Как мы уже сообщали, редакции газет «Республика Татарстан» и «Ватаным Татарстан» провели «прямую связь» с начальником Государственной инспекции РТ по обеспечению государственного контроля за производством, оборотом и качеством этилового спирта, алкогольной продукции и защите прав потребителей Алексеем Казаковым. Сразу отметим: «прямая связь» оказалась к тому же и «горячей». Возможностью задать наболевшие вопросы воспользовались десятки наших читателей. Скучать Алексею Николаевичу не пришлось: гостеприимно предложенный ему чай так и остался нетронутым.

— Алло, здравствуйте, это «прямая линия»? Звонит Судаков Александр из Набережных Челнов. В наших аптеках продаются разные настойки на спирту. Например, настойка боярышника. Раньше ее даже в пол-литровых бутылках продавали. Явно не для лечебных целей. Сейчас — в стограммовых. Вижу постоянно: мужики берут ее упаковками. Наверное, потребляемая в таком количестве, она не самым благотворным образом действует на здоровье. Вы какие-то меры принимаете?

— Вопрос понятен, спасибо. На настойку боярышника и другие лекарственные средства, которые продаются в аптеках, действие алкогольного законодательства не распространяется. Они находятся в законном обороте.

— То есть это вне вашей компетенции?

— Разрешительные документы выдают федеральные службы: Росздравнадзор, Роспотребнадзор. Они регистрируют спиртосодержащую продукцию как лекарственные средства, заносят ее в специальный реестр.

— А вы не пробовали обратиться в законодательные органы?

— Неоднократно. Госдума рассматривала многочисленные законодательные инициативы, в которых были учтены и наши предложения. Законом введены ограничения по емкости тары для расфасовки спиртосодержащих лекарственных препаратов — не более ста миллилитров (мы предлагали не более пятидесяти). В настоящее время рассматривается законопроект о внесении изменений в порядок взимания акциза. Алкогольная продукция, в отличие от спиртосодержащей, облагается большим акцизным налогом. Если введут единый акцизный налог на всю алкогольную и спиртосодержащую продукцию, никакого смысла покупать боярышник вместо водки не будет. Настойка станет дороже водки, потому что содержание спирта в ней восемьдесят процентов и акциз будет большой. Но это предложение не все депутаты поддерживают, боятся удорожания лекарственных средств и ветеринарных препаратов.

Боярышник еще ладно, есть другая проблема: производство, например, жидкостей для чистки ванн, протирки стекол и так далее. Помните, в прошлом году по России прокатилась волна массовых отравлений суррогатами? В Татарстане совместными усилиями с органами внутренних дел нам удалось этого не допустить, сейчас работаем над выявлением и пресечением каналов поставки такой продукции.

Звонок из Нижнекамска от Рафиса Нугманова:

— Алексей Николаевич, может быть, вопрос не совсем к вам, но вот какая ситуация. Я был в казанском кафе «Рамстор» и обнаружил в мороженом, мягко говоря, посторонние включения. В книгу отзывов, потом в Роспотребнадзор официальную жалобу написал. Но ответа нет, хотя уже несколько месяцев прошло. Мне должны были ответить?

— Вы правильно поступили. Роспотребнадзор как уполномоченный федеральный орган имеет административные права, и такие вопросы являются одной из основных функций этой службы. По закону на письменное обращение граждан любая государственная структура должна давать обоснованный письменный же ответ. В случае, если ответ вас не удовлетворяет, вы вправе обратиться в прокуратуру. У нас же, как у субъекта РФ, таких прав нет. Если что-то обнаруживаем — фиксируем, актируем, но на рассмотрение все равно отправляем им в соответствии с имеющимся между нами соглашением.

Очередной звонок:

— Здравствуйте! Казань, Евгений Михайлович. Я вот по какому поводу. Купил пластиковую бутылку с водой «Олероли». А потом прочитал в газете сообщение, что в ней какие-то палочки обнаружили.

— Действительно, Центр гигиены и эпидемиологии в РТ забраковал партию питьевой воды «Олероли» производства общества с ограниченной ответственностью «Кирбинка» в связи с обнаружением синегнойной палочки. В ходе проверки с участием правоохранительных и контролирующих органов под руководством Казанской межрайонной природоохранной прокуратуры на предприятии выявлено много нарушений. Обнаружены также отклонения качества продукции от физико-химических параметров и гигиенических нормативов. Материалы проверки сейчас находятся на рассмотрении в прокуратуре.

