Гаврилов в Тетюшском районе – личность легендарная. Оно и понятно: первый фермер не только в районе, но и в Татарстане, четвертый в бывшем Союзе человек, решившийся на новое по тем временам дело. Настоящее фермерское хозяйство Владимир Гаврилов основал в самом начале 1991 года, а до этого с 1987-го числился и арендатором, и кооператором. В 1988-м получил в аренду участок земли в деревне, тогда и впрягся в тяжелый, порой непосильный фермерский хомут. Но вот поди ж ты – именно эта ноша спасла его в свое время от смерти…
Целебная сила красоты
Попавший впервые во владения Гаврилова непременно восхитится красотой здешних мест. Природа здесь и вправду поражает своей неповторимой прелестью. Весной все утопает в свежей зелени, гармонично сочетающейся с синевой небес и прозрачной голубизной водной глади прудов. Осень не скупится на золото и багрец для засыпающих на зиму берез и осинок, а серая холодная вода как зеркало отражает быстро бегущие по небу облака и редкие солнечные блики. В общем, для человека, от сельского хозяйства далекого, сплошная лирика. Сельчанин смотрит на природу чуть иначе. Нет, вовсе не потребительски, а как на… родню. Согласитесь, вряд ли кто-нибудь скажет, что любит, например, собственные руки. А отними, не дай Бог? Вот так и здесь. Этот лес, поля, пруды – неотъемлемая часть Владимира Гаврилова. Но даже сам он это понял только со временем.
В далекие уже теперь семидесятые годы было чрезвычайно модным для сельской молодежи уехать из родной деревни на какую-нибудь “стройку века”, стать “настоящим заводским рабочим”. Сколько их, наивных шестнадцатилетних деревенских мальчишек и девчонок, очертя голову бросившихся в водоворот городской жизни! Кое-кто и вправду добился больших чинов и зарплаты, кто-то успокоился на достижении не самых высоких целей вроде отдельной квартиры и собственного авто. И все равно у человека, уже давно, казалось бы, привыкшего к городской суете, нет-нет да защемит сердечко от пустяка вроде ромашки, пробившейся в асфальте, или невесть как попавшего в город и храбро расточающего свои трели в городском парке соловья…
– Я из деревни парнишкой совсем уехал, – вспоминает Владимир Тихонович. – И редкую ночь во сне родную деревню не видел. Не поверите, оказывается, память каждую яблоньку, каждую березку сохранила. Хуже всего после такого утром просыпаться – будто из рая обратно на грешную землю вытряхнули… Вот только уехать обратно в деревню вряд ли решился бы: должность была неплохая – по окончании индустриального техникума работал прорабом в Череповце, потом – инженером. И тут как гром среди ясного неба – инфаркт, чуть погодя – второй… Отлеживаясь на больничной койке после второго удара, понял: хочу домой…
После первого инфаркта “главы клана” семья Гавриловых перебралась поближе к родной деревеньке Владимира Тихоновича – в Тетюши, где ему предложили должность завфермой. Но, по мнению Гаврилова, это была все же городская жизнь…
Поначалу и супруга, и уже успевшие обзавестись собственными семьями детки встали на дыбы: зачем, мол, ехать в тмутаракань, где даже собственной хибарки захудалой нет. Но спорить с главой семейства Гавриловых практически бесполезно. Как утверждает сын Владимира Тихоновича Сергей, его невозможно отговорить от принятого решения: Гаврилов-старший буквально превращается в атакующий танк. Так и тут. Дал Владимир любимой супруге три месяца на размышления: “Или едем вместе, или уезжаю один”, а сам начал потихоньку пожитки собирать. Сын после недолгих размышлений выказал мужскую солидарность. Сноха, как и полагается покорной жене, отправилась с мужем. О ней, кстати, особый разговор.
– Говорят, сын унаследовал мой характер, – говорит Гаврилов. – А по-моему, на меня больше жена его похожа, во всяком случае, характером. Такой невестки, без хвастовства скажу, ни у кого больше нету! И огонь, и вода, и угар с чадом, честное слово! Например, первую дочку она у нас дома родила: пока Сергей “скорую” вызвал, пока та приехала – мы с супругой сами внучку приняли. А когда “скорая” приехала… роженица уже полы в коридоре мыла: видите ли, постеснялась, что врачи приедут, а у нее в прихожей грязно…
Через месяц семейство отправилось в Маевку – небольшую деревушку в Тетюшском районе, где в 1991 году появилось первое – гавриловское – фермерское хозяйство.
Корень жизни
– Первое время чуть ли не под телегой ночевали, – смеется Владимир. – Но к зиме построили-таки крышу над головой.
