Хорошего человека должно быть много. Нос с горбинкой свидетельствует о бурном темпераменте. А лысые мужчины – самые сексуальные. Не у каждого мужчины хватает мужества или здравого смысла утверждать подобное, если у него имеются описанные недостатки. И сильный пол комплексует по поводу своей внешности. Самый, пожалуй, распространенный случай попытки замаскировать свой недостаток – отрастить усы, бороду или зачесать остатки волос так, чтобы не сверкала лысина. А иные самодостаточные товарищи просто и не задумываются о таких пустяках, как лопоухость или “пивной” живот.

Женщины к своей внешности относятся, конечно, строже, поскольку “товарный” вид дамы предполагает в некоторой степени успех на работе и у мужчин. Есть анекдот: как бы выглядел мир без мужчин? Это был бы мир толстых счастливых женщин. Но пока нам есть ради кого стараться, косметический бизнес процветает.

Не наращивают только мозги

Большинство женщин в деле приукрашательства себя ограничиваются походом в парикмахерскую и ежедневным утренним макияжем. Практически все с разным успехом сидят на диетах. И это, наверное, максимум. Так думала и я. Пока не узнала, что у моей подруги – наращенные волосы, у другой приятельницы – наращенные ногти, а у третьей – татуаж губ – это когда на губах татуировка и в течение трех лет их не надо красить. “Жаль, мозги не наращивают”, – прокомментировала я подобное дорогое и небезболезненное стремление к идеалу. Ведь все-таки большинство россиянок считают, мягко говоря, излишними еженедельный визит к маникюрше, а уж об увеличении груди думают, наверное, только в Голливуде, ну, или, в крайнем случае, в Москве, да и те, у кого от размера бюста зависит карьера – модели, актрисы.

“А чем мы хуже Москвы?” – обижается за татарстанских женщин Сергей Обыденнов, руководитель центра пластической и реконструктивной микрохирургии при РКБ, кандидат медицинских наук и руководитель клиники эстетической хирургии. “Лет через десять и в Казани пластическая хирургия станет совершенно обыденным явлением, как поход к косметологу. Хотя к нему ведь и сейчас не все ходят. Но не всем это и надо”.

Губки бантиком, бровки домиком, я не хочу быть маленьким гномиком

Надо отличать хирургию реконструктивную (когда человека приводят в нормальное состояние после травмы), пластическую (когда у человека есть дефект и он пытается устранить его с помощью скальпеля) и эстетическую, о которой, собственно, и речь. Последняя – это попытка поспорить с природой. Скажем, из просто обыкновенной груди сделать сногсшибательную. И, как оказывается, сногсшибательными хотят быть не только модели, актрисы и профессиональные охотницы за олигархами, но и обычные казанские девушки. Причем, что интересно, не всегда самые обеспеченные. Видно, если есть определенный не устраивающий женщину “пунктик”, то она будет долго и упорно копить деньги на его устранение. Пример из практики Сергея Обыденнова: недавно к нему пришла сорокапятилетняя женщина, чтобы увеличить грудь. Казалось бы, ну зачем ей это в таком возрасте! Всю жизнь прожила с прежней – и ничего. Оказывается, у нее появился молодой мужчина и она хочет чувствовать себя рядом с ним уверенно. И правда, почему ей нельзя, а американской актрисе Деми Мур в том же возрасте и в той же ситуации можно себя перекроить и ради себя, и ради двадцатисемилетнего мужа?

Дело в нашем менталитете, считает хирург. Долгое время пластическая хирургия у нас не приветствовалась. Но времена меняются, и отношение людей к своему внешнему виду тоже. Социологи утверждают: получить работу легче симпатичным людям, да и зарплата у них выше. К тому же в мире пропагандируется культ молодости и здоровья. Посмотрите на наших старушек и на западных. Можно, конечно, сказать, что на их пенсию легко подтяжку сделать, а на нашу и зубные протезы не поставишь, но много ли вы видели у нас пожилых женщин с совершенно бесплатным маникюром? У них же это нормальное явление, и никто не скажет, что у бабули крыша поехала, раз она губы красит, у нас же апа при макияже – нонсенс.

