“Блажен, кто рядом славных дел свой век украсил быстротечный” – эти строки русского поэта ХIХ века Алексея Толстого мы помним со школьных лет. Век всякого человека имеет начало и конец. Но мера его жизни не в количестве лет, а в том, чему посвящены отпущенные годы: служению на благо общества или заботам о собственном благополучии. Народная мудрость цену человеку определяет рядом конкретных дел, которые он должен выполнить, коль выпало ему счастье родиться на белый свет, – построить дом, посадить дерево, вырыть колодец, народить и поднять на крыло детей, защищать Отечество…
Именно под таким нравственным знаком росли и воспитывались шестеро детей партийного руководителя Бондюги – так тогда назывался нынешний Менделеевск – Бадретдина Багаутдинова. Его большая семья обитала сначала в обычной крестьянской избе с печью, над которой для малышни были сооружены теплые полати, затем переехала в одну половину двухквартирного барака. Оклады районных партработников были невысокие, чтобы прокормить столько ртов, семья держала корову, другую живность, для которой дети все лето заготавливали на лесных полянах сено.
Дети – три сестры и три брата – подрастая, один за другим, выбрав свою стезю, покидали отчий дом. Для парней обязательно было первым делом отдать воинский долг – отслужить в армии. Старший из братьев, Анвар, в январе сорок третьего, сразу после школы, добровольно ушел на фронт. Вслед за старшим отслужили и остальные два брата, Азат и Фарит.
В послеармейской трудовой биографии Фарита,самого младшего из рода Багаутдиновых, значатся такие вехи: физкульторганизатор на химзаводе, секретарь райкома комсомола, завотделом райкома партии, зампред исполкома горсовета в Елабуге, предисполкома Нижнекамска, министр торговли ТАССР… Памятны все должности, от каждой остались затеси на сердце, но самые дорогие – двенадцать нижнекамских лет.
От него, председателя исполкома, или, по-нынешнему, мэра нарождавшегося города нефтехимиков, напрямую зависело, насколько сносно устраивалась повседневная жизнь горожан. Тепло, свет и вода в домах, подвижка в списках очередников на жилье, на место в детском садике, число магазинов, кафе, столовых, бесперебойное движение общественного транспорта, чистота и благоустройство дворов, улиц – десятки, сотни житейских вопросов составляли круг его повседневных обязанностей.
Нефтехимия – энергозатратное предприятие. Нижнекамск сжигает в своих реакторах миллиарды кубометров газа. Но газ без кислорода – не топливо, а простой метан, и, чтобы получить заданное в регламентах пламя, калориферы непрестанно подкачивают в горелки порции свежего воздуха. На один кубометр спаленного газа расходуется десять кубометров кислорода, который берется из окружающей атмосферы. В свою очередь при сжигании одного кубометра кислорода выделяется два куба “углекислоты”.
Потому в Нижнекамске посадки зеленых насаждений, которые одновременно исполняют две функции: украшают город и служат защитой от дыхания промышленного монстра, – обычная норма городского зодчества. Местная власть ордера на заселение готовых квартир дает только после того, как строители высадят полагающиеся по норме деревья.
Или такой важный аспект повседневной практики нижнекамских градоначальников, достойную лепту в которую внес в свое время и Фарит Багаутдинов. Как ни трудно давались победы на хозяйственном поприще – каждую спущенную сверху директивную цифру нужно было выполнять, в случае неудачи писать объяснения, расплачиваться выговорами, партбилетами и должностями, преждевременными инфарктами, – нижнекамская местная власть старалась избегать соблазна закрывать позиции промышленного строительства за счет свертывания жилищно-коммунальных, других социальных программ.
Скажем, как город нефтехимиков решил проблему детских дошкольных учреждений? Стройка – комсомольско-молодежная, птицы счастья – аисты нетерпеливо кружили над головами строителей. В дни приема по личным вопросам народ в горисполком шел в основном с двумя просьбами – о жилье и детском садике. С жильем выходили из положения за счет общежитий, малосемеек, детям же нужны не времянки, а постоянная крыша с обустроенными детскими площадками.
– Проблема была более чем серьезная, – вспоминает Фарит Бадретдинович. – В высоких кабинетах, задумывая закладку новых городов, полагают, что сначала будут воздвигнуты жилье, школы, детские сады, другие объекты жизнеобеспечения, – и только потом заводы, фабрики, рудники. На практике же получается все наоборот: на промплощадке не успеют забить первый колышек, а будущую продукцию уже включают в план поставок. А за план отвечаешь головой. Поэтому заводы нефтехимкомбината возводили по горячему авральному режиму, а объекты социальной инфраструктуры тащились в хвосте эшелона. Как правило, их строили “по возможности”, и это всегда меньше, чем нужно. Что делать, как выйти из положения? После долгих дебатов приняли совместное решение горкома партии и горисполкома – считать детские дошкольные учреждения объектами народной стройки. Город не мог командовать деньгами ведомств, решать, что строить в первую очередь, что – во вторую, третью, но никто не отнимал у местной власти ее права использовать построенные здания по своему усмотрению, для жизнеобеспечения горожан. Так, в жилых зданиях за счет квартир мы открывали аптеки, магазины, отделения связи, сберкассы. В считанные годы в городе открыли 88 детских комбинатов!
Часы идут, время – бежит. Когда-то деловой градоначальник, Фарит Багаутдинов сейчас на отдыхе, заслуженный пенсионер. Что остается ветерану? Сладкий и горький мед воспоминаний…
– Перебираю четки лет, – признается Багаутдинов, которому в эти дни исполняется семьдесят пять, – придирчиво оцениваю, как прошагал свой путь жизни, что сделал стоящего, что не получилось. Если бы молодость знала, если бы старость могла! Жалею, что сделал меньше, чем мог, сорил мгновениями жизни, думал, времени впереди много. Иногда выберусь в Нижнекамск, пообщаюсь с людьми, встречусь с такими же, как сам, ветеранами, на город посмотрю, и покажется, что другого такого нет на белом свете. И возрадуюсь, что в нем осталась часть моей жизни.
Марсель ЗАРИПОВ.