— Алексей Николаевич, жительница Кировского района Казани Лидия Михайлова вам звонит. Сейчас на прилавках — большой ассортимент винно-водочных изделий. Заходишь — глаза разбегаются. У продавцов спрашиваешь, что взять, они предлагают завозную продукцию. Она действительно лучше местной?

— Содержимое любой, даже самой красивой бутылки водки — сорок процентов спирта и вода. Могут присутствовать различные добавки, но они не должны резко менять ее вкус. Цена водки разная. Зависит и от рекламы, и от оформления бутылки. Наша, местная, нисколько не хуже завозной, мы ее регулярно проверяем. Проверяем и качество каждой партии ввозной продукции. Проводим дегустации, сравниваем с аналогичной продукцией других российских и зарубежных производителей. Как правило, наша занимает верхние строчки в рейтингах экспертов-дегустаторов. 

— Я из Казани, меня зовут Андрей. В прошлом году в начале лета в продаже был непонятный коньяк — в пятилитровых бутылях. Его продавали на каждом углу. Что это за продукция? Опасна для здоровья или нет?

— Действительно, такое было, мы это нарушение своевременно обнаружили. Скажу так: нормальная продукция продается в магазинах, которые имеют на это лицензию. А тот «коньяк» был сделан из технического спирта, коньячным спиртом там даже и не пахло. Делают его мошенники: добавляют в техспирт непищевые красители, ароматизаторы — подгоняют по цвету к коньяку. По вкусу эта жидкость и отдаленно коньяк не напоминает. Употребление этой подделки может нанести вред здоровью.

Проверяя каждую партию завозной продукции, мы можем сказать, что коньяки сегодня научились подделывать даже на спиртзаводах. Вместо того чтобы дать напитку созреть в дубовых бочках, его «торопят»: наполняют добавками и выдают за «благородный», выдержанный. Коньяк гарантированного качества можно купить только в магазинах, имеющих лицензию, с соответствующим штрихкодом на бутылке, который подтверждает, что продукция прошла нашу проверку.

— А нет ли какого-то номера телефона, чтобы посоветоваться, как определить, хороший это коньяк или плохой?

— У нас есть сайт www.tatalс.ru, можете зайти. Есть телефон «горячей линии» в Казани: 278-92-79. Кроме того, через сотовый телефон прямо из магазина можете определить, проверен ли нами коньяк, который вам приглянулся. На каждой бутылке наклеен штрихкод, есть соответствующий номер 20-75. Если вы его наберете и отправите SMS, вам тут же придет сообщение, проверялась эта емкость или нет. Главное, чтобы был штрихкод, который мы совместно с оптовиками наклеиваем после проверки. Если нет — бутылка проверку не проходила.

— Здравствуйте, Алексей Николаевич! Михаил Глушков звонит. В магазинах часто реализуется продукция, срок годности которой прошел. Как вы боретесь с этим?

— Надеемся на вашу помощь. Планово проверить юридическое лицо мы можем только один раз в два года. Поэтому каждый потребитель должен быть грамотным. На всех продтоварах указаны дата изготовления и срок годности. Когда изделие покупаете, обращайте на это внимание.

Если мы обнаруживаем в продаже продукцию с истекшим сроком годности, она приводится в непригодный для реализации вид или уничтожается в нашем присутствии. Но ведь, согласитесь, в каждом магазине проверяющего не поставишь. Поэтому покупатель сам должен быть бдительным.

— Елена Зыкова беспокоит. Часто приходится сталкиваться с тем, что мы, как покупатели, не знаем, на что имеем право, на что нет. И продавцы этим пользуются. Что-то делается вашей организацией, чтобы просвещать людей?

— Эта задача — одна из основных. В республике восемь тысяч торговых точек по продаже алкогольной продукции, многие работают круглосуточно. Ставить возле каждой три человека в три смены? Нереально. Поэтому, вы правы, цивилизованная торговля зависит от того, насколько потребитель грамотен и знает свои права. У нас есть сайт по защите прав потребителей www.tatzpp.ru, там собраны вся информация, законы, есть форум. Много людей к нам обращается, специалисты подробно отвечают на все вопросы. Есть интернет-приемная, и там можете задать вопрос. Мы дважды в год проводим большие мероприятия в городах и районах Татарстана: к Всемирному дню защиты прав потребителей — в марте и к Всемирному дню качества — в ноябре. Встречаемся с населением, читаем лекции, отвечаем на вопросы.

— А в Казани тоже?

