В своем первом обращении к россиянам в качестве действующего Президента Российской Федерации Дмитрий Медведев назвал важнейшей задачей для себя развитие гражданских и экономических свобод, создание новых, самых широких возможностей для самореализации граждан. Достижение этой цели прямо зависит от дееспособности таких институтов гражданского общества, как правозащитные, ветеранские, молодежные, научные, образовательные, творческие и другие общественные объединения. Сегодня им придается особое значение в становлении гражданского общества в России.
Свое место в этом процессе занимают и национально-культурные общественные формирования. Каковы сегодня роль, условия и проблемы их функционирования? С этого вопроса началась наша беседа с президентом региональной общественной организации “Санкт-Петербургский Дом национальных культур”, профессором Тамарой Смирновой, сопредседателем Федеральной национально-культурной автономии татар Фаритом Уразаевым и председателем Татарской национально-культурной автономии Республики Коми Гульфирой Бадрутдиновой.
Т.Смирнова: Национально-культурная автономия (НКА) в условиях многонационального государства – один из вариантов решения национального вопроса, очень непростой задачи удовлетворения запросов национальных меньшинств, проживающих вне своей этнической территории. Это – обеспечение возможности сохранять и развивать свою культуру среди национального большинства, чья культура доминирует в данном регионе или государстве.
Впервые идею НКА выдвинули австрийские социал-демократы К.Реннер и О. Бауэр в конце XIX века. “Лоскутная империя”, как называли Австро-Венгрию, действительно весьма нуждалась в рецепте по решению национального вопроса. В своем первоначальном виде идея состояла в следующем: каждый гражданин государства, где бы он ни жил, по своему выбору “записывается” в ту или иную нацию, каждая из которых составляет юридическое целое с правом сбора налогов и собственным национальным парламентом, а также с собственной исполнительной властью по вопросам национальной культуры.
Конечно, в этом варианте идея культурно-национальной автономии была неосуществимой, что и подтвердилось практикой: она нигде не была реализована. Однако рациональное зерно в идее содержалось – это попытка культурного самоопределения народов при собственных усилиях по сохранению и развитию своей культуры в условиях, когда многонациональное государство не препятствует или даже способствует таким усилиям. Со стороны государства одобрение такой условной автономии также было объяснимо: ведь чисто культурное самоопределение не предполагает политического или государственного отделения.
Это привело к тому, что не осуществимая в полном объеме идея культурно-национальной автономии получила признание в урезанном, но зато практически осуществимом варианте – в праве национального меньшинства в многонациональном государстве на само-управление в сфере собственной культуры (язык, школа, литература, искусство, печать и т.п.).
Т.Смирнова: В царской России существовали отдельные элементы культурного самоуправления: религиозное образование для представителей неправославных и нехристианских вероисповеданий, негосударственные школы, самодеятельные клубы и общества для национальных меньшинств в больших городах, печать на отдельных национальных языках, появившиеся преимущественно в ходе и в результате русской революции 1905-1907 годов.
– После Октябрьской революции в советской России и СССР что-то новое появилось?
Т.Смирнова: Первые двадцать лет советской власти на практике существовала и реальная культурно-национальная автономия. Работали школы, техникумы и даже вузы на родных языках национальных меньшинств, печатались газеты, журналы и книги, действовала система культурно-просветительных учреждений и т.п. Однако в конце 1930-х годов все эти позитивные реалии были ликвидированы, и на государственном уровне национальные меньшинства, проживающие дисперсно, вынужденно русифицировались. Возрождение культур национальных меньшинств, как известно, началось в конце 1980-х годов, причем – усилиями национальной общественности.
– И вот, наконец, в 1996 году был принят Закон РФ “О национально-культурной автономии”, призванный обеспечить правовую базу для развития национально-культурных образований…
Т. Смирнова: К сожалению, в России до сих пор имеет место недооценка роли НКА как составной части гражданского общества, что является следствием как несовершенства названного закона, так и неисполнения его положений.
