Пришли как-то двое супругов в районный загс, чтобы развестись. Там их документ о заключении брака взяли, посмотрели и сказали: “Простите, но развести вас не можем, так как вы еще… не расписаны”. Шокированные супруги, прожившие в законном, как им казалось, браке более шести лет, имевшие двоих детей и совместно нажитое имущество, потеряли дар речи. А работник загса объяснила: “Вас зарегистрировали в сельсовете, а там на это никакого права не имели, поэтому документ ваш недействителен”.

Когда сельсоветы стали самоуправлениями…

Вышеописанный случай, который произошел в одном из районов республики несколько лет назад, подтолкнул нас к тому, чтобы проанализировать эту ситуацию.

Итак, первый татарстанский закон о местном самоуправлении был принят еще в 1994 году. После чего в 1995 году на уровне сел и деревень были проведены выборы, и сельсоветы стали именоваться местными самоуправлениями. То есть в деревнях и селах заработала власть муниципальная, которая не является государственной. Однако в то же время в остальные законы, как федеральные, так и республиканские, не были внесены необходимые изменения. В результате сельсоветы потеряли право осуществлять полномочия, которые могли делать как органы государственной власти. Это касается регистрации брака, рождения, смерти, а также некоторых нотариальных функций. А в 1997 году загсовские полномочия у них были окончательно изъяты федеральным законом.

Тем не менее на местах образование органов местного самоуправления воспринималось как смена вывески. Действительно, подчиненность осталась та же, финансирование не изменилось. Поэтому по инерции в селах продолжали выполнять государственные полномочия: регистрировались браки, выдавались свидетельства о смерти и так далее. Причем за все это с населения брались государственные пошлины, которые шли не в сельские бюджеты.

В общем, жизнь шла по накатанной колее. Пока не пришло понимание, что государственная и муниципальная власть – это совершенно разные вещи. И полномочия, которые выполнялись на селе, потихоньку начали отходить к соответствующим государственным службам. В каких-то районах это произошло раньше, в каких-то позже. Но итог один – на селе перестали регистрировать рождения, заключать и расторгать браки, устанавливать отцовство, смерть. Все эти функции стали выполнять загсы в районных центрах.

Что же касается вышеупомянутого случая, то он в республике не единственный и касается не только регистрации брака. А так как закон обратной силы не имеет, таким “счастливым” парам приходится доказывать, что они не верблюды, в судебном порядке. Хотя следует отметить, что все это не приобрело массового характера.

О дополнительных расходах и “живых” умерших

Когда же муниципальные органы перестали выполнять загсовские полномочия, это, естественно, вызвало понятное у селян недовольство. Ведь теперь за всеми справками необходимо было ехать в район. Ладно, если райцентр рядом, а если село находится у черта на куличках – в ста километрах от центральной усадьбы? Да еще и автобусы не ходят или ходят раз в неделю? Получение необходимого документа превращается в хождение по мукам. Плюс ко всему населенных пунктов в районе много, а загс один. Так что нужно еще и в очереди отстоять, и успеть домой вернуться – ведь скотину кормить надо.

А взять, к примеру, свадебную церемонию. Если село находится в сотне километров от районного центра, то чтобы скататься туда и обратно на одной машине, только на бензин нужно 300 рублей, а уж брачный кортеж обойдется и вовсе в кругленькую сумму. Конечно, регистрация брака в районном загсе наверняка красивее. Но все-таки право выбора должно быть у селянина: хочешь – расписываешься в центральной усадьбе, а хочешь – в местном сельсовете.

Что же касается свидетельств о смерти, которые также выдаются районными загсами, то для отдаленных сел получение этого документа стало просто нереальным. Дело в том, что сельские органы местного самоуправления не имеют права давать разрешение на похороны без свидетельства о смерти. Теперь представьте, как эта ситуация выглядит в реальности. Умер человек, родственники должны тут же, все бросив, ехать в районный центр за справкой, чтобы похоронить его по закону. И ушедший из жизни должен лежать, пока чиновники не выдадут свидетельство о смерти. Ладно, если он (извините за подробности) уйдет в мир иной зимой. А если летом, в жару? Естественно, что на деле местные власти закрывают на отсутствие этого документа глаза и выделяют земельные участки на кладбище. В конце концов, для них важнее люди. А что получается в итоге? Бывает так, что родственники теряют потом врачебную справку, констатирующую смерть, забывают съездить в районный центр за документами или просто не хотят этого делать. И выходит, что реально человек мертв, а по бумагам жив – его смерть нигде не зафиксирована. Сколько в республике таких “живых” мертвых, никому не известно.

В общем-то, проблема очевидна, и она не раз поднималась за эти годы. Верните утраченные полномочия сельским органам местного самоуправления, пусть будет все как раньше – об этом не раз просили как сами селяне, так и руководители муниципальных органов.

Проблема была услышана. В 2003 году были внесены поправки в Федеральный закон “Об актах гражданского состояния”, который наделил органы местного самоуправления (на территориях которых отсутствуют органы записи актов гражданского состояния), а также муниципальные органы сельских поселений отдельными полномочиями по государственной регистрации актов гражданского состояния. В общем, субъектам в этом направлении дали “зеленый свет”, чем татарстанский парламент не преминул воспользоваться.

