Отдавая дань традиции, мы торопимся перед праздником обзавестись ею – душистой и пушистой. На рынке.

Там лесных красавиц видимо-невидимо: хочешь – бери марийские, хочешь – башкирские, удмуртские, кировские, ульяновские и даже из Пермской области. От ассортимента глаза разбегаются. Стараемся выбрать деревце пышнее и зеленее, как правило, не обращая внимания, откуда елка родом.

А зря, утверждают специалисты Управления Россельхознадзора по РТ. Покупатели должны спрашивать у продавцов фитосанитарные документы, в частности, карантинный сертификат, подтверждающий безопасность растения. Потому что и елки могут страдать заразными болезнями.

– В Татарстан новогодние деревья завозят из регионов, где установлен карантин по их вредителям – большому еловому лубоеду, большому черному усачу и черному сосновому усачу, – рассказал перед Новым годом журналистам руководитель Управления Россельхознадзора по РТ Нурислам Хабипов. – Особенно опасен сосновый усач. Пораженное этим насекомым дерево погибает.

С 20 декабря специалисты управления проводили мониторинг елочных базаров. Только в Казани обследовано более 20 тысяч деревьев. В одном из рейдов на рынке Приволжского района Казани приняли участие и журналисты.

…Продавцы наперебой расхваливают товар, клятвенно заверяя, что их деревья абсолютно здоровые. Но строгие инспекторы требуют документы.

Молодой человек из Ульяновской области с готовностью выложил их перед проверяющими: тут и карантинный сертификат, и полученный по прибытии в Татарстан акт с заключением о том, что «карантинных объектов не обнаружено» (то есть товар чистый).

Спокойны были и продавцы зеленого товара из Арского, Зеленодольского и других районов Татарстана – наши деревья чистые.

А вот продавец из Марий Эл, как говорится, сел в лужу. Фитосанитарные документы дома он оформил, но по прибытии в Татарстан отметку не сделал.

– Поэтому вы являетесь нарушителем и обязаны заплатить штраф в десять тысяч рублей, – сообщает продавцу начальник отдела фитосанитарного надзора Россельхознадзора по РТ Нагим Замалиев.

А продавцы елок вдоль трамвайных линий на проспекте Победы попросту сбежали, заметив проверяющих.

– Наверняка у них документы не в порядке, – поясняет Нагим Замалиев, – скорее всего, отсутствует карантинный сертификат. Но беглецы вернутся – елки-то остались.

Водитель Управления Россельхознадзора Михаил Дубских родом из Североуральска, окруженного лесами. Отец был плотником, поэтому Михаил с деревьями на «ты».

– Смотрю на рыночные елки, и душа болит, – признается он. – Ведь все они будут в конце концов выброшены.

Да, это тоже большая проблема. Скорее всего, после праздников дерево отнесут на ближайшую помойку или выбросят на задворки. С наступлением тепла «проснутся» в них личинки вредителей (усачей и лубоедов), вот вам и возможность эпидемии в лесах Татарстана…

А ведь елки можно утилизировать. Переработанная в опилки древесина могла бы пойти на изготовление ДСП. Что для этого нужно? Проинформировать население. Поставить во дворах специальные контейнеры. Поручить дворнику (или кому еще) разрубить деревья на части. Отправить их на переработку. И не надо уверять, что это сложно. Почему в других странах это делают, а мы отмахиваемся: елок у нас много…