Для начала – откровение женщины по имени Валентина. Фамилию, по понятным причинам, не публикуем.

“Я – мать сына с одиннадцатилетним стажем употребления наркотиков. Нам, родителям наркоманов, хорошо известны сломанные ложки, шприцы и ребенок – больше похожий на растительность, чем на человека. Вещи, украденные из дома, приходы милиции и ощущение, что вместе с ребенком умирает вся семья. Бесконечные долги. От безысходности сходишь с ума. Походы по больницам, клиникам в поисках врачей, психологов, психиатров. Но после очередной ломки все повторяется. Получается замкнутый круг…”

23 декабря состоялось последнее в уходящем году заседание Антинаркотической комиссии РТ. Там прозвучала такая информация: согласно данным Управления ООН по наркотикам, Россия вошла в тройку самых наркопотребляющих стран. Она занимает первое место в мире по количеству потребляемого героина – это около 80 тонн наркотика в год. Наркоманы на территории Татарстана, по мнению специалистов, потребляют более 400 килограммов героина… Каково?

Татарстанская и российская

наркология могут гордиться стройной системой лечения и реабилитации наркоманов. Тем, кто на самом деле хочет избавиться от зависимости, помощь будет оказана действенная. Однако в большинстве случаев вопрос возвращения к нормальной жизни пролеченного наркомана упирается в ресоциализацию.

Лечить так лечить!

Как выйти из того круга, который Валентина обозначила как замкнутый: если наркоман появляется на пороге наркодиспансера и проходит полный курс лечения и реабилитации, это обходится недешево. Но вот ему надо устроиться на работу, и… начинай сначала. Обычный человек, не найдя работы, тоже переживает, впадая порой в отчаяние, а бывший наркоман (хотя, говорят, бывших наркоманов не бывает) просто возвращается к старому. Деньги, потраченные на него государством, а точнее, налогоплательщиками, – коту под хвост!

Надо доводить дело до конца, если мы в него уже вложились? Захотелось найти людей, которые бы занимались именно ресоциализацией бывших наркоманов. Это люди редкие… Знакомьтесь: руководитель общественной организации “Профилактика и инициатива Республики Татарстан” психолог Лилия Халабуда.

Перед тем как говорить с ней, уясним: ресоциализация наркозависимых – это последовательная психосоциальная программа, цель которой – возвращение наркомана к здоровой, социально активной жизни среди людей. Это фактически возрождение личности, воссоздание утерянных жизненных ценностей (таких, как семья, карьера, спорт, творчество, умение жить полноценной жизнью и радоваться ей без наркотиков).

С Лилией Халабудой мы будем говорить о специализированной программе, направленной на трудовую социализацию.

Общественная организация, которую она возглавляет, зарегистрирована в апреле 2007 года. Но работа началась раньше:

– Мы получили первое место во всероссийском конкурсе уже действующих проектов “Лучшая программа социальной реабилитации для наркозависимых среди общественных организаций”, – говорит Лилия Николаевна. – Он был организован Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков в 2008 году. Тогда мы представили проект “Агентство по трудовой социализации и содействию в трудоустройстве для наркозависимых, прекративших употребление наркотиков” еще не в полном виде. Начинали же в 2006 году с одного тренинга, это позже он вырос в стройную комплексную программу… Сейчас она включает несколько направлений.

Слушая Лилию Николаевну, понимаю, что программа сложна на этапе претворения в практику из-за того, что, повторимся, система ресоциализации у нас не выстроена – ни в республике, ни в стране.

На недавнем заседании Государственного антинаркотического комитета в Москве его председатель, директор ФСКН России Виктор Иванов сказал: “Немедицинская часть работы по реабилитации и тем более социальная реинтеграция до сих пор остаются за пределами внимания государства”.

А лечение и реабилитационные меры без ресоциализации похожи на заботу о простудившихся, когда окна и двери – нараспашку…

Для тех,

кто потерял время…

– Дело в том, – говорит Лилия Халабуда, – что у прекративших употребление наркотиков есть нарушения, которые мешают им социализироваться. Часто бывший наркоман не знает, куда приложить силы, кем хочет работать, где. Потому что никогда не знал – раннее употребление наркотиков не позволило ему сформировать цель.

