Завтра исполнилось бы 70 лет Владимиру Константиновичу Кулагину, легендарному руководителю завода “Теплоконтроль”. Он ушел из жизни почти три года назад, но многие и многие по сей день вспоминают и, думается, долго еще будут вспоминать его добрым словом – ведь все, что делал Кулагин, он делал прежде всего для людей.
На перекрестке улиц Фучика и Сафиуллина стоит редкостной красоты храм – церковь иконы Божией Матери “Умиление”. В отличие от многих церквей в центре города в этой всегда много народу – как в праздники, так и в будни. И каждый житель вторых Горок знает: эту церковь построил “Теплоконтроль”. А значит, построил Кулагин – за те почти сорок лет жизни, что отдал он родному заводу (больше двадцати из них – на посту генерального директора), его имя стало неотделимо от названия предприятия.
– Когда он решил строить церковь, мы поначалу не понимали – ну зачем ему это? – вспоминает бывший первый заместитель Владимира Константиновича Евгений Самков. – А он нас убеждал. Говорил: “Посмотрите, ведь растет потерянное поколение. А в церкви школу для детишек откроют, будут их там воспитывать…” И вот он ушел, а дети ходят в церковную школу, поют в церковном хоре… И каждый теплоконтролевец, проезжая сегодня мимо этого храма, чувствует гордость – “это мы для людей такую красоту сделали”…
О людях Кулагин не забывал никогда. И хотя был он, конечно, в первую очередь крепким производственником (“красным директором”, как его называли), но, вспоминают коллеги, решение производственных проблем всегда умел сочетать с заботой о коллективе. Наверное, именно в этом состоял его уникальный талант руководителя.
– Я работала в девятом цехе, когда туда начальником назначили Владимира Константиновича, – вспоминает бывший заместитель генерального директора по экономике Тамара Бурцева. – Мы были наслышаны о его жесткости и боялись его прихода. Цех тогда был в глубокой “яме”. Сначала трудно было привыкать к дисциплине. Он с нас спрашивал строго. Но всегда четко объяснял, чего именно от нас хочет. И всех знал лично, от руководящего звена до уборщиц. Через два месяца цех вышел в лидеры по заводу.
И так, вспоминают, было со всеми цехами, куда начальником назначали Кулагина. А потом, после 1981 года, когда стал Владимир Константинович директором, то же самое произошло и с заводом. Между прочим, он тогда в Казани был самым молодым директором завода.
– Задачи, которые он ставил перед коллективом, сначала могли показаться невыполнимыми, – рассказывает Евгений Самков. – Но он, редкостный оратор, умел убедить в том, что ничего невозможного нет. И люди загорались его идеями. Конечно, он был требовательным руководителем. Подчас жестким. Но мы всегда знали: за Кулагиным мы – как за каменной стеной. Вообще, умение создавать команду – это было его ценнейшее качество.
Благодаря этому умению, огромному труду и терпению он превратил “Теплоконтроль” из предприятия, находившегося в тяжелом финансовом кризисе, в крупнейшее в Европе приборостроительное объединение. В тяжелейшие перестроечные годы завод отказался от всех поставщиков, чтобы не зависеть от чужих невыполненных обещаний, и все комплектующие здесь начали изготавливать сами. Это спасло предприятие и позволило сохранить позиции на мировом рынке. В 1993-м “Теплоконтроль” был удостоен в Мадриде награды “Арка Европейской Золотой Звезды”, вручаемой за “совершенство репутации и качество продукции фирмы”.
И опять нельзя не упомянуть о его отношении к людям. Сотрудники вспоминают: в то трудное время здесь ни разу не было случая, чтобы задержали не то что зарплату – даже аванс. А когда Горбачев провозгласил лозунг “Каждой семье к 2000 году – отдельную квартиру”, Кулагин воспринял это как свою личную программу. На дворе перестройка, прошлое рушится как карточный домик, что в будущем – вообще непонятно, все вокруг пытаются урвать себе кусок от разваливающегося советского пирога, что-то приватизировать, а он начал строить дома и коттеджи для своих сотрудников. Сказал: “Все, кто у нас стоит в списках на квартиру, должны через десять лет ее получить”. И все получили – комфортное, благоустроенное жилье, причем бесплатно.
