Мы любим компьютеры. Мы любим их давно и нежно. Без компьютера уже не представляем себе жизнь. Погружаемся в виртуальную реальность компьютерных игр. Все больше сидим в Интернете, общаясь в социальных сетях со своими знакомыми, которые могут жить в нашем же дворе. Но по Интернету уже как-то привычнее. Живой человек начинает выглядеть странно; физическое тело пугает, не знаешь, как с ним обращаться. Виртуальный секс стал обыденным явлением. Читая в старых книгах о “первом робком поцелуе”, школьники уже перестают понимать, что это такое.

Без компьютера современный мир невозможен. Компьютеры пришли и завоевали нашу цивилизацию полностью и навсегда. Если внезапно они все откажут – мгновенно рухнет мировая экономика, а техногенные катастрофы сделают нашу старую добрую Землю непригодной для проживания.

Но есть вещи, которые всегда придется делать самому, лично, даже при наличии самого мощного компьютера. Например – рожать, воспитывать и учить детей. Компьютер тут может помочь, но не больше, чем помогает хозяйке ложка в руках готовить обед или кроссовки на ногах бегуна – побеждать на стометровке.

А ведь мы в своем увлечении компьютером докатились до ЕГЭ. Дело здесь не в том, что компьютер считывает ответы – это и человек мог бы делать; здесь компьютер как раз полезен, выполняя рутинную, тоскливую работу, – а в компьютерном принципе построения экзамена. “Сколько ног у лошади?” Варианты ответов: “Одна”, “Две”, “Три”, “Четыре”. Поставь галочку и будь счастлив. Творчество отсутствует полностью; чтобы правильно отвечать на поставленные таким образом вопросы, надо сначала засушить мозги; в нормальном состоянии они отказываются работать в режиме компьютера: мозг ведь все-таки не процессор, а сердце – не материнская плата.

По такому же принципу строятся телевикторины, и какая-нибудь модная блондинка, морща лобик, полчаса пытается разгадать загадку Сфинкса: кто такой Эйнштейн – певец, дизайнер, ученый или политик?

Но это еще не самое плохое. Если блондинка при помощи зала и умного друга все-таки правильно ответит на вопрос, есть шанс, что она уже не забудет, кто такой Эйнштейн.

Кстати, об Эйнштейне. Говорят, что согласившись как-то участвовать в подобной викторине, он был вынужден сразу сдаться. “Сколько миль от Вашингтона до Нью-Йорка?” – “Это надо посмотреть в железнодорожном справочнике”. – “Какова скорость света?” – “Надо посмотреть в физическом справочнике…”

Но еще хуже, когда компьютер начинает заменять учителя. Недаром слово “учитель” в русском языке близко по смыслу к индийскому понятию “гуру”, то есть это человек, который ведет ученика из тьмы к свету, вообще учит, как надо жить. Это слово мы легко пишем с большой буквы – “Учитель”, подразумевая под этим много большее, чем просто преподаватель какого-то предмета. В детстве и юности каждого заметного на Земле человека почти всегда можно отыскать такого Учителя, который помог ему понять, кто он такой и что должен в своей жизни делать. Общение учителя с учеником – важнейшая часть учебного процесса в школе, более важная, чем преподавание предмета. Предмет в случае чего и по книгам можно усвоить, а вот учителя ничем не заменишь. В принятых в Индии, Китае, Японии системах обучения стать личным учеником какого-нибудь гуру – высшая честь, которой только можно удостоиться. Да и у нас то же самое, только не так ярко выражено.

“Ну как это – не заменишь! – презрительно скривит губы передовой поклонник хай-тека. – А компьютер зачем?”

И вот учителя стали заменять компьютером. Первыми были, разумеется, США. Тем более что английские tutor или teacher вовсе не несут в себе той смысловой нагрузки, как “учитель”, их совершенно невозможно написать с большой буквы.

Результаты оказались ужасающими. Сведение тончайшего процесса передачи знаний и жизненного опыта от учителя к ученику – тем более не забывая, что “ученик – это не сосуд, который надо наполнить, а факел, который надо зажечь”, – к компьютерным принципам сильно поспособствовало разрушению американского образования. Еще в 1993 году министерство образования США признало, что 50 процентов белых и более 80 процентов чернокожих выпускников колледжей не могут письменно изложить содержание газетной статьи. Дальше стало хуже: в 2004 году в стране было уже 20 процентов функционально неграмотных – то есть умеющих кое-как складывать буквы в слова, но не понимающих написанного. Считается, что неграмотность ежегодно наносит США убытки в 60 миллиардов долларов, в том числе из-за техногенных катастроф, вызванных неспособностью понять инструкцию. Удивительно ли, что в Силиконовой долине, этой гордости Америки, американцев почти не осталось – там уже давно работают русские, китайцы и индусы. И это при том, что на образование США тратят в два раза больше, чем на оборону!

А мы, любители повторять чужие зады и всегда стремящиеся быть святее Папы Римского, преданно идем той же дорогой. В одной из казанских гимназий уже нет ни классных журналов, ни дневников – они существуют только в цифровом виде. Это-то еще ничего; но вот введение в практику компьютера как посредника в общении учителя и ученика – это уже хождение по проволоке. Еще немного – и учитель станет придатком к компьютеру, необязательным прибавлением. Все обучение будет осуществлять компьютер – по-своему, разумеется. “Сколько будет дважды два? Варианты ответов: три, пять, четыре, десять”. Ну и зачем тогда вообще школьное здание, классы, уроки, общение со сверстниками, процесс воспитания, неотделимый от обучения, – то есть все то, что составляет понятие “школа”?

Нет уж, компьютеру – компьютерное, а человеку – человеческое. Аристотель учил своих учеников во время прогулок. Значит ли это, что современный учитель с компьютером умнее Аристотеля и учит лучше? Компьютер должен избавить человека от рутинной работы, чтобы освободить время и силы для мышления, для творчества. А если мозги заменены калькулятором, а учитель – компьютером, то для творчества места не остается. И вот человек, окончивший десять классов, не в состоянии посчитать сдачу в магазине, понять содержание статьи в газете и решить простейшую логическую задачу.

Так, может быть, нам все-таки не компьютеров, а Учителей не хватает?

Владимир МАРЧЕНКО.