— Да, акции проводятся в крупных торговых центрах, гипер- и супермаркетах. Организуем конкурсы, ответы на вопросы. На рынках дежурят наши представители, всегда готовые проконсультировать желающих. Всем нам надо научиться быть грамотными — и потребителю знать свои права, и предпринимателю не допускать нарушений.

— Здравствуйте, вас беспокоит Татьяна из Казани. Недавно я приобрела сапоги в магазине, сразу начала отклеиваться подошва. Обратилась в магазин — предложили бесплатно отремонтировать, а я не хочу уже такую обувь носить. Имею ли я право от нее отказаться?

— Вы имеете право заменить купленные вами сапоги на обувь этой же или другой модели с соответствующим перерасчетом цены, либо потребовать уменьшить цену, либо отказаться от этих сапог и потребовать возврата уплаченной за них суммы. Если продавец отказывается добровольно исполнить ваши требования, ссылаясь на неправильную эксплуатацию товара, вы имеете право настоять на проведении экспертизы, которая даст заключение: по какой причине произошел дефект — вина изготовителя или неправильная эксплуатация товара? Вы вправе присутствовать при проведении экспертизы. В вашем случае экспертиза должна проводиться за счет продавца. Но если будет установлено, что дефект произошел из-за неправильной эксплуатации товара, расходы по проведению экспертизы оплачивает потребитель. Если результаты экспертизы вас не удовлетворят, их можно оспорить в суде.

— Алексей Николаевич? Это Чернов Александр Николаевич, пенсионер. У меня два вопроса. В милиции общественной безопасности МВД есть отдел — межрегиональный, по-моему, который занимается предупреждением и пресечением правонарушений в потребительской сфере и отслеживает, по крайней мере, в девяностых годах отслеживал, пути поставки фальсифицированной водки. Как у вас сейчас налажено с милицией взаимодействие? Тесно сотрудничаете?

— Очень тесно. Мы создали специальную рабочую группу, в которую входят республиканское Следственное управление при Прокуратуре, таможня, Управление Роспотребнадзора по РТ, налоговая служба, структуры МВД, которые занимаются потребительским рынком и экономическими преступлениями на потребительском рынке, ГИБДД. Раз в месяц обсуждаем проблемы, которые возникли на рынке, и договариваемся о плане совместных действий. Результаты есть.

— В девяностых годах была ситуация с так называемым самарским транзитом — буквально в промышленном масштабе в республику поставлялась паленая водка. Сейчас уже нет таких масштабов?

— Тогда кто-то лько и что-то лько в республику не ввозил! Но благодаря совместным действиям с МВД ситуацию на алкогольном рынке республики удалось стабилизировать. Было создано специальное подразделение министерства, и, кроме того, действовала налоговая полиция. Машины с паленой водкой проверяли на каждом посту милиции при въезде в республику, продукцию изымали, перекрывали каналы ее реализации. В результате добились того, что «транзитный» транспорт с паленой водкой стал объезжать Татарстан. Сегодня работа в этом направлении продолжается, выявляются поставщики и производители нелегальной продукции. Действия правоохранительных органов направлены на пресечение их деятельности уже за пределами республики.

— Второй вопрос. Слышал от одного предпринимателя, что в последнее время идет волна исков от имени Госалкогольинспекции, связанных с лишением лицензий на продажу алкоголя. Что, на самом деле так?

— Вопрос, который вы задаете, связан с тем, что с 1 июля 2006 года был введен новый порядок: индивидуальные предприниматели не могли заниматься розничной торговлей алкоголя, а они на тот момент составляли восемьдесят процентов рынка. Продажу его разрешено было осуществлять только организациям. С этим была связана необходимость массового переоформления всех действующих на тот момент лицензий, причем в короткие сроки. Индивидуальным предпринимателям, которые хотели остаться на рынке, надо было зарегистрировать юридическое лицо, оформить документы, это требовало времени. Поэтому и появились проблемы, связанные с какими-то нарушениями в оформлении документов. Но лицензии-то выданы на пятилетний срок, возможность дооформить документацию есть. А если нет, не получается — значит, надо уходить с рынка. Хочешь работать — работай, только порядочно, не нарушая закон.

Отключив спикерфон в ожидании следующего звонка, Алексей Николаевич поделился с журналистами и своими проблемами:

— Было время, когда количество судов доходило до десяти тысяч в год. Каждый день по сорок-пятьдесят судебных заседаний, во всех участвовали наши юристы. Сейчас число их значительно уменьшилось — где-то около тысячи в год.

— С чем это связано?