За дело Гаврилов принялся с размахом. Например, взял в аренду 146 гектаров леса – чтобы выращивать… женьшень. Вообще, в Тетюшском районе настоящее поветрие было – культ “корня жизни”. Но Гаврилов решил это дело на поток поставить. Возле дома целую плантацию разбил, семена да корешки из Кореи выписывал. Только на ограждение около трехсот метров оцинкованной сетки-рабицы купить пришлось. Зато и урожай снимал богатый: самодельной настойкой из легендарного корня здоровье всей семьи поддерживал.
Когда плантация женьшеня стала внушительной, решил “расселить” диковинку и на арендованном участке леса, высадил почти две тысячи корней. И все прижились. Душа радовалась, на них глядючи, но закончился эксперимент печально. Здешнее зверье хоть и про корень жизни не наслышано, но женьшень сразу как корм полюбило, а завершили “эксперимент” кабаны: выкопали все до единого корешки.
И все же пользу диковинное растениеводство принесло немалую. Во всяком случае, по собственному признанию Гаврилова, он “просто забыл, где сердце находится”.
– При случае и средства сердечные так с ходу дома не найду, – признается он. – Здесь ведь и воздух, и питание естественное – все настоящее, мое. А останься я на прежней работе, по мне бы уж и забыли, когда поминки справлять…
Пожалуй, тут фермер слегка лукавит. Супруга признается, что сердечко у него, бывает, пошаливает. Но пока обходится без уколов, а где таблетки сердечные находятся, она-то уж точно знает. И запас пополняет – на всякий случай: “Что случись – куда бежать, если у нас даже телефона в хозяйстве нету?”.
Кстати, телефона в доме Гавриловых и вправду нет. Года три назад фермеры заплатили за установку связи некоей фирме, руководитель которой клялся и божился, что через полгода будет стоять телефон. Но по сей день ждут фермеры своих телефонов…
Кстати, машин легковых в хозяйстве Гавриловых тоже не наблюдается:
– У меня три лошади да телега – чем не колеса? Верхом я не езжу, свалюсь через пять метров. И учиться не пробовал никогда, нет во мне крови кочевников. Есть осторожность, и напролом, вопреки сложившемуся обо мне мнению, я никогда не иду. Не авантюрист какой-нибудь.
Сам себе мелиоратор
Следующим увлечением Владимира (помимо немалого поголовья свиней и достаточно продуктивного земледелия) стали… пруды. Причем от рытья котлована и строительства запруды до запуска рыбы – все своими руками. Сегодня на 47 гектарах гавриловской собственности – три рукотворных озера, созданных по всем правилам мелиоративного искусства. Да не каких-нибудь, а каскадных – одно над другим. Настоящий пруд – штука хитрая. И берега укреплять нужно, и плотину для каждого возводить, а под ними – дренажные системы соорудить…
Летом гавриловские пруды пополняются за счет родников, а весной – за счет талой воды.
– Вообще-то, у меня запланировано четыре пруда, – обстоятельно повествует Гаврилов. – Четвертый будет выполнять роль водохранилища. Техника подводит, ломается, а на ремонт уходит уйма времени. Да к тому же за любой пустяковой запчастью с моего участка лишний раз не выберешься.
Глядя на внушительных размеров водоемы, диву даешься – неужели все это создано руками одного человека?
– Ну, сын немного помогал, зятья… А в основном – сам, – Гаврилов оживляется. – Вы бы знали, сколько гостей понаехало, когда я рыбу в пруды запустил!
Несколько лет назад Владимир Тихонович купил и выпустил в пруды аж двести восемьдесят пять мальков. Сегодня уже и воспроизводство началось. А водятся здесь нынче два вида карпов – зеркальный и бесчешуйчатый, сазан и гибрид.
Возможно, в ближайшем будущем рыбу получится продавать, хотя возни с торговлей много.
– Пока рыбка только “на бартер” идет, – улыбается Гаврилов. – Приезжают гости на рыбалку, с собой чего-нибудь везут. Конечно, чаще это друзья-приятели, но бесплатно удить родного брата не пущу! Гости же едут со всех сторон. Из Казани, из соседней Чувашии, из Ульяновска, Саранска, Нижнего Новгорода, Кемерова, Североуральска. Самый частый гость – ректор Чувашского госуниверситета.
– Может, пора озаботиться строительством гостиницы и начинать туристический бизнес?
– Гостиницу не гостиницу, а шалаши специальные уже построил. Не всем ведь нравится в доме жить, некоторым и на природе, с костерком хочется. А туристический бизнес – это не шутка. Поставишь дело на поток, так замусорят и загадят нашу красоту, что и не узнаешь. А у меня ведь и белки на участке, и кабаны, и ондатры в озере есть, и утки-лебеди гнездятся…
Вот только ни о какой охоте на своей земле Гаврилов и не помышляет. И не позволяет никому, даже близким друзьям. Но сам фермер винтовкой и соответствующими документами обзавелся.
