Осенью нынешнего года исполнилось 35 лет со дня смерти Федора Федоровича Витта, потомственного дворянина из старинного голландского рода, человека с интересной и трагической судьбой, работавшего в Казани до преклонных лет скромным преподавателем пения. Об этом удивительном человеке я впервые узнал при следующих необычных обстоятельствах.
Однажды на очередное заседание казанского клуба “Знание”, проходившее в конце апреля 1998 года, пришла незнакомка – необычайно энергичная женщина преклонных лет. Она сразу вызвала всеобщий интерес, и я на правах председательствующего предоставил ей слово. Мы узнали, что даму зовут Разия Шайхетдиновна Муратова, она училась пению в Московской консерватории, работала в театрах. К тому времени ей исполнилось 84 года, и она была вдовой Федора Федоровича Витта.
Получилось так, что с того памятного дня мы подружились с тетей Розой, она много рассказывала о своей жизни с Федором Федоровичем. Детей у них не было. С этой одинокой женщиной мы даже планировали организовать в ее квартире музей имени Ф.Витта. Год назад тетя Роза скончалась, но осталась идея. К тому же появилась талантливая помощница, Римма Улумбекова, музыкальные способности которой еще в детстве высоко оценил Витт, а его первая жена Евгения Семеновна Гинзбург, автор известной книги “Крутой маршрут”, видела в Римме даже невестку.
Первую памятную статью “Судьба голландца в СССР”, приуроченную к 20-летию со дня смерти Федора Витта, корреспондент ТАСС Николай Сорокин подготовил еще в июле 1990 года. “В Казани нет голландского кладбища, – говорится в ней. – Потому он похоронен на немецком погосте, а точнее, на участке центрального Арского кладбища, отведенном для лютеран. На сером гранитном памятнике высечено: “Старейший педагог по вокалу Ф.Ф.Витт. Выходец из известного голландского рода Виттов, навечно изгнанный с родины, Нидерландов, талантливый русский педагог, проживший в России в опале. Потеряв родину, другую не приобрел, но достоин светлой памяти как в Голландии, так и в Советском Союзе…”
Предками Фердинанда Фердинандовича Витта (в России его называли Федором Федоровичем) были известные борцы за свободу и независимость Голландии в XVII веке братья Иоганн и Корнель де Витт, памятник которым воздвигнут в Амстердаме. Их потомки были вынуждены бежать за границу – в Россию, Бельгию, Америку. Отец Фердинанда, приехав в Петербург, долго нищенствовал, пока не устроился грузчиком. Впоследствии он стал управляющим страхового общества “Жизнь”. Сразу после Октябрьской революции к господину Витту пришел главный комиссар по делам страхования Марк Елизаров и заявил: “Владимир Ленин поручает вам организовать советское страховое общество в Петрограде”. Голландец был растроган таким вниманием со стороны новой власти, не только не тронувшей его имущества, но и предлагавшей сотрудничество, и ответил: “С удовольствием бы, но я тяжело болен”. Перед смертью он подозвал сына и сказал: “Я не накопил золота, но оставляю тебе безупречно честное имя”.
Фердинанд не пошел по отцовскому пути. Окончив известную в Петербурге школу пения Ипполита Прянишникова, он поехал в Неаполь, где изучал итальянское оперное искусство, пел на сцене театра Сан-Карло. В семейном архиве остались его воспоминания о встречах с Максимом Горьким в Италии. В память о них остался дорогой подарок “русского буревестника” – бамбуковая трость с ручкой из слоновой кости.
Вернувшись уже в советский Ленинград, Федор Витт работал преподавателем по вокалу в Ленинградском университете, Трудовой школе, клубе моряков. Все шло успешно. И вдруг 20 апреля 1935 года он был арестован по сфабрикованному “Кировскому делу”, прямо во время лекции. Вся его вина, как свидетельствует протокол особого совещания, – это дворянское происхождение. В печально знаменитой тюрьме “Кресты” он просидел семь месяцев, после чего его сослали в Казань.
Здесь он работает в музыкальном училище и оперном театре с молодыми солистами. Издает книгу “Практические советы обучающимся пению”. В ней обобщены преимущества итальянской и русской вокальных школ, развитию которых Федор Витт отдал все силы и вдохновение. Только в 1963 году, за семь лет до его смерти, Ленинградский городской суд реабилитировал честного педагога за отсутствием состава преступления.
Остался богатейший архив Федора Федоровича Витта, который он собирал всю жизнь. Здесь уникальные исторические документы, фотографии, альбомы, книги, посвященные Голландии, родословной де Виттов, итальянским, русским, советским деятелям искусства. Гора уникальных пластинок с голосами актеров, писателей, имеющих мировую известность. Уникальная коллекция дружеских шаржей и карикатур на известных певцов и композиторов.
“Вдова педагога, семидесятипятилетняя Разия Муратова не знает, куда их деть, – писал Н. Сорокин в 1990 году. – Она бы хотела пригласить друзей, знакомых Фердинанда из Нидерландов, Италии, Ленинграда, других городов, да стесняется, так как живет в тесной, неказистой квартире со столь же одинокими комнатными собачками. Вдова осталась совсем одна, греясь только воспоминаниями и девизом Петра Чайковского, высеченным на могиле мужа-голландца: “Жизнь коротка, искусство – вечно”.
Конечно, многие подробности жизни Ф.Ф.Витта корреспондент не осветил, да и не ставил перед собой такой задачи. О том, как смелая и решительная коммунистка Разия Муратова доказывала партийным функционерам свое право любить дворянина Федора Витта и как ей удалось добиться его реабилитации, можно написать целый роман. Когда я впервые посетил квартиру Разии Муратовой в 1998 году, то был потрясен ужасной обстановкой и специфическим запахом – в квартире хозяйничали 5-6 кошек и две собаки. Пришлось мне уделить немало времени, проявить такт и терпение к вспыльчивому и капризному характеру тети Розы, чтобы за три года привести ее квартиру в нормальный вид. Мои попытки начать делать опись предметов и материалов для будущего музея Витта каждый раз отклонялись тетей Розой под разными предлогами. По всей видимости, у нее были свои планы, которые она мне не раскрывала, но мы до конца остались с ней друзьями.
Летом этого года я попытался отыскать могилу Ф.Ф.Витта на Арском кладбище, но тщетно. Обратился в управление кладбища с просьбой помочь найти место погребения Витта и уточнить дату похорон. Молодой сотрудник разыскал среди запыленных амбарных книг ту, что помечена “1970-й год”, пролистал серые разлинованные страницы до отметки “август” и быстро нашел фамилию Витта и подпись Муратовой. Попутно молодой человек признался, что боится за судьбу этих бесценных архивных документов, так как ему было велено выбросить их на свалку. Если это случится, то мы навсегда потеряем память о многих известных жителях Казани, нашедших здесь вечный покой.
Равиль ИСХАКОВ.