— Тогда было много нарушений, потому что не все знали правила, трудно привыкали к порядку, а сейчас предприниматели закон назубок знают. В основном дела рассматриваются арбитражными судами, и не только в республике. Решения по материалам наших проверок выносят арбитражные суды Москвы, Санкт-Петербурга, Удмуртии, Ставропольского, Краснодарского краев, Северной Осетии и другие. Ужесточились условия для получения лицензий: организация должна иметь соответствующий уставной капитал, стоимость лицензии повысилась. Не каждый эти требования может выполнить. Раньше было как? Закупали в Татспиртпроме продукцию под последующий расчет, распродавали, деньги получали и закрывались. Ищи их. В суды много дел по взысканию подавали, но не все деньги удавалось вернуть. Сейчас порядок жестче.

— Алексей Николаевич, в деревнях у определенной категории населения популярна… жидкость для мытья рук. Машина придет с таким товаром — у мужиков праздник: дешево, сердито, в «жидкости»-то сорок процентов технического спирта. С этим как-то боретесь? Торгуют тут без лицензии, без налогов.

— Для торговли этими средствами лицензий не надо, перечень видов деятельности, подлежащих лицензированию, сократился. Лицензия нужна, чтобы алкоголем торговать. Жидкость для мытья рук и подобные ей суррогаты не относятся к алкогольной продукции. Поэтому продавец может у кого угодно ее закупить и кому угодно продать. Мы с этим боремся, закрываем каналы поставки.

— А на каком основании, если есть право на продажу?

— Разные методы используем. У розничного продавца должны быть документы на товар — накладные, сертификаты, удостоверения качества. Требуем: покажи. Ах, нет? Штрафуем одного, другого, третьего. Но… дело это живучее, в продаже появляются новые виды суррогатов. Например, завод в Ижевске производил продукцию типа одеколона. Фиксируем: тут торгуют, там — в розницу. Я написал письмо директору. Мол, уважаемый, у нас есть подозрения, что, пользуясь вашим именем, кто-то портит ваш имидж: под вашей маркой не ту продукцию продают. Пожалуйста, если нетрудно, пришлите утвержденные технические характеристики продукции и этикетки, какие вы клеите. На заводе рады, прислали. А нам только того и надо. Одеколон — в лабораторию… Оштрафовали предприятие на полмиллиона рублей. Его представители подали апелляцию. Мы выиграли. Они — кассацию. Наши юристы опять выигрывают. И тогда мы подумали: кто им выдал лицензию? Москва. Собрали документы — и в федеральную налоговую службу их направили: подавайте на завод в суд иск о лишении лицензии! Лишили. На заводе попереживали, а потом право на производство «одеколона» продали в одну из северокавказских республик. Там организовали торговый дом — и снова к нам продукцию гонят. Сейчас мы нашли тех, кто купил лицензию. Два суда против них выиграли. А это непросто. Едет наш юрист на суд, который в той республике проходит. Встречают его джипы с мигалками, крепкие парни в камуфляже: чего приехали, у нас тут все нормально! Но не пугаемся: если все нормально, давайте в суд. Проигрываем его, подаем апелляцию — апелляционный суд-то в другом регионе. И выигрываем дело. Наверняка будет еще и кассационный суд. Словом, настоящая война идет!

— Наверное, вы знаете, сколько на нашем рынке алкогольной продукции. Такой учет налажен?

— У нас по каждой проданной и поступившей в продажу бутылке учет имеется. Нигде в России такой системы контроля нет, как у нас, по всем восьми тысячам торговых точек, по всем заводам-изготовителям, оптовым поставщикам ведется ежедневный учет движения алкогольной продукции. Каждая бутылка зарегистрирована — имеет свой номер, на каждом этапе ее оборота производитель, оптовый поставщик или розничный продавец декларирует поступление и продажу. Мимо этой системы контроля, не рискуя лишиться лицензии, не продашь ничего.

Снова звонок.

— Здравствуйте, я из Менделеевска, Альфия Ахметзянова. У меня вопрос о качестве коньяков. Говорят, на нашем рынке нет хороших. Это правда?

— Да, к коньяку у нас больше всего претензий, особенно российского производства. Каждую партию проверяем при ввозе, прежде чем допустить в продажу. Очень часто выявляется несоответствие коньяка установленным требованиям. Такая продукция бракуется. Часто к нам в лабораторию приезжают представители коньячных заводов, выясняют причины забраковок. Как правило, выясняется, что изготовитель поторопился — отправил несозревший коньяк на продажу. Бывает, пытаются обмануть потребителя — для вкуса добавляют ароматизатор или для цвета — краситель. Пищевой, конечно, но ведь это нарушение.

