Плач над гнездом кукушки

Опубликовано: 10.04.2007 0:00

По данным Госкомстата, в Российской Федерации проживает сорок миллионов детей. Статистика свидетельствует: по числу сирот Россия сегодня занимает первое место в мире. В нашей стране их 700 тысяч. Каждый год выявляется около ста тысяч детей, нуждающихся в опеке. Почти половина российских малышей (около 18 млн.) находится в зоне социального риска.

По данным различных ведомств, сегодня в стране насчитывается больше миллиона беспризорных; почти три тысячи детей и подростков в год заканчивают жизнь самоубийством. Это цифровое выражение последствий родительской несостоятельности взрослых.

В Татарстане ежегодно появляется полторы тысячи «отказных» детей. Что это значит?

Узник детской кроватки

В палатах отделения отказных детей казанской горбольницы №18 замечаешь: месяц рождения ребенка, вывешенный над кроваткой вместе с его именем, — чаще март. Это странно только на первый взгляд. Детские врачи в России называют «отказных» детей еще «кустовыми» — зачатие их произошло в июне, когда по статистике происходит наибольшее число случайных половых связей. То есть это дети, рожденные не из желания вырастить их счастливыми и благополучными, а по чистой случайности.

«Социальное сиротство» — термин, означающий, что дети оказываются сиротами при живых родителях. В 90-е годы страна пережила всплеск социального сиротства, количество брошенных детей увеличилось неимоверно.

Главный специалист отдела образования Кировского района Казани Нажия Загидуллина говорит:

— В районе на учете двести детей. Из них биологических сирот только сорок восемь. У остальных родители живы. В прошлом году у нас в роддоме отказались от новорожденных тридцать девять мамочек. Это, в основном, матери-одиночки, студентки без собственного жилья — они не хотят быть матерями.

Применяются ли какие-то санкции к женщинам, отказывающимся от своих детей? Нет. Даже алиментов не платят. Подписала документ об отказе от ребенка — начинай жизнь с чистого листа. А твоей «ошибкой» займется государство.

Это значит, казенная жизнь младенцу обеспечена — на какой-то срок или на все время до совершеннолетия.

Камалееву Линару 8 марта исполнился год. В отделении — с 3-месячного возраста. Мать не пришла сюда ни разу. У женщины нет определенного места жительства, трудно ее отыскать, чтобы лишить родительских прав. Поэтому сколько времени Линар проведет в больнице, неизвестно. У него уже ярко выраженный признак госпитализма — склонность к навязчивому движению (раскачивание тела), следствие длительного пребывания в больнице при дефиците общения с взрослыми. Госпитализм не только тормозит развитие личности, но постепенно разрушает психику и организм маленького человечка и в крайних формах может привести к серьезным душевным заболеваниям (младенческие маразмы и прочее), к хроническому инфицированию, иногда — к смерти.

Малыш, заключенный в пределы детской кроватки, раскачивается, стоя на четвереньках, и уже не реагирует на окружающее. А его мать, в то время пока ребенка медленно убивает больница, наверное, и забыла о нем.

Не правда ли, брошенные на руки государства младенцы должны иметь богатырское здоровье, чтобы просто выжить?

Линара еще можно спасти. Его излечат простые вещи — ласка, улыбка, теплое объятие, внимание, адресованное лично ему…

Если бы не вольно гуляющая на свободе мама, позабывшая о кровном чаде, он бы давно был отправлен в Дом ребенка и, возможно, уже нашел приемных родителей. Но закон есть закон: нельзя Линару без официальных документов в Дом ребенка. Государство — оно ведь подслеповато: без циркуляра не видит, что дитя уже год отбывает наказание ни за что и это подорвало его здоровье. Надо к государственным очам поднести официальные бумаги: не нужен матери!

А без бумаг — качайся, Линар, стоя на четвереньках в больничной кроватке, пока не вырастешь из нее. Расти будешь долго, мучительно, а главное, медленно — для заболевания госпитализмом характерны и потеря в весе, и замедление психического развития.

Наказание без преступления

Государство понять можно: Линар у него не один, а один из сотен тысяч брошенных детей…

И сотрудников отделения отказных детей тоже понять можно. Здесь на данный момент тридцать три ребенка, половина грудных. На 15 детей по две нянечки и медсестры. Кормить младенцев — каждые три часа. Гигиена, лекарства больным — крутятся весь день, когда же с Линариком разговаривать, на ручки брать? Он сытый, сухой, молчит — вот и ладно. И вообще, не педагоги они, а нянечки и медсестры. Воспитатель? Есть. Но работает до 14 часов. Поговорить с нею? Увы, она на больничном.

