В год 60-летия Победы часто приходилось слышать мнение, что наш народ не осилил бы врага в той жестокой схватке без репрессий Сталина. Если бы за спиной красноармейцев не стояли заградотряды – не пошли бы в атаку солдаты, если бы не арестовывали в тылу за вынесенный с территории завода болт – не восстановилась бы из пепла оборонная промышленность. И вывод делается один: если бы не “отец народов”, по воле которого были расстреляны и замучены голодной смертью в лагерях десятки и десятки тысяч советских граждан, – не было бы победы.

Можно долго спорить по этому поводу. Можно подвергать сомнению сами масштабы репрессий, но невозможно опровергнуть их массовость, бесчеловечность и бессмысленность даже с учетом условий военного времени.

Только что вышел в свет 14-й том Книги Памяти жертв политических репрессий Республики Татарстан. В нем – 3383 фамилии уроженцев и жителей Татарии (на буквы Т, У, Ф), арестованных и осужденных “за антисоветскую агитацию и деятельность” с 1918 по 1987 год.

Всего же на страницах 14 томов увековечены имена 43010 наших земляков, ставших жертвами политических репрессий. Восьмая часть из них – расстреляны, еще одна восьмая – умерли в заключении. Цифры свидетельствуют: не выжил каждый четвертый из арестованных по 58-й статье.

Десяткам тысяч наших сограждан до нынешнего дня отказано в реабилитации лишь на том основании, что формулировки обвинения формально не подпадают под Закон РФ от 18.10.1991 г. “О реабилитации жертв политических репрессий”. По логике юристов, оправдать можно того, кто был расстрелян или посажен за неосторожно сказанное слово или хранение вражеской листовки. Если же крестьянин не отдавал государству свою сельхозпродукцию, а пытался продать ее на рынке, или рабочий отказывался безвозмездно трудиться по 14 часов на заводе (и осуждены они по другим статьям или в соответствии со всевозможными постановлениями Советского правительства), – они до сих пор считаются уголовниками. Между тем только в тюрьмах и лагерях на территории нашей республики за годы войны расстреляно и умерло более 20 тысяч человек.

При внимательном изучении дел большинства жертв убеждаешься: расправа с ними была неправомерной даже по законам военного времени. За незначительные проступки работоспособных граждан не отправляли на оборонные предприятия или на фронт (что было бы понятно), а доводили до голодной смерти в тюремных застенках. Причина смерти подавляющего большинства узников зафиксирована документально: “истощение”.

Заслуживают ли они возвращения себе доброго имени – судите сами. Вот лишь несколько примеров.

Хадиев Бари Хадиевич, 1911г. рождения, уроженец д.Карабаш Новописьмянского района, отец двух детей, был колхозным конюхом. 27 мая 1942 года признан годным к нестроевой службе. Получив направление на оборонное предприятие, опоздал на пассажирский пароход, за что в тот же день, 9 июня 1942 года, арестован как “дезертир”. Пытался что-то доказать людям в форме НКВД – безуспешно. Через несколько месяцев следствие установило, что в действиях Хадиева нет состава преступления. Постановили вернуть его в распоряжение райвоенкомата. Но Бари не смог дольше терпеть издевательств надзирателей и попытался 22 августа бежать из тюрьмы. За это “преступление” против закона его осудили на 2 года лишения свободы. 19 января 1943 года он умер от истощения в одном из лагерей Татарии.

6 января 1942 года народный суд Юдинского района осудил на 10 лет лишения свободы уроженца д.Матюшино Столбищенского района Хасана Хайруллина. Такие сроки в те годы давали за изнасилование, убийства и грабежи. 33-летний военнослужащий, как записано в деле, “продавал один кирпич хлеба”. За попытку наживы судья Чугунова отправила боеспособного солдата не Родину защищать, а умирать от голода в тюрьме. Продержался Хасан 8 месяцев, 6 сентября того же года умер от туберкулеза в тюремной больнице.

Еще более “страшное” преступление перед Родиной совершил 16-летний Галяф Хамитов из с.Нарат-Елга Чистопольского района. В 1942 году он работал токарем на заводе им. Дзержинского в Перми и, как это бывало со многими мальчишками, “самовольно оставил работу”: не дождался отпуска и попытался съездить домой. Арестовали его 26 апреля 1943 года. Страна воюет, рабочие руки на оборонных предприятиях нужны. Казалось бы: отчитай как следует мальчишку и верни его на свое место, пусть отрабатывает провинность. Но военному трибуналу Перми нужно было выполнять свой план: дали парню 5 лет тюрьмы. 14 октября 1944 года Галяф умер в исправительно-трудовой колонии №1 в Казани “от сердечной недостаточности”. Так лагерные врачи обозначали истощение.

Кому нужна была голодная смерть боеспособных граждан в годы войны? Родине, советской власти или вампирам в форме НКВД?

И уж совсем не укладывается в голове отношение олицетворявших власть чиновников к женщинам. В лагерях их были тысячи – родственницы расстрелянных партийных и военных деятелей, члены семей раскулаченных, монашки и колхозницы, юные работницы оборонных предприятий. Судьбы их особенно трагичны.

Штамповщица казанского промкомбината А.К.Шкуро растила дочь, выполняла суровые нормативы военного времени. И хотя 7 июня 1943 года об опасности бомбардировок Казани не думали даже службы ПВО, Анну Константиновну арестовали “за нарушение светомаскировки”. И приговор-то был “пустяковый” для военных трибуналов – 2 года. Но уже через 4 месяца новоявленная “уголовница” скончалась в ИТК-1 от “порока сердца”.

Марии Илларионовне Хаврониной из Рыбной Слободы было 38 лет, когда военный трибунал НКВД ТАССР вынес ей приговор: 6 лет лишения свободы. Какой урон стране могло нанести “нарушение 13 декабря 1943 года трудовой дисциплины” уборщицей одного из казанских учреждений – остается только догадываться. До конца войны М.Хавронина медленно умирала от голода в казанской ИТК-1. В акте о смерти ее 5 июня 1945 года зафиксирована причина: “дистрофия”.

Уверен, сторонники Иосифа Сталина и сегодня скажут: так было надо, обстоятельства требовали жертв. В том-то и дело, что целью государственной власти должна быть защита своего населения, а не его уничтожение. По известной логике же сталинцев получается, что нужно было сгноить в лагерях сотни тысяч своих сограждан, чтобы восторжествовали идеи коммунизма.

Не пора ли дать современную оценку происшедшему и вернуть хотя бы доброе имя землякам, невинно павшим жертвами соблюдения не государственных интересов, а идеологических догм?

Михаил ЧЕРЕПАНОВ.