Но так будет не всегда, считает Сергей Александрович. Если нынешние шестидесятилетние под нож пластического хирурга не лягут и при наличии средств, то те, кому сейчас до тридцати, пластику воспринимают совершенно спокойно.

Силикон уже среди нас

В Казани несколько лечебных учреждений, где делают пластические операции. Через руки С.Обыденнова проходят в среднем двести человек в год. Так что смело умножайте цифру как минимум на три, и узнаете, сколько людей в городе радикально улучшили свой внешний вид. А многие ездят в Москву, есть и поклонники швейцарских хирургов. Так что девушки с силиконовыми грудью, губами и, извините, ягодицами уже среди нас, а не в одном Голливуде. Кстати, пластику делают не только в Казани, но и в Нижнекамске, Набережных Челнах и Елабуге. Так что можно понять, что роднит эти города с американским Лос-Анджелесом.

Чаще всего казанки исправляют носы, губы, увеличивают грудь и делают липосакцию, проще говоря, отсасывание жира. Возникает вопрос: а надо ли ложиться на операционный стол, чтобы избавиться от нескольких лишних килограммов? Не проще ли заняться спортом? Косметологи утверждают, что морщины на шее появятся гораздо позже, если… качать пресс по двести раз в день. “А многие ли на это способны? – в свою очередь спрашивает доктор. – Вообще, когда приходят и говорят, что я, мол, все перепробовала, а похудеть не удается, то я говорю, что это чушь собачья. Рецепт стройной фигуры один и на все времена – кушать в меру”.

Пятый номер не всем к лицу

Стремление что-то изменить в себе понятно. Но ведь есть и те, кто на пластические операции просто подсаживается. Печальный пример – Майкл Джексон, который из симпатичного черного паренька превратился в белоснежную ходячую мумию с провалившимся лицом. Кто он – жертва хирургов или своего азарта в деле изменения себя? Сергей Обыденнов считает, что виноваты все-таки хирурги. Потому что постулат “не навреди” к пластическим хирургам относится больше, чем ко всем остальным врачам. Строго говоря, у эстетической медицины нет показаний. Главное и единственное показание – это “хочу!” пациента. И если врач стремится просто заработать деньги, он будет с радостью выполнять все пожелания клиента, даже если тот уши на лоб пришить пожелает. Вроде бы все правильно. Но мой собеседник придерживается иных взглядов.

– Если ко мне придет девушка ростом в метр шестьдесят и попросит сделать ей грудь пятого размера, попытаюсь убедить, что это некрасиво, потому что непропорционально. У меня есть четкое представление о канонах красоты, и я никогда не иду на поводу, если просят сделать нос “как у Синди Кроуфорд” или принесут стопку журналов и начнут тыкать пальцем и показывать, что именно они хотят. Все-таки новое лицо – не новая стрижка. И если я сочту, что в итоге получится не красота, а уродство, за операцию не возьмусь.

Важно и то, что хирурги зачастую отсылают своих пациентов к коллегам по душевным болезням, поскольку для приобретения уверенности в себе делать пластическую операцию действительно не обязательно, можно обойтись меньшей кровью, причем в прямом смысле. Если человек, к примеру, не умеет общаться, то форма носа тут ни при чем.

С другой стороны, у Сергея Александровича есть постоянная пациентка, которая сделала себе новый нос, липосакцию, накачала губы, грудь, ягодицы, убрала кривизну ног и даже… удалила два нижних ребра, чтобы талия была тоньше. Ее психику ненормальной врач не считает. Может, у них вкусы совпали и девушке действительно все это было необходимо, а может, он ее стремление к совершенству оправдывает публичностью профессии – девушка, знаете ли, поет.

Насколько красивее обезьяны должен быть мужчина?