А в соседнем боксе несколько тяжелобольных. Камиля Губайдуллина. Лежачая. Детский церебральный паралич, глаукома.

Настя Беляева. Лежачая. Водянка головного мозга. Через шунт (под кожей) вода стекает в брюшную полость. Нестабильная девочка, часто дает температурную реакцию.

Виктория — безучастно лежащий комочек — экстремально низкая масса тела. Неврология, дистрофия.

Дарья Нелюбина, дочь наркоманов. Лежачая. Тяжелое поражение центральной нервной системы. А в гортани отверстие. В нем трубка, через нее Дашенька и дышит. Личико беленькое, глазки чудные. Сотрудники собрались чистить эту трубку. У завотделением Резеды Галимовой есть надежда, что когда-нибудь вытащат трубочку, задышит девочка носом. Хотя навряд ли — нет у нее надгортанника, нужна операция. Практически немыслимая в наших условиях.

— Жалко тяжелобольных, хотим поставить на ноги, весь день крутимся вокруг них, — говорит Галимова.

С Резедой Масхутовной беседуем и о других сторонах ее деятельности по обеспечению счастливого детства брошенных малышей. Что имеет младенец, находящийся в стенах отделения? Что, кроме койко-места?

— Мы стараемся, чтобы дети, преданные матерями, имели все, что имеют домашние дети. Но бюджет есть бюджет. У нас же детская больница, обеспечивается из бюджета здравоохранения. На одного ребенка в день двадцать граммов крупы — как вам это? У наших детей прекрасный аппетит… Определенное количество смеси на каждого. Прислали «Фрисолак» — никто не спрашивает, может или не может ребенок им питаться. Дали — кормите. А у него непереносимость!

Пеленка должна прослужить два-три года, только потом можно списать. У нас нормативы. Но пеленка не может служить столько, вот откуда наши материальные проблемы.

Нам помогают. Молодые бизнесмены регулярно звонят: что нужно, чего не хватает? И люди среднего достатка, и совсем небогатые — приходят, приносят, что необходимо. Все есть у наших детей — кроме матери, ее внимания, души.

Не случайно за едой чаще капризничают «залюбленные» дети. Медикам, да и не только им, известно: если маленький человек испытывает недостаток любви и ласки, он много ест. Но, к сожалению, количество еды не переходит в качество душевного состояния. А какое оно может быть в больнице? Даже взрослый, умеющий внятно выразить свои желания, претензии, а при случае и постоять за себя, в больнице испытывает душевный дискомфорт и хочет домой. Эти дети тоже хотят домой. Только большинство из них не знает, что такое дом и мама. Они стремятся к этому на уровне инстинкта, неясного, томящего их желания, которое не могут выразить — только смотрят на вас грустными, ждущими глазами. Даже те, кто еще не ходит.

Конечно, в Доме ребенка получше: там танцы, игры, музыка, развивающие занятия, прогулки. А какой минимальный и максимальный срок пребывания детей, поступивших в отделение стационара?

— Если ребенок попадает к нам из роддома здоровым и все документы есть, нам хватает трех недель, чтоб отправить его в Дом ребенка. В других случаях все зависит от оформления документов. Например, Яша Гайдуков из Ново-Савиновского района, к которому родители не пришли ни разу, лежит у нас почти два года. Кто-то из его родителей не лишен родительских прав. Поэтому оформление документов задерживается. В марте Яше будет три года…

Что это значит?.. А значит, самый важный период в формировании личности Яши прошел в больнице. И ребенок упускает шанс приобрести новых родителей, потому что усыновляют все-таки охотней тех, кто помладше… Да отправьте Яшу в Дом ребенка и оформляйте его документы сколько заблагороссудится! Почему здоровый ребенок должен вырасти в больнице? Почему так боготворим инструкцию — вопреки тому, что в подобных случаях она даже не нелепица, а безумие и ужас? Ведь любую инструкцию можно упразднить и сочинить другую — законодателей у нас хватает. Достучитесь до них!

Итак, ребенок расплачивается своим здоровьем, развитием, элементарным отсутствием ощущения родного дома, близких, а в итоге — жизнью, настоящей и будущей — за предательство матери и жесткость законодательства. А ведь он ни в чем не виноват — просто родился ненужным. Он никого не бросил, не предал, а наказан заключением в казенных стенах, без радости любить и быть любимым. Те, кто виновен в этом, не отвечают ни за что.

