О том, что прокурор республики Кафиль Амиров – человек с чувством юмора, знают все, кто с ним тесно общается. И замечено: юмор, ирония, шутки очень часто основываются у него на великолепном знании фольклора, прежде всего поговорок и пословиц. Он охотно обращается к ним, чтобы точно, ярко, без лишних слов выразить мысль, полнее раскрыть суть сказанного. При этом удивительно, как много изречений держит Кафиль Фахразеевич в памяти.

На протяжении многих лет он берет на карандаш блестки народной мудрости. В его домашней библиотеке немало изрядно потертых изданий с “крылатыми” мыслями, не знающими временных и национальных границ.

Будучи еще учеником сельской школы, в поисках удачного эпиграфа к заданному на дом сочинению по литературе Кафиль Амиров подолгу задерживался в местной библиотеке. Тогда до деревенского жителя доходили единичные экземпляры изданий с афоризмами. Поэтому приглянувшиеся высказывания паренек начал записывать в блокнот. Со временем эта коллекция все чаще стала пополняться выписками из прочитанных книг, периодики, а также искрометным юмором, присущим многим односельчанам.

Между прочим, юмор, можно сказать, процветал в семье Амировых.

– Я, скорее, последователь, – скромно признался Кафиль Фахразеевич. – Острословом был отец. В него пошел мой младший брат. Я у них был в “подмастерьях”.

От шуток в доме всегда было весело. Соседи удивленно спрашивали: “Что такое у вас происходит? Только и слышно, как смеетесь”. В ответ мама разводила руками. Ну какую причину можно было назвать, если она и папа – любители украсить свою речь шуткой, яркими, меткими изречениями! Это получалось у них как-то само собой…

Коллекция пословиц и поговорок значительно расширилась в студенческие годы. Сколько записных книжек было заполнено умными изречениями! Когда начал работать, на большую часть своих кровных покупал сборники пословиц, поговорок, афоризмов.

Находчивый и остроумный, Кафиль Фахразеевич не лезет за словом в карман. Однако еще Пифагор предостерегал: “Шутку, как и соль, должно употреблять с умеренностью”.

– Совершенно верно, – соглашается Амиров. – И мама меня учила: “Мысль, которую хочешь сказать, вначале прожуй. Если горечь от нее останется на кончике языка, не говори ее, потому что так же горько будет человеку, которому ее выскажешь”. А жена мне говорит: “Ты шутишь и не думаешь о том, поймет человек твою шутку или нет”. Я, конечно, отвечаю, что нормальный человек должен понимать шутки. Ну вот самая, на мой взгляд, безобидная. Когда угощают чаем и спрашивают, сколько положить сахара в мою чашку, я говорю: “Дома я обычно два куска кладу, в гостях – три”. Наступает пауза, после которой следует вопрос: “Почему три-то?”. Отвечаю: “Чужого не жалко”. Еще, оказывается, когда шучу, мои собеседники зачастую полагают: когда прокурор шутит – надо держать ухо востро.

Прокурор республики с удовольствием воспринимает юмор своих сотрудников.

– Уважаю, – отмечает, – того, кто шутит. Во-первых, это сильный человек, если решился пошутить перед прокурором республики, генералом. Во-вторых, прежде чем пошутить, он, наверное, десять раз подумал. Стало быть, шутка хорошая, выдержанная. Почему бы не порадоваться ее вкусу так же, как выдержанному вину? В-третьих, в нашей профессии немало умных, начитанных людей, которые умеют шутить от души. Кстати, в составлении второго сборника пословиц “Метко сказать – порок наказать” со мной участвовала и главный специалист прокуратуры Руфия Хамидуллина.

…Бывали случаи, когда мне приходилось краснеть за свою бестактность по отношению к кому-то. Стыдно даже рассказывать о таких моментах. Думаю, руководителю нельзя безоглядно шутить над подчиненными. В первый год пребывания в должности прокурора республики разыграл одного сотрудника. Получилось не зло так, по-доброму. Однако человек страшно переживал, что объектом розыгрыша стал именно он, а не кто-то другой из его коллег.

Шуткой обидеть человека можно в двух случаях. Либо ты сам недостаточно продуманно что-то скажешь, или человек не понимает юмора или делает это с трудом. Но, с другой стороны, не все же время быть с застегнутыми пуговицами, хочется разговаривать по-человечески, пошутить, посмеяться.