– Пока спишь, половину добра растащат, – сетует Гаврилов. – Хотя даже “Калашников” не спасет, если человек и вправду на воровство решился. А оружие… Это уж так, для порядка – от тех же кабанов. Уж больно им мои свинки нравятся, “кавалеры” прямо на ферму являются… Да и работа крестьянская – в другом, согласитесь. Мое дело – сеять, убирать. Вот только двадцать четыре часа в сутках – это маловато, хронически не хватает.
– Но ведь у вас такая семья большая?
– Конечно, по-первости сын очень помогал, без него бы не справились. Но сегодня… У дочерей-то дети маленькие, а зятья – один пожарный, другой – предприниматель. Еще и им помогать приходится – зерна давать, поросят подбрасывать для хозяйства домашнего. Сын теперь при должности – глава Кошки-Тимбаевского совета самоуправления. Его и жена-то видит по большим праздникам. Одна надежда – на внуков, но когда еще они вырастут. Пока же от этих “помощников” только забота…
С верой в землю
А недавно Гаврилов обзавелся наемной силой. Да какой! Целый бой пришлось выдержать с соседями. Судите сами: с осени на гавриловском хуторке поселился… бывший уголовник. Да не какой-нибудь карманник, а отсидевший четыре срока, в том числе и за убийство…
– Может, принимать на работу я и права не имел, у него же кроме справки об освобождении и нет ничего.
Когда пришел к нему озябший, слишком легко по ноябрьским морозам одетый человек, Гаврилов просто не смог отказать ему в ночлеге. А наутро отправился с ним к местному участковому, дали запрос – не числится ли пришелец в розыске. Потом Гаврилов занялся документами для нового работника: у того денег не было даже на паспортную фотографию.
– Мужик он вроде бы неплохой, хотя столько лет за решеткой бесследно не проходят, – рассуждает Гаврилов. – Сильная обида на жизнь в нем есть. А где еще человек отогреется душой, как не у земли, он же деревенский. От корней рано оторвали, вот и выросло кривое дерево. Но выправится, только шанс человеку нужно дать…
…Сегодня это не слишком большое по сравнению с крупнейшими фермерскими владениями хозяйство можно считать вполне самодостаточным: 47 гектаров земли, 60 свиней, 7 коров, 3 лошади. Растениеводство – озимая и яровая пшеница, ячмень – ориентировано только на свое хозяйство. Со сбытом продукции особых проблем нет: на частых в Тетюшах сельскохозяйственных ярмарках за гавриловской ветчиной очереди выстраиваются, молоко сдается на соседнюю колхозную ферму. В планах перевести свое небольшое коровье стадо на среднерусскую породу – “красную”. Сегодня у него в основном холмогорки, но Гаврилову они не нравятся своей… бестолковостью: “Вроде бы самая устойчивая порода, молока много дает, но за стадом как за детьми следить нужно…”
Было время, когда Владимир Гаврилов был одним из самых активных участников всевозможных фермерских конференций. Его выступления многие и по сей день помнят – чиновники поеживались под градом веских аргументов. Нынче его активность ощутимо снизилась. Устал биться о чиновничьи заслоны? Укатали сивку крутые горки? Неужели сдался?..
– Ну уж нет. Мы здесь как в санатории живем, – смеется Гаврилов-старший. – Тут тебе и рыбалка, и баня, и воздух такой, что и не надышишься…
Но через секунду улыбка с его лица сходит:
– На самом деле, больной это для меня вопрос. Вроде бы, зачем тяну воз, кому все это нужно? Дети продолжать не будут. Денег хозяйство больших не приносит, живем больше на пенсию. Да и силы уже не те. Но не получается бросить-то! Думаю порой, грешным делом: на Сергея бы “телегу” накатали, так вернется он ко мне – должность выборная…
Я вообще-то не очень везучий, все больше горбом достается. В последние два года вообще трудно стало. Раньше и в кармане деньги были, а сейчас, дай Бог, хватило бы со всеми налогами вовремя расплатиться.
А то, что большинство фермерских хозяйств в упадке, так это легко объяснить. Не верят до сих пор люди, что земля может стать настоящей собственностью, такой, которую отнять не получится. Пока вроде бы земля никому и не нужна особенно. Но попомните мои слова: скоро придет время, когда за нее стреляться будут. Хотелось бы до этого дожить. Нет, вовсе не для того, чтобы подороже продать. Отказываться от кормилицы своей не собираюсь и работать буду, как прежде. Просто дождаться хочу того дня, когда землю-матушку оценят по достоинству.