Это матери. Порой многодетные. Правильнее было бы назвать их «многорожающими». Их преступления — налицо, но ни государство, ни отдельные специалисты, с которыми я разговаривала при подготовке статьи, не думают об их наказании. В эту сторону наше общество вообще не думает. Почему? Об этом ниже.

Ничьи

В игровой комнате десяток детишек до трех лет. То, что это «другие» дети, понимаешь сразу, непосредственно — всеми рецепторами.

В обычном детском саду тихо присевшую на скамейке у двери чужую женщину дети бы не заметили, а и заметив, скользнули б взглядом и продолжали играть. Эти оставили игрушки. Как в съемке замедленного действия, с разной степенью решительности все до одного враз начали придвигаться ближе, самые смелые протянули ручки — один теребит подол, другая гладит руку, третий уцепился за диктофон, мягкие теплые пальчики четвертой трогают мою щеку, пятый просто смотрит во все глаза издали… Впрочем, в глаза смотрят все до одного. В них такое напряженное ожидание тепла и любви, такая надежда… что, простите за искренность, в груди зреет беззвучный вопль от невозможности обнять, прижать, уроднить всю эту розово-трогательно-беспомощную массу детенышей, унять их колоссальный голод по материнской ласке, заботе, любви.

Нет ничего больней сиротства. С горечью думается о том, что к радости вдохнуть в судьбы крошек то, без чего их жизнь — молчаливое страдание, надо быть готовой, увы, не только сердцем.

Альбине 35 лет, по профессии бухгалтер, мать двоих детей. Встретились мы на пороге больницы. Женщина несла пакеты с памперсами и прочим необходимым для ухода за малышами.

— Приношу то, в чем здесь нуждаются в тот или иной момент. У меня, слава богу, муж хорошо зарабатывает. Он помогает детскому дому, а я лично сама хотела бы что-то делать для брошенных детей. Мне жаль, они ущербные очень. Лично не общаюсь с детьми, потому что эмоционально тяжело переношу, когда вижу их. Но могу что-то купить, помочь материально. Конечно, они нуждаются больше в другом…

А я с грустью думаю, что из нас с Альбиной, даже вместе взятых, не получится даже одна мама для хотя бы одного малыша.

Однако положение брошенных детей на государственном содержании столь плачевно, что почти каждый, кто видит их, стремится что-то сделать. Общество уже начало заменять государство в материальном содержании сирот. Но оно, увы, не может издать законы, чтобы пресечь то зло, которое плодят чудовища в женском облике, способные родить и бросить ребенка. Государство по-джентльменски обращается с ними. Даже при лишении материнских прав, — а ведь их лишают за преступное обращение с детьми — они свободны рожать еще. И бросать еще. И как угодно обращаться с детьми.

Посмотрите в глаза Андрюше Алексееву — и гневный вопрос «Доколе?», думается, неотвратимо родится у вас в душе.

Андрею восемь, но выглядит, самое большее, на четыре годика: мал, дистрофичен. Избит — весь в синяках. Но маму не сдает: упал я, говорит. Однако на вопрос: «Где тебе лучше, здесь или дома?» — потупив глаза, опушенные дивными изогнутыми ресницами, шепчет: «Здесь…». Андрея в 2002 году оформили в интернат. Мать была лишена родительских прав, но восстановила их, забрала сына. Сейчас он поступил сюда с трехлетним братом и пятимесячной сестричкой. В его семье восемь детей. Старшие смотрели за младшими. Сейчас, говорят, тоже убежали из дома от мамы.

— Мы увидели Андрюшку и ахнули, — говорит Резеда Галимова. — Сколько раз уже говорим себе, что больше не будем удивляться судьбам несчастных детей, но каждый раз снова удивляемся. Андрей очень переживает, он умный, ранимый… Не рассказывает ничего — стесняется за мать.

Резеда Масхутовна рассказывает и про мальчика Антона. В тихий час спорит он со своим соседом: «Нет, моя, моя мама лучше!», а мама ни разу за несколько месяцев его не навестила.

Рожать — дело святое?

Брошенные дети попадают в тотальную пустоту и одиночество, вырастают маргиналами. Без матери и отца, без семьи они не могут полноценно адаптироваться в обществе. Не испытавшие родительской любви, смогут ли сами быть любящими родителями? Вопросы риторические. Статистика говорит, что государственное воспитание брошенных детей требует серьезной реформы, потому что плодит нездоровых людей, пьяниц и наркоманов, преступников и самоубийц. Лишь небольшой процент бывших детдомовских — нормальные личности, лояльные граждане и хорошие родители.