– То есть еще не успел осознать себя, а уже стал наркоманом?

– Да, первичная социализация не прошла в том варианте, который обычно проходят люди. Когда работаешь с таким человеком, он ведет себя как пятилетний: сегодня хочет быть врачом, завтра – продавцом. Так, одна 24-летняя девушка сначала заявила, что хочет быть парикмахером. Мы стали договариваться с парикмахерской, но она уже передумала: “Буду консультантом при реабилитационном центре, а может, мне лучше замуж выйти?” Или молодой человек с десятилетним стажем употребления и судимостью, увидев полковника ФСКН, сказал, что тоже хочет работать в этой структуре… Еще один, без образования и опыта, считал, что месяца за три организует собственное дело и все будет замечательно…

Но есть и другие: у них блок целей был сформирован, они когда-то были успешными, имели образование или бизнес, но выпали из жизни на долгие годы – ради наркотиков. А мир за это время переменился. Есть и те, кто говорит: я ничего не умею, не знаю – таким надо поднимать самооценку, выяснить: что у них хорошо получается?

Одним словом, для вышеописанных людей есть программа личностного и эмоционального само-определения.

Вторая программа направлена на внешнюю социальную адаптацию: как самостоятельно найти работу. Еще есть индивидуальные консультации, еще – содействие по восстановлению документов для трудоустройства.

– У нас налажены отношения с центрами занятости. Там есть люди, которые контактируют именно с нашими клиентами. Ведь им сложно вообще куда-либо прийти и страшно спросить что-либо у незнакомых. А тут они знают: есть женщина, которую зовут так-то, можно к ней обращаться…

Еще у нас есть программа “Однодневная работа”. Берем заказ – строительный, как правило. Человек день работает в бригаде. Он вступает в реальные трудовые отношения.  Возвращаясь в группу на реабилитацию, анализирует свои чувства и возникшие сложности… Получается некая смесь реальных трудовых отношений и тренинга.

Вторая программа как момент встречи с реальностью подходит всем, в том числе и тем, кто отбывал наказание, находясь фактически много лет вне общества.

– Бывшие заключенные у нас тоже были. Например, человека с диагнозом “Наркомания” пролечили и направили на реабилитацию. А у него работы нет и, соответственно, денег – даже на проезд. В этом случае однодневная работа очень кстати.

Третья программа прямо связана с употреблением наркотиков – это работа на преодоление нестабильности эмоционального состояния – характерного для наркоманов нарушения. Оно осложняет любую социальную адаптацию.

То есть разработаны психокоррекционные программы на все причины, мешающие интеграции человека в общество.

– Это идеальная структура проекта, но у нас есть большая проблема – недостаточность и нерегулярность финансирования.

Главная проблема

Выясняется, что грантовая система финансирования – главное препятствие для развития планомерной работы. Гранты ФСКН, Управления ООН по наркотикам и преступности, Министерства по делам молодежи, спорту и туризму, конечно, обеспечивают финансирование программ, но… Грант ведь может поступить лишь в конце года. Так, например, один год серьезные, занятые на основной работе специалисты трудились на энтузиазме. Деньги они получили, но только в конце года.

– При таком финансировании трудно требовать качественной работы, – говорит Лилия Николаевна. – Для нас предпочтительней государственный заказ.

В этом году программа профинансирована только на семь месяцев…

В организацию, возглавляемую Лилией Халабудой, приходят люди, в основном “севшие” на инъекционные наркотики – практически самый тяжелый случай. И на 80 процентов это те, в которых государство уже вложилось, пролечив их и оплатив реабилитацию в центрах при Республиканском наркодиспансере. Обидно, что, не сумев вписаться в социум по причине отсутствия работы, они снова срываются, и все начинается сначала, – хотя не это еще самое худшее. Некоторым до шанса начать сначала уже не дожить…