– Но ведь в закон трижды вносились поправки – в 2003, 2004, 2005 годах. И это не способствовало его эффективности?
Т.Смирнова: Да, поправки вносились. Наиболее расплывчатые положения закона были откорректированы. Например, составители закона преувеличили теоретическую подготовленность большинства граждан России в национальном вопросе и не учли специфической российской общественной атмосферы “эпохи перемен”, то есть идеологической и общественно-политической нестабильности государства, обострения в тот период межнациональных противоречий. В результате положения закона в обществе стали толковать как относящиеся ко всем народам страны, являющимся и не являющимся национальными меньшинствами, в том числе к русским.
Нужно ли государствообразующему народу, на языке которого это государство функционирует, создавать такие автономии, то есть приравнивать себя в юридическом смысле к национальному меньшинству? Эта юридическая неточность была устранена. Но кто является национальным меньшинством в юридическом смысле? Этот вопрос до настоящего времени не нашел четкого ответа в законодательстве.
Статья первая закона была дополнена следующим абзацем: “Национально-культурная автономия является видом общественного объединения. Организационно-правовой формой национально-культурной автономии является общественная организация”. Такое уточнение определяет место НКА как одной из составных частей гражданского общества.
Но самым уязвимым местом остается финансирование органами власти и местного самоуправления деятельности НКА, при том что на них практически переложены задачи сохранения самобытности национальных меньшинств в России. Закон декларирует финан-совую поддержку НКА на федеральном, региональном и местном уровнях, но не более.
Но будь даже эта финансовая поддержка, она не ликвидирует проблемы с кадрами, научно-методическим обеспечением, учебными пособиями в области национального просвещения, функционированием национальных СМИ – это должно делать государство.
Да, НКА могут создавать негосударственные дошкольные, общеобразовательные и другие учреждения для получения образования на родном языке, издавать для этого учебники, готовить кадры и так далее. Но реально ли для общественных организаций создать целую систему образования? Скорее нет, чем да.
Да, НКА могут вносить предложения в органы госвласти, местного самоуправления о создании классов, учебных групп в государственных, муниципальных образовательных учреждениях с обучением на родном языке. Однако реальнее говорить не об образовании на родном языке, а об этнокультурном компоненте в общеобразовательных учебных заведениях, что также предусматривается законом об НКА. В Санкт-Петербурге, например, работают русскоязычные школы с грузинским, армянским, польским, еврейским, финским этнокультурным компонентом. Но и это пока что стало возможным только в нескольких крупных городах России.
Ф.Уразаев: Сейчас в стране действует более четырехсот НКА. Постоянный обмен мнениями с их представителями, проведенные мониторинги показывают: все единодушны в том, что данный закон определил правовые основы существования НКА, условия взаимодействия государства и общества для защиты национально-культурных интересов граждан. И все же для многих остается открытым вопрос: “Почему в России на государственном уровне отсутствует должная поддержка системы НКА?” Например, председатель совета региональной национально-культурной автономии ассирийцев Анатолий Битхамов считает, что закон об НКА по своей сути был задуман правильно, но на практике не все получается так, как написано на бумаге. И главный тормоз для НКА – отсутствие постоянной материальной поддержки. Вот и приходится активистам национально-культурных обществ, как и прежде, ходить с шапкой по кругу и собирать средства на покупку музыкальных инструментов, шитье костюмов для самодеятельных артистов, оплату преподавания или издание книг на родном языке.
Г.Бадрутдинова: В соответствии с Конституцией и законами Российской Федерации, а также общепризнанными принципами и нормами международного права каждому человеку гарантировано равенство прав и свобод независимо от расовой, национальной и языковой принадлежности. Реализация этих прав – основополагающий признак становления гражданского общества. Как обеспечиваются эти права и свободы для национальных меньшинств России, составляющих около 12 процентов населения?