Отчего государство так по-джентльменски обращается с бросающими детей матерями?.. Отказалась от ребенка и ни в чем не потерпела — хочешь, рожай еще и еще бросай. Оттого, что сегодня мы вымираем и во что бы то ни стало хотим поправить демографическую ситуацию? Повышение рождаемости — панацея от всех бед? Курс Президента и Правительства? Да, сегодня смертность превышает рождаемость, мы вымираем. Но, если задуматься, к чему придем? Кем хотим быть: многочисленной вырождающейся нацией?

Проблема отказа от новорожденных существует давно, но в последние годы стала особенно острой. Число брошенных детей стало увеличиваться пропорционально росту наркомании и проституции в обществе. А в связи с тем, что в эпидемию ВИЧ-инфекции вовлекаются в основном наркоманы и женщины, имеющие беспорядочные половые связи, острой стала проблема «отказных» детей, рожденных ВИЧ-инфицированными. В Казани 207 ВИЧ-инфицированных детей. От 34-х матери отказались.

Мы поощрили рождаемость материнским капиталом и радуемся, что таким образом повысим рождаемость. Но мыслимо ли, чтобы нормальные, ответственные родители рожали детей ради этих денег?.. Зато асоциальные не упустят возможности «заработать». И уж, будьте уверены, деньги пойдут не на нужды детей. Отказаться от ребенка ведь можно и после получения материнского капитала… В стране, где детская бесплатная медицина близка к коллапсу, где молодых отцов забирают в армию, где семьи с детьми живут на двадцати квадратных метрах, образование фактически платное, детские вещи стоят в несколько раз дороже, чем в США, — такое «решение проблемы» приведет к одному — люмпенизированные женщины, лишенные инстинкта материнства, будут рожать еще активнее, чтобы получить деньги.

Добиваться просто арифметического роста рождаемости — безумие. Опять выходит, что хотим как лучше, а что получим? Вместо выхода из демографического кризиса Россия может стать вырождающейся нацией потомственных иждивенцев.

Не лучше ли быть немногочисленным, но здоровым, образованным народом, в котором каждый ребенок, каждый человек представляет общественную ценность, а не просто единицу статистики в приросте населения? Вот тогда можно будет безбоязненно рожать и усыновлять.

В ситуации, когда несчастье может коснуться каждого и ребенок останется сиротой, нужно быть уверенными, что он действительно нужен своей стране, что у него здесь есть будущее. Что он вырастет и станет человеком. Есть такая уверенность у вас? Полагаю, утвердительно ответят далеко не все.

Также вас может заинтересовать

02.10.2023 Призывнику за неявку – 30 тысяч, работодателю – 400 тысяч: в Татарстане начался осенний призыв Осенний призыв на срочную службу стартовал в Татарстане 1 октября, как и по всей стране. Особенностью нынешней призывной кампании стало серьезное ужесточение наказания для уклонистов – за неявку в военкомат по повестке призывнику грозит штраф до 30 тысяч рублей. А работодателя, который не обеспечил  явку сотрудника, могут оштрафовать на 400 тысяч рублей.

01.10.2023 Штурм Белого дома, космическая инфляция и пожар на КАМАЗЕ: о чем писала «Республика Татарстан» в 1993 году Мы продолжаем публикацию материалов на основе архивных номеров нашей газеты, которая 30 лет назад носила название «Советская Татария».

30.09.2023 В казанском жилищном массиве Аметьево открылся пункт раздачи горячего питания «Приют человека» Помимо горячего питания нуждающимся раздавали продуктовые наборы, в которых есть мясо, картофель, морковь, свекла, капуста, крупа и масло. Наборы предоставляли всем подтвердившим возраст 65+.

30.09.2023 Подарили Лисичанску праздничные граффити Более 150 жен, сестер и матерей бойцов из Татарстана приняли участие в фотопроекте «Жены героев». Глава Кукморского района Сергей Димитриев навестил на передовой военнослужащих-земляков. Об этом и многом другом – в очередном выпуске постоянной рубрики «РТ».

29.09.2023 «Победить, чтобы сохранить себя человеком» Депутат Альметьевского горсовета Василий Новиков ушел добровольцем на специальную военную операцию в апреле. Сейчас он замполит штурмового отряда 6-й разведывательно-штурмовой бригады «Дон». На днях приезжал на родину, в Альметьевск, – не в отпуск, в командировку: забрать в свою бригаду купленный коллегами-депутатами УАЗ «Патриот».