— Импортные коньяки, по-моему, не лучше. Но акцизы-то на них есть.

— С импортными коньяками немного другая ситуация. Требованиям российских стандартов они, как правило, соответствуют. Но бывают ситуации, когда производитель коньяка на этикетке указывает более длительную выдержку в сравнении с реальной. Здесь случаются даже курьезные ситуации. У нас очень хорошая лаборатория. Не хвастаясь, говорю: мы многих производителей с помощью современных приборов уличили. Забраковали однажды французский коньяк. Производитель тут же прилетел на самолете выяснять, какие претензии Татарстан имеет к его традиционному семейному бизнесу? Возмутился: уже третье или четвертое поколение его рода занимается изготовлением коньяка и ни в одной стране претензий не было… А мы говорим: на этикетке написано, что коньяк тридцатилетней выдержки. Цена у него — соответствующая. Мы проверили на приборах — больше десяти лет коньяк в бочке не был… Более того, крепость у него тридцать восемь градусов вместо сорока, указанных на этикетке. Повторили в присутствии гостя исследования. Он вынужден был признать, что мы правы. Пообещал, что больше такой коньяк в республику не попадет.

— Вас беспокоит Рифкат Хабиров из Альметьевска. У нас Казанский винзавод позиционирует свою продукцию как вино. А на самом деле оно делается из привозных виноматериалов и должно называться винным напитком. Так это?

— Не совсем. В производстве вина существует две категории предприятий — первичного виноделия и вторичного. Отличаются они тем, что предприятия первичного виноделия расположены в регионах, где произрастает и перерабатывается виноград, из которого делают вино. Вино как готовую продукцию, и вино как виноматериал, который продают предприятиям вторичного виноделия для розлива. Казанский винзавод, как и другие российские предприятия вторичного виноделия, закупает вино для розлива в Краснодарском крае, Ставрополье, а также в Румынии, Италии, других странах и выпускает большой ассортимент именно вина. А винные напитки — другая категория алкогольных изделий, они изготавливаются на основе вина, при их производстве допускается использование настоев трав, плодов и ягод, ароматизаторов и даже пищевых красителей. По стоимости они значительно дешевле. В продукцию нашего винзавода ничего из перечисленного не добавляется, чего не скажешь о некоторых других российских производителях. Зачастую выявляются и красители, и ароматизаторы, и не предусмотренные технологическими инструкциями различные добавки. Такая продукция бракуется.

— Оксана Бутусова, Казань. Какой оборот спирта в республике? Вам, наверное, это точнее других известно.

— Известно. Алкогольной продукции в Татарстане в целом выпивают в год около восьми миллионов декалитров… На душу населения получается литров двадцать. В нефтяных районах, там, где доходы населения выше, — несколько больше.

— Деградация населения начинается с двенадцати литров на человека…

— С деградацией так. Всемирная организация здравоохранения установила: к ней ведет употребление более восьми литров в год на душу чистого спирта. Цифры, которые я назвал, отражают количество проданного алкоголя в физическом объеме. Как известно, алкогольные напитки имеют разную крепость, то есть содержание спирта в них различное. В пересчете на чистый спирт ситуация выглядит не так устрашающе. В пересчете на абсолютный алкоголь в среднем по республике на душу населения потребляется 6,7 литра.

— А какая доля самогона в общем потреблении?

— По нашим расчетам, доля нелегального оборота алкоголя, куда входят самогон, спиртосодержащие суррогаты, нелегально реализуемая продукция, в последние годы снижается и сегодня не превышает двадцати процентов, на самогон приходится еще меньший процент. В целом по России доля нелегального оборота, по расчетам экспертов, колеблется от сорока до пятидесяти процентов.

— Я звоню из деревни, называть имя не буду. Хочу деревенских успокоить: человек имеет право заниматься самогоноварением в личных целях?

— Для собственных нужд — имеет. Закон запрещает продажу самогона и другой спиртосодержащей продукции домашней выработки — настоек из ягод, бражки и так далее.

— Бабушке вспахали огород. Она дает за это спиртное. Это как расценивается, продажа алкоголя?

— Она за него деньги не взяла?

— Нет.

 — Законом запрещена продажа спиртного без специального разрешения — лицензии. В вашем случае признаков продажи алкоголя не усматриваю. А вот если эта бабушка решит перепродать водку, которую сама же в магазине купила, или кто-то привез ей спиртное для продажи, а ее при этом за руку схватили, тогда, бабушка, извини, пенсией не отделаешься.