Закон есть, но не действует

Еще в мае прошлого года был принят республиканский Закон “О наделении органов местного самоуправления в Республике Татарстан полномочиями на государственную регистрацию актов гражданского состояния”. Согласно ему полномочия на регистрацию рождения человека, заключения и расторжения брака, установления отцовства, смерти должны быть переданы тем органам местного самоуправления, на территориях которых отсутствуют органы загса. В законе черным по белому написано, что муниципальные органы приступают к осуществлению прописанных полномочий по мере создания необходимых условий со дня, определяемого Правительством республики, но не позднее 1 июля 2005 года.

Все означенные сроки прошли, однако регистрация браков и разводов по-прежнему проходит в районных центрах, а полномочия сельским органам местного самоуправления так и не переданы.

Почему закон не работает? Все дело в “создании необходимых условий”. То есть органам местного самоуправления должны быть переданы средства и необходимое материально-техническое оснащение, чтобы они с этими полномочиями справились. Кабинет Министров РТ должен был разработать и внести на рассмотрение Госсовета РТ методику расчета финансовых средств, необходимых муниципальным органам на осуществление этих полномочий, еще до 1 января 2005 года. Однако этого не произошло. Почему? С этим вопросом мы обратились к начальнику Управления записи актов гражданского состояния (ЗАГС) Кабинета Министров РТ Флюре Ильдархановой. Вот как она прокомментировала этот момент:

– После республиканского закона был принят федеральный. Это небезызвестный закон № 122-ФЗ от 22 августа 2004 года. С ним в основном связывают монетизацию, но на самом деле он затрагивает очень многие сферы, в том числе и полномочия органов загса. Так вот, согласно ему полномочия на государственную регистрацию актов гражданского состояния признаны федеральными. Они должны передаваться субъектам вместе с субвенциями из российского бюджета. Соответственно, и органам местного самоуправления полномочия должны передаваться с федеральным финансированием. По республиканскому закону мы необходимые полномочия передали, но не прописали механизм использования федеральных денег органами местного самоуправления. Это произошло по объективным причинам. Во-первых, федеральные расчеты поступили к нам совсем недавно, до этого момента у нас были связаны руки, так как именно на основе федеральной методики должна быть определена республиканская. Сейчас этот момент прорабатывается.

Во-вторых, согласно федеральному законодательству методика расчета нормативов для определения общего объема субвенций, предоставляемых местным бюджетам, должна содержаться уже в самом тексте республиканского закона и вводиться в действие ежегодным законом о бюджете. То есть необходимо вносить поправки в существующий закон.

Что касается моего мнения относительно передачи отдельных полномочий сельским органам местного самоуправления, то мне кажется, что люди, работающие там, думают по старинке: напишут от руки свидетельство о рождении, выдадут гражданину – и проблема решена. Нет, это рождает, как показывает жизнь, серьезные проблемы. На мой взгляд, оптимальный вариант, когда все документы заполняются у нас, а руководители сельских муниципальных органов забирают их из районных отделов и привозят в свои села. В принципе, по такой схеме мы работаем уже сейчас.

Тем не менее закон принят, и полномочия все равно будут переданы, но не всем муниципальным органам – это будет зависеть от количества населения, проживающего на данной территории, и ее удаленности от районного центра. На данный момент, помимо финансовых расчетов, нам необходимо позаботиться и о материально-техническом обеспечении органов местного самоуправления. Помимо всего, муниципальные органы должны иметь федеральную печать на двух языках, чтобы ставить ее на загсовских бланках. Кроме того, не надо забывать, что данные загса поступают во многие другие государственные органы – налоговую, паспортно-визовую службу и так далее. Эти моменты тоже необходимо отрегулировать.

Возвратят ли прежние полномочия

Такова ситуация на сегодня. Закон есть, но пока не работает, и проблема окончательно не решена. Действительно, во многих самоуправлениях руководители сами отвозят-привозят документы с загсовскими печатями и бланками. Но это делается за счет казны поселений.

С 2006 года каждый рубль в муниципалитете будет на счету – и вряд ли у поселений будет возможность оплачивать государственные полномочия из своего кармана. Так что придется отказаться от этой схемы. И что? Опять все расходы повесят на население? Наверное, это не выход. Надо либо заключать договора с органами загса хотя бы на частичное финансирование этой работы, либо все-таки реально передать необходимые полномочия местному самоуправлению, как это прописано в республиканском законе. К слову, большинство сельсоветов в республике компьютеризированы, полномочия эти ими уже выполнялись, так что опыт есть. В любом случае, данная проблема нуждается в скорейшем решении. Ведь, в конце концов, не люди существуют для власти, а она для них.

Как бы то ни было, в сентябре, по словам председателя Комитета Госсовета РТ по социальной политике Чингиза Махмутова, планируется рассмотреть на одном из заседаний комитета, как реализуется республиканский закон о передаче загсовских полномочий органам местного самоуправления.

Вот где ситуация должна окончательно проясниться.