Кафиль Амиров сравнивает общение остроумных людей с игрой в волейбол:

– Ты подал красиво мяч, тебе подали… Вот Президент нашей республики очень тонко чувствует юмор и всегда делает “красивые подачи” шуток. Не успеешь еще руки опустить после того, как мяч бросил, он уже ловит его и в ответ – тебе. Иногда совершенно с неожиданной стороны, но тоже с юмором.

Человек, понимающий шутку, – это умный человек, и с ним легко дела решать.

Подчеркивая важность красноречия в работе адвоката или прокурора, Кафиль Амиров отмечает:

– Когда-то при разбирательстве дел в суде на народную мудрость ссылались, как на неписаный закон, правовую норму. Такой нормой была, например, поговорка “Око за око, зуб за зуб”. И ничего с этим нельзя было поделать: пословица несудима! В книге “Искусство речи на суде” П.С.Пороховщикова, не потерявшей своей актуальности и поныне, судебным ораторам рекомендовано говорить просто, ясно и в то же время эмоционально, чтобы убедить суд в правоте своей позиции.

Все это и навело прокурора республики на мысль составить специализированные сборники пословиц и поговорок, касающихся области права и судопроизводства. Именно таковых не было среди обилия книг с крылатыми словами разных народов на всевозможные темы.

Коллекционеру дороги все найденные и записанные им поговорки. Это не означает, что он согласен со смыслом каждой. Собирая жемчужины самобытной народной мысли, прокурор, конечно, не мог игнорировать пословицы: “Закон, что дышло. Куда повернул, туда и вышло”, “С сильным не борись, с богатым не судись”, “Где сила – там и закон”, “Деньгам закон нипочем”… Многие подобные перлы, “изобличающие лживость правосудия богатых”, появились еще до революции. Они результат того, что в применении закона допускались нарушения. Признавая их злободневность и теперь, Кафиль Амиров как прокурорский работник считает своим долгом вести надзор за тем, чтобы “законы претворялись в жизнь единообразно и однозначно”.

Кафиль Фахразеевич продолжает работать над пополнением своей коллекции. Фиксирует образцы высказываний, услышанные на заседаниях, совещаниях, приемах граждан.

– “Убежав от дыма, не попади в огонь”, – читает он свои записи. – Или вот при анализе одного уголовного дела в связи с тем, что было единственное доказательство, я услышал: “Невозможно приготовить кашу из одного просяного семечка”. То есть, основываясь лишь на одном доказательстве, нельзя составить обвинительный приговор.

“Когда подковывали лошадь, лягушке ногу защемили”. Смысл сказанного такой: когда люди делом заняты, а кто-то возле них просто так слоняется, с ним, как правило, что-то и случается.

С некоторых пор расширились границы его увлечения. Мимо уха прокурора не пролетают и высказывания, которые можно отнести к разряду “нарочно не придумаешь”. Как вам нравится, к примеру, такое: “Наговор приведен в исполнение”.

Кафиль Фахразеевич вполне мог бы начать комплектовать “Список замечанных очепяток”. Нашлось бы здесь место и словосочетанию “завяленный (вместо заявленный) законопроект” и другим опечаткам, обнаруженным им при знакомстве с документами. Помните, у Ильи Ильфа: “Решено было не допустить ни одной ошибки. Держали двадцать корректур, и все равно на титульном листе было написано: Британская энциклопудия”.

Примечательно, что уважением к слову прокурор обязан “школе журналистики”, пройденной им в начале трудового пути в районной газете.

…Хорошую мысль не жалко и по миру пустить. Вот и я решила в конце разговора с Камилем Фахразеевичем поделиться одной мудростью. Тем более что в его сборниках есть обращение к читателю – присоединиться к составлению последующих выпусков. Итак, на Востоке говорят: “Ты сказал раз, я поверил, ты повторил – я усомнился, ты сказал в третий раз, и я понял, что ты лжешь”. Любопытно, достойно ли это изречение коллекции прокурора РТ?

– Смысл его может быть связан с работой следователя, – говорит Кафиль Фахразеевич. – Иногда, желая завести следствие в тупик, обвиняемый старается убедить его в чем-то. И повторяет какую-то мысль несколько раз… А вообще, всякая толковая пословица или поговорка, близкая к нашей теме, имеет право на существование.