Да, стране в основном удалось избежать открытых конфликтов и иных форм конфронтации между этническим большинством и этническим меньшинством. Но ситуацию нельзя назвать безоблачной, потому и в дальнейшем необходимо создавать условия для культурного саморазвития всех некоренных этносов. И я солидарна с собеседниками в том, что для обеспечения расширения функций и приоритетов НКА требуется более основательная организационная и финансовая их поддержка. В федеральном бюджете и бюджетах субъектов Федерации необходимо предусматривать ассигнования для такой поддержки, НКА вправе рас-считывать и на более существенные налоговые льготы.
От грамотной государственной политики в этих вопросах будет зависеть реализация важнейшего принципа НКА: сочетание общественной инициативы с государственной поддержкой. Пока же закон об НКА не работает в полной мере, поэтому многие строят свою деятельность на основе более понятного Федерального закона “Об общественных объединениях”.
Ф.Уразаев: Отсюда и пессимизм, который выражают некоторые руководители национально-культурных объединений как при оценке действенности закона об НКА, так и в отношении перспектив развития самих этих организаций. Например, председатель московского общества чечено-ингушской культуры “Даймохк” (“Отчизна”) Абуезид Алаев считает, что власти теряют к НКА интерес, как к организациям, доставляющим определенные хлопоты. Не скрывает своего скепсиса и председатель общества татарской культуры “Туган тель” (“Родной язык”) Рафкат Галимов: “Пока не будет изменена законодательная основа жизни национальных объединений в России, пока не восторжествует толерантность, искусственно созданные НКА ничего не смогут добиться”. Президент Всероссийского татарского культурно-просветительского центра Фуат Юсупов высказывается еще резче: “Если Конституция – это действующий закон, если все мы – равноправные граждане Российской Федерации, то не НКА, а само государство должно создать для всех народов одинаковые условия для развития”.
Т.Смирнова: Несомненно, позитивным положением рассматриваемого закона является норма о консультативных советах по делам национально-культурных автономий при органах местного самоуправления, органах власти субъектов РФ и федеральных органах исполнительной власти. Это перспективная форма взаимодействия администрации и НКА, а также важная этноконтактная зона горизонтальных связей разных НКА в пределах муниципалитета, региона и всей страны. Но какова реальная отдача от работы таких советов? И кто из нас слышал о деятельности федерального консультативного совета по делам национально-культурных объединений? Основные проблемы у разных НКА, независимо от национальности, схожи, и их решение может осуществляться быстрее и эффективнее при подлинной координации усилий всех НКА как в регионе, так и в масштабах страны.
В то же время НКА тех национальностей, у которых есть титульное национально-государственное (республика) или административное (округ, область) образование в составе Российской Федерации, обладают несомненным преимуществом перед этносами, не имеющими таких образований. Яркий тому пример – Республика Татарстан, в Конституции которой законодательно закреплено оказание всесторонней помощи татарам, проживающим в других регионах России. Между тем тенденция последних нескольких лет ликвидировать автономные округа посредством их слияния с другими субъектами Федерации по чисто территориальному принципу, являясь небесспорной сама по себе, еще больше сужает перспективы и возможности национально-культурного развития как представителей компактно проживающих коренных малочисленных народов, так и их представителей в диаспоре.
– В нашей беседе мы обозначили немало “болевых” точек, мешающих развитию национально-культурных объединений. И все же – есть место для оптимизма?
Т.Смирнова: На то и серьезный разговор, чтобы обнажить недостатки и вооружиться знанием того, что надо делать для перспективы. И одно из главных и актуальных направлений этой работы – ликвидировать несоответствие нормативно-правовой базы выполнению положений закона о национально-культурных автономиях. Мне кажется, сегодня наше государство вполне созрело для того, чтобы поддерживать конструктивные инициативы общественности и активно содействовать их реализации.