В одной из казанских коммерческих фирм молодой человек проходил собеседование по поводу устройства на престижную работу. Работодатели, проверяя уровень интеллекта и грамотность речи парня, поняли из того, что он сказал, только несколько фраз, зато отметили обилие совершенно незнакомых им выражений. Разочарованный отрицательным отзывом, свежеиспеченный выпускник вуза никак не мог понять, почему его не приняли. Оценки в дипломе нормальные, внешние данные – что надо…

Этот случай невольно обозначил серьезную проблему, которая напрямую затрагивает сегодняшнюю молодежь.

Стилистические закавыки

Недавно мне в руки попал один молодежный журнал. Ознакомившись с материалами, я задался вопросом: “На каком языке они написаны?”. Обилие сленговых слов и выражений было просто неприличным: “колбасит”, “срулила”, “глючит”, “отрывон”, “тащиться”, “понтово”, “в натуре”… Судя по всему, авторы большинства публикаций не отягощены большим словарным запасом. “А может быть, издание сознательно рассчитано на молодых людей, считающих сленг модой?” – подумал я. “Да, – подтвердили его сотрудники, – именно сленг и является отличительной чертой нашего журнала”. Тут пришлось лишь развести руками… Увы, даже если отвлечься от этого исключительного в своем роде случая, надо признать, что дела с грамотностью речи, языка во многих наших газетах, на телевидении, радио (об Интернете и разговора нет) обстоят, мягко говоря, очень плохо.

Раньше, отмечает заместитель декана факультета русской филологии ТГГПУ Рушания Закирова, речь дикторов и телеведущих была эталоном грамотности, жестко подчинялась правилам русского языка. Сегодня в средствах массовой информации изобилует речь, богатая на всевозможные вульгаризмы, стилистические погрешности или просто ляпы. Тревожно то, что все это и считается сейчас нормой.

У всех на устах

Выступления многих депутатов на теле- и радиоканалах – это кладезь всевозможных языковых огрехов, “уличных” выражений. Речь даже весьма солидных чиновников засорена, видимо, по их представлению, сочными, словечками: “базар”, “крыша”, “лажа”, “надыбать”, “облом”, “офигеть”, “фигня”. А вспомните знаменитое “замочить в сортире…”

Как-то в одной из передач телевидения участвовал иностранный ученый. Парадокс в том, что в отличие от телеведущего и ряда политиков, ведущих дискуссию, он продемонстрировал хороший русский язык. Слушать его было настоящим удовольствием.

Чего не скажешь о большинстве россиян. Их речь в последние годы стала очевидно более вульгарной. Уместен вопрос: почему? Раньше сленгом пользовалась определенная группа лиц. Ну, разве что интеллигент мог пропустить что-нибудь эдакое для красного словца. Но это словцо было “красным”, то есть резко выделялось на общем фоне. Сейчас же сленговые выражения на устах у всех – политика, профессора, школьника, депутата, уголовника.

Что это такое – сленг?

Так что же представляет собой сленг, каково его происхождение?

В незапамятные времена бродили по Древней Руси коробейники (офени, как их тогда называли). Торговали в городах и селах разными вещами. А на пути к этим городам и селам на них зачастую нападали разбойники. Чтобы уберечь товар и выручку и сохранить в тайне свой маршрут, офени придумали собственный язык. (Вспомните, какой вопрос задают при знакомстве друг с другом представители криминального мира: “По фене ботаешь?”.) Именно от него, считают современные лингвисты, и берут начало всевозможные жаргоны и сленги. Причем отголоски языка офеней слышны и до сих пор – например, слово “клевый”, широко использующееся не одним поколением россиян, родом из того самого языка торговцев. Обозначало оно тогда, кстати, примерно то же, что и сегодня, – “отлично”, “здорово”.

Молодежный сленг – явление во времени не столь устойчивое, и “говор” современных девятиклассников все же отличается от “словарного запаса” их родителей в том же возрасте.

По мнению филологов, молодежный сленг – средство общения людей, условно объединенных возрастом от 11 до 30 лет. Это смешение многих жаргонов: криминального – “шмонать”, “базарить”, “шмотки”, “стрелка”; компьютерного – “винды”, “драйв”; нормативной и ненормативной лексики – “хилять”, “бакланить”, а также других слов, образованных присоединением нецензурных частей к установившимся жаргонным. Лексика жаргона ограничена интересами тех, кто его использует. В данном случае это школа или институт, представители противоположного пола, музыка, досуг. Свой язык есть у рокеров, панков, хиппи, футбольных фанатов.

Выделить ту или иную разновидность сленга сложно, а подчас и просто невозможно – слова одной социальной группы легко заимствуются другой. Слово “тусовка”, например, употребляется в печати как типично молодежное, в то время как на самом деле своим происхождением оно обязано уголовной среде и обозначает “собрание воров”.

Источниками пополнения молодежного сленга являются и иностранные языки (“сайз” – размер, “хаер” – волосы, “мани” – деньги, “литловский” – маленький), заимствования из языка музыкантов, спортсменов и компьютерная терминология. Впрочем, как раньше, так и теперь источником сленга служит обычный литературный язык. Просто смысл отдельных слов нормальной речи переиначивается. Например, “белая”, “беляк” – компьютерная мышь, “клон” – от клонировать, то же самое “скан” – скопированное, списанное, “мобила” – телефон, связь, “симка” или “самса” (от аббревиатуры SMS) – способ мобильной связи, “глюк” – ошибка, незавершенность в компьютерной программе.

Переделывание имен знаменитостей делается для более легкого произношения и восприятия. Например, Паша Макаров – Пол Маккартни, Ленин – Джон Леннон, Макар – Андрей Макаревич.