– То, что на заводе порядок и работа идет без срывов – это была норма, это даже не обсуждалось, – говорит Евгений Самков. – Но помимо этого он всегда стремился что-то сделать для людей, оставить им частичку своей души.
Рассказывают такую историю. Однажды Кулагин собрал своих инженерно-технических работников, погрузил их в автобус и повез к так называемой рабочей проходной. Автобус остановился, и директор предложил всем выйти. Дело было осенью. Перед проходной – лужи, непролазная грязь и слякоть. Люди – в чистых ботинках, модельных туфлях…
– А ведь рабочие здесь каждый день ходят, – сказал директор.
Благоустройством территории завода он руководил лично. Требовал, чтобы все было идеально красиво – не допускал мысли, что может быть по-другому. Даже цветы сам сажал. А когда пересаживали к новой проходной выращенные в собственном питомнике голубые ели, тщательно следил, чтобы точнейшим образом соблюдалась вся технология посадки этих капризных растений. И ведь ни одно дерево не погибло! И опять же – не для себя делал, для людей. Чтобы душа у них радовалась, чтобы на работу шли как на праздник – по мощеным дорожкам, окруженным разноцветными клумбами, фонтанами, беседками. И даже зимой все дорожки тщательно убирались, а снег вывозился. Кто-то скажет – мелочи. Для Кулагина мелочей не было, он всегда и все делал только по высшему классу. В этом видел свой долг, свое предназначение.
– У папы, конечно, было две семьи, – признаются дети Владимира Константиновича, Елена и Сергей. – Мы, его родные, и – коллектив. Тоже родной. И на всех хватало его любви и заботы, все чувствовали его поддержку. Для всех нас он – вдохновитель, инициатор перемен. Перемен к лучшему. Жена, дети, внуки – мы до сих пор не научились говорить о нем в прошедшем времени…
Уже после того, как он ушел, Лена, разбирая старые фотографии, остановилась на снимке 1963 года из международного молодежного лагеря в Гурзуфе. На встрече с космонавтами – отец, а рядом с ним – Юрий Гагарин.
– Я тогда подумала: а ведь папина жизнь – тоже своего рода полет. Так много он успел сделать, построить, реализовать…
Множество планов он торопился осуществить и в последние годы жизни – уже с больным сердцем, перенеся инфаркт, не позволял себе опускать планку ниже заданного самим же уровня. Другой бы успокоился, поберег себя. Но разве можно было себе представить Кулагина на пенсии, отдыхающим во дворе на лавочке? Он продолжал развивать производство, строил храм, помогал ремонтировать церкви и мечети. Не случайно Патриарх Алексий II наградил его орденом Владимира Равноапостольного, который крайне редко вручается мирянам.
Его полет прервался внезапно – близкие и друзья до последнего надеялись, что и в этот раз он справится, выстоит, как это бывало всегда. Но сердце, увы, все же не пламенный мотор, а у Владимира Константиновича оно многократно выработало отпущенные человеку ресурсы.
“Это был лучший директор, с которым доводилось работать”, – такие слова Президент республики Минтимер Шаймиев сказал на похоронах “красного директора”. Кулагин и стремился всегда и во всем быть лучшим. Производственник, строитель, меценат – о нем можно бы писать книгу, каждая глава которой будет увлекательным рассказом о силе человеческого духа, о верности долгу, о доброте и красоте.
Он очень любил песню про “заводскую проходную, что в люди вывела меня”. Больше 40 лет он каждый день шагал по улице Фрезерной к этой заветной проходной. Сегодня эта улица переименована. Она носит имя Владимира Кулагина.
