Группа подростков выбирает жертву – пожилую женщину с сумкой. Нападают на нее организованно: один бьет по ногам, другой по голове, третий вырывает сумку. И… врассыпную! Это лишь эпизод одного из личных дел воспитанников Раифского специального училища закрытого типа для подростков с девиантным (не соответствующим социальным нормам) поведением. “Герой” этой истории Дима П., как и его друзья, участвующие в нападении, имеет диагноз “олигофрения”.

Бесспорно, несовершеннолетних преступников с психическими отклонениями нужно изолировать от общества. Это осознают все, от рядовых граждан до министерских чиновников. Проблемы начинаются, когда встает вопрос: где должны отбывать наказание такие дети?

Согласно Постановлению Правительства РФ от 11 июля 2002 года “…диагноз “легкая умственная отсталость” не является противопоказанием к помещению в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа”. Однако в Раифском спецучилище, где мальчиков с различной органической патологией головного мозга начали принимать задолго до этого постановления, хорошо знают, чем на практике оборачиваются официальные строки. По словам врача-психотерапевта зеленодольского центра медицинской профилактики Румиля Бурганова, в том же 2002 году вышел приказ тогдашнего премьер-министра РФ Михаила Касьянова, где список противопоказаний для больных детей, направляемых в спецПТУ, значительно уменьшился:

– В училище поступали дети “с легкой степенью дебильности”, а на деле – с болезнью средней степени тяжести. Их количество от общего числа воспитанников вопреки установленной норме в десять – двадцать процентов достигло за два года пятидесяти процентов!

Почему же таких детей отправляют в училище, а не в больницу? По словам Бурганова, в стационары госпитализируют больных с психопатологией только в стадии декомпенсации (то есть обострения). А дети с компенсированной патологией должны содержаться в специальных коррекционных школах. Но, к сожалению, у училища нет возможности создать для таких подростков необходимые условия для обучения и реабилитации. Катастрофически не хватает денег, нет специалистов, владеющих соответствующей методикой воспитания и обучения. В итоге ни о каких коррекционных классах и создании необходимой адаптивной среды, которая дала бы детям возможность постепенно интегрироваться в нормальную жизнь, речи не идет. Подростки с диагнозами “олигофрения” и “дебилизм” учатся вместе со здоровыми, зачастую становятся объектом нападок для других детей и “исчадием ада” для педагогов-воспитателей. Затруднения в учебе ведут к конфликтам и даже к проблемам со здоровьем. Например, мастер трижды показывает воспитаннику, как нужно работать над деталью, тот не понимает, срывается, с ожесточением пинает заготовку, получает серьезную травму… Конечно, и психическое состояние после этого ухудшается.

– Нам крайне необходимы специалисты в области коррекционной педагогики, а такжепедработники, имеющие соответствующую подготовку по данному профилю, говорит директор Раифского спецПУ-1 Владимир Костюхин. – Я обращался за помощью в Федеральное агентство образования, к которому относится наше заведение. Но там ни финансированием, ни специалистами помочь не смогли. Чиновники мотивировали отказ нехваткой квалифицированных кадров. Может быть, в этом или следующем году будет первый (!) выпуск педагогов для работы в коррекционных группах.

Другая сторона проблемы заключается в том, что подростки с девиантным поведением – воры, убийцы, насильники, алкоголики, наркоманы и бродяги хотя и осуждены, но не имеют юрисдикции российского Минюста. Директор Раифского спецПУ-1 считает, что в этом ведомстве просто не хотят портить показатели. Ведь его “детки из клетки” могут серьезно повысить процент преступлений среди подростков. Администрация училища обращалась к руководству республиканского Министерства внутренних дел с просьбой взять их под свою юрисдикцию. Но выяснилось, что для этого необходимо разрешение российских властей, которого, естественно, нет.

Безусловно, для больных детей с криминальными наклонностями нужны специальные лечебно-воспитательные учреждения. Однако в настоящее время в России функционирует единственное учреждение закрытого типа для несовершеннолетних с умственной отсталостью, совершивших общественно опасные деяния, – коррекционная общеобразовательная школа № 2 г. Санкт-Петербурга. Вот и получается, что раифские педагоги фактически остались один на один с проблемой, которую не могут решить своими силами. Они боятся даже чему-то учить этих детей – как подпускать к станкам подростка с диагнозом “олигофрения”? Да и ставить учащихся-каменщиков, штукатуров-маляров на строительные леса мастера тоже опасаются: мастерок в руках умственно отсталого парня может стать серьезным оружием…

А ведь в конечном итоге бывшие воспитанники колоний и спецучилищ с различными психическими отклонениями выйдут на свободу и будут жить среди нас. И остается только надеяться, что обиженные и униженные, не получившие нормального лечения и полноценной реабилитации, они снова не захотят выместить обиду на нас с вами.

Эльвира КИВЕЛЬ.