Большинство казанских старшеклассников не мыслят своей речи без сленга. “Нас другие тогда не поймут… Общаться невозможно будет, – рассуждают они. – Сленг отличает нас от более взрослых людей. Да и как объяснить что-то одногодкам без любимых словечек “туфта”, “угар”, “бабки”, “приколист”?” Школьники убеждены, что говорить на сленге модно, он охватывает большинство жизненных ситуаций.

Стоит признать, что такая точка зрения молодого поколения тоже имеет право на существование. Сленг охватывает многие области жизни и является постоянным словотворчеством, в основе которого лежит принцип языковой игры. Нередко именно комический, игровой эффект является главным в сленговом тексте. Молодому человеку важно не только что сказать, но и как сказать, чтобы быть интересным рассказчиком.

Однако у педагогов отношение к использованию сленга, охватившего сегодня практически все сферы общественной жизни, отрицательное.

– Переход “от наречия к наречию”, – говорит педагог-словесник с двадцатилетним стажем Любовь Николаева, – у подростков осуществляется без труда, но за литературным языком прочно закрепляется определение “прилично и скучно”. Стоит только посмотреть, иронизирует Любовь Александровна, как большинство детей “вымучивают” сочинения на уроках русского языка и литературы. Только что на перемене подросток с удовольствием пересказывал приятелю содержание увиденного накануне фильма. И не просто пересказывал, но и свое отношение выражал, и “сравнительный анализ” проводил, и игру актеров по косточкам разбирал. Но попросите его написать сочинение на тему “Мой любимый художественный фильм” – и он впадет в ступор. Промучившись с полчаса, сдаст вам “произведение”, состоящее исключительно из оценок “нравится – не нравится”. И дело здесь не только в трудности изложения мыслей на бумаге. Это легко проверить – попросите того же школьника написать “письмо приятелю” об этом же фильме, разрешив использовать те слова, которые хочется. Вы получите яркое и весьма образное сочинение, правда, с кучей орфографических (не говоря уже о пунктуационных) ошибок и эпитетами что-то вроде “клевый” и “крутой”.

Ну, а блатные жаргонизмы в школьных сочинениях, жалуются практически все словесники, это для нашей молодежи обычная ситуация: выражения “крыша”, “разборка”, “косячок”, “малява”, “мусора” частенько фигурируют в творческих работах даже способных учеников.

– Есть вероятность того, что интерес к литературе и русскому языку отбивает именно школа, вернее, отсутствие здесь хороших специалистов-словесников, – говорит Рушания Закирова. – Сегодня есть прекрасные методики, позволяющие серьезно поднять уровень грамотности детей. Но лучшие педагоги, способные заинтересовать и научить, уходят из школы – работать за копейки никто не хочет. Без государственной политики в этой области, по-видимому, не обойтись.

Все хорошо в меру

Явление прокомментировала и заместитель декана филологического факультета КГУ Нина Орлова:

– Когда сленговые выражения используются в бытовом общении (на улице, дома, в магазине) – это естественно, здесь ничего уж очень плохого нет. Их употребление объясняется тем, что жаргонизмы обладают повышенной экспрессивностью, выразительностью. Отчасти оправдано употребление сниженной лексики в художественных произведениях. А вот излишнее использование подобных элементов в средствах массовой информации неблагоприятно влияет на развитие языка, потому что тексты СМИ со сниженной лексикой зачастую осознаются аудиторией как совершенно нормальные. И грань между литературными и нелитературными словами, которые любой человек должен разграничивать, стирается. А это уже тревожно, – считает Нина Орлова.

Излишнее увлечение сленгом, считает она, провоцирует отсутствие навыков общения на деловом или научном уровнях, ведет к упрощению личностных качеств человека. Отсюда отсутствие элементарной коммуникабельности, что в дальнейшем может существенно повредить, например, при приеме на работу или же просто вызвать трудности в общении. А между тем понятие “культурный человек” предполагает в том числе умение грамотно говорить, четко и правильно излагать свои мысли. Молодежь должна не только оперировать сленговыми словечками, но и прекрасно владеть литературной речью. Пока же такой языковой уровень, увы, невысок, говорит она.

Мода тоже меняется

Кстати, если уж вести речь о государственном контроле за языком, неплохо бы обратиться к зарубежному опыту. Во Франции, например, принят закон о чистоте французского языка. И это дает блестящие результаты. Там говорить на правильном французском не просто должно, но и модно. В нашей же стране, как пояснили мне в Министерстве образования и науки, такой закон рассматривался, но так до сих пор и не принят.

Конечно, язык живет своей жизнью и видоизменяется. И то, что сегодня звучит дико, через некоторое время, возможно, станет нормой. Но хотелось бы, чтобы при этом оставалась какая-то незыблемая языковая база, не подверженная веяниям времени. Чтобы школьники знали, скажем, что разговорная и литературная речь – вещи разные. А молодежный сленг – лишь часть “большого” языка. И дело, думается, не должно ограничиться только принятием законов. Необходимо неуклонно и настойчиво повышать престиж грамотного употребления языка.

Великие поэты и писатели восторгались красотой русского языка, называя его одним из самых красивых и многогранных в мире. Знаменитые ахматовские строки “…И мы сохраним тебя, русская речь, великое русское слово” – лишь один из многочисленных призывов к потомкам беречь свое языковое богатство. “Так может быть, вместо моды на сленг пора формировать моду среди школьников, молодежи на речь литературную?” – заметила в разговоре одна знакомая учительница. А действительно, почему бы и нет?