Анатолий Зубков, звучит довольно неожиданно для оренбургских степей: морская ракетоносная истребительная авиация.

…Машина стала упрямо заваливаться на левый бок… В голове майора Зубкова хладнокровно высветилось хрестоматийное: так может разворачивать и кренить при отказе крайнего двигателя. В это время командир огневых установок доложил: «Вижу пламя и искры со стороны левой плоскости!»

…По службе Анатолий продвигался, как казалось со стороны, легко. Новым звездочкам на погонах дома радовались, но, как теперь признается Анна Ивановна, радовались, как чему-то естественному, уверенной радостью все понимающих родителей. Отец, пожалуй, гордился сыном даже больше, чем она. Кстати, отец с сыном с годами становились все больше похожими друг на друга, между ними установилась крепкая мужская дружба.

Личностью Анатолий всегда был разносторонней, жадной до впечатлений и очень самостоятельной. Учился легко и в результате… беспечно получил аттестат с двумя «тройками». Мать только диву давалась, насколько они разные с сестрой: старательная отличница Наташа и бесшабашный в учебе Толька… Впрочем, пара школьных трояков не помешала ему стать отличником по жизни. Сам научился играть на гитаре, хорошо бегал на лыжах, вообще с юности любил спорт – это очень пригодилось на службе, где летчику-истребителю приходилось порой переносить нечеловеческие нагрузки.

…Зубков доложил о пожаре и запросил экстренную посадку. Пока боролись с креном, потеряли около двухсот метров, прилично отклонились от курса. По-простому говоря, самолет падал, выходя из повиновения. Теперь было не так-то просто выйти на посадочный курс.

Слов нет: с виду хладнокровная, мать всегда понимала, насколько опасна профессия сына. Похоже, по-настоящему Анна Ивановна успокоилась только сейчас, когда точно знает: мундир с погонами висит в шкафу, и это значит, сын с ней, на земле, и волноваться ей больше не о чем. Но до сих пор тот день, после которого ее Толику вручили орден Красной Звезды за мужество, проявленное при посадке неисправного самолета, Анне Ивановне кажется таким невозможно страшным, что она и после стольких лет гонит его прочь.

…На оценку обстановки и принятие решения майору Зубкову ситуация отводила секунды. Их хватило. А вот коллегам на земле, по их собственному признанию,  минуты, прошедшие до того, как самолет коснулся посадочной полосы, показались вечностью.

Борттехник в это время доложил, что сработала система пожаротушения. Однако безопасно снизиться для посадки экипаж уже не успевал… Командир запросил разрешение на новый маневр.

Самолет вошел в облака.

Когда машина вынырнула из густой облачности, посадочная полоса была уже совсем близко. Это они видели только по приборам: навстречу машине летел густой, полностью скрывающий землю снег. Садиться пришлось вслепую. Как удалось удержать машину на полосе, знают только сами летчики.

Об этом подвиге экипажа майора Зубкова сообщили едва ли не все федеральные СМИ.

Полковник в отставке Анатолий Зубков уже пять лет, как расстался с небом. Он работает сегодня в одном из дочерних предприятий ОАО «Нижнекамскнефтехим», и далеко не все из его новых коллег знают о той драме в воздухе.

…В самом конце посадочной полосы машина остановилась, экипаж выключил двигатели. В сторону самолета неслась целая кавалькада: пожарные, «скорая», «уазики», тягач… Пожарные не понадобились: огонь был потушен в воздухе. Тягач отбуксировал самолет на стоянку.

То, что увидели присутствовавшие, было зрелищем не для слабонервных. Левая плоскость машины была истерзана настолько, что обшивка крыла напоминала лохмотья. Из-под нее свисали оборванные провода. Оставалось только гадать, как при таких повреждениях прошел сигнал о пожаре, благодаря чему автоматически сработала спасательная система пожаротушения.

Анна Ивановна догадывается, что не все тревожные события того полета дошли до нее. Не все попало и в аккуратную папку из ее архива, на которой ровным учительским почерком написано: «Толина папка». Там собрано многое про морских летчиков экипажа Зубкова и в том числе – о пожаре в воздухе перед самой посадкой, и о вручении сыну ордена и свидетельства лауреата премии Фонда авиационной безопасности за героизм, мужество и находчивость.

На самом деле, уверена мать, мужество цены не имеет. Любая награда, даже самая высокая, только его приблизительная оценка. И в определенном смысле – оценка тех тридцати лет, которые полковник Зубков служил Отечеству.