Не все мужчины заглядывают в зеркало, даже когда бреются. Некоторые умудряются во время бритья ходить по квартире, смотреть утренние выпуски теленовостей и заваривать чай. Но есть и такие, что не просто смотрят на свое отражение по десять раз на дню, но еще и делают маникюр, маски и пользуются косметикой, причем декоративной. Они не артисты, не гомосексуалисты, а… метросексуалы. Есть такая разновидность мужиков, которые полагают, что они, как и женщины, должны ухаживать за собой. Как когда-то феминистки отстаивали свое право не брить ноги и не пользоваться косметикой, так и метросексуалы отстаивают свое право все это делать и считаться при этом мужчинами. Причем ориентации они совершенно нормальной, любят женщин, разве что сначала любят себя, потом еще раз себя, а потом уже женщин. В Казани, конечно, по внешнему виду метросексуала от гомосексуала не отличить. Да и этот подвид мужиков у нас распространения не получил. А вот пластические операции неслабая половина горожан делает.

На первом месте по популярности у них стоят носы, потом подтяжка лица и другие способы устранения морщин, ну и та же липосакция. Ушами был недоволен один из чиновников татарстанского правительства. Сергей Александрович попытался его от операции отговорить, как он это делает в девяноста процентах случаев, но мужчина настоял на своем, приведя “убийственный” аргумент: на таких ушах очки плохо держатся.

Вообще, политики делают такие операции часто. Если приглядеться к некоторым депутатам Госдумы и посмотреть на их фотографии пятилетней давности, то станет понятно, что с эстетической хирургией они знакомы не понаслышке.

А вот одному казанскому банкиру жена не разрешает сделать блефаропластику, то есть подтяжку нижних век. Боится, что он станет тогда привлекательным не только для нее…

Несмотря на то, что среди пациентов пластических хирургов – только двадцать процентов мужчин, сильная половина россиян все же стала в последнее время относиться к своей внешности внимательнее, и вряд ли кого сегодня шокирует мужчина с ухоженными ногтями. Во всяком случае, инъекции ботокса, которые на время парализуют мышцы лба, а значит, не позволяют появляться морщинам, судя по рассказам казанских косметологов, они делают активно.

Золотые руки по золотой цене

В столице Татарстана делают пластические операции не только казанцы. Приезжают к нам и из Москвы, и из-за границы. Причина, конечно, не в уникальности наших хирургов. Вообще, официально специальности пластического хирурга в России нет, в эту область врачи приходят из общей хирургии, а потом уже на практике, что называется, доучиваются. А прежде чем делать ювелирной тонкости пластические операции, надо научиться вырезать аппендицит. Тогда и осложнений будет меньше. Хотя их и так немного. Но уж если есть у пациента претензии к врачу, можете поверить – он их озвучит на весь мир. Потому что врач ему не жизнь спасает, а прихоть удовлетворяет. Если бы речь шла о жизни и смерти, то на неудачный шов никто бы и не попенял. А тут любая мелочь обидна. Поэтому кроме различных документов, в которых говорится, что стопроцентного результата от операции, возможно, и не будет, а осложнения возможны, пациент еще и в обязательном порядке фотографируется до и после операции. Как говорит Обыденнов, для меня, для себя и для прокуратуры. А осложнения бывают и в Казани, и в Швейцарии.

А вот цены отличаются сильно, и они на порядок ниже московских. Так, уши вам “прижмут” за девять тысяч рублей, липосакция обойдется от шестисот до двух тысяч долларов, подтяжка лица стоит полторы тысячи “зеленых”, грудь увеличат, если у вас найдутся хотя бы две тысячи долларов. А лучше четыре – это максимальная цена в Казани. В Москве, как утверждает мой собеседник, минимальная цена такой операции – пять тысяч долларов. К тому же в столице многое зависит от “раскрученности” хирурга. Есть такие врачи, которые вне зависимости от сложности операции оценивают свое время со скальпелем в руках от тысячи долларов за час. Наши хирурги такими “закидонами” не страдают и цену себе подобным образом не набивают. Но, по мнению Сергея Обыденнова, в Казани есть только два хирурга, к которым он посоветовал бы идти.

Получается, пословица про обратную пропорциональность ума длине волос точно устарела. Во всяком случае, такого мнения придерживаются не только хирурги, но и их пациенты.