“Приступая к исполнению ответственных обязанностей присяжного заседателя, торжественно клянусь исполнять их честно и беспристрастно, принимать во внимание все рассмотренные в суде доказательства, как уличающие подсудимого, так и оправдывающие его, разрешать уголовное дело по своему внутреннему убеждению и совести, не оправдывая виновного и не осуждая невиновного, как подобает свободному гражданину и справедливому человеку”.

Текст присяги присяжного заседателя.

Институт заседателей из числа граждан, которых приводят к торжественной присяге, – изобретение давнее. Еще по римскому праву известно, что присяжные помогали магистрату или судье квалифицированными, но, заметим, ни к чему не обязывающими советами. В Российской империи присяжные были введены довольно поздно – в 1864 году в ходе грандиозной судебной реформы. Для полуфеодальной страны, только что освободившейся от крепостного права, это был решительный шаг, чтобы встать в один ряд с продвинутыми государствами Западной Европы. Только россияне протиснулись в этот ряд, как Советская власть суд присяжных вымела вон и сдала в архив.

Нынешняя судебная реформа, начатая в девяностых годах прошлого столетия, вновь повернулась лицом к суду присяжных. Правда, к хорошо забытому старому возвращаться приходится очень осторожно и поэтапно. В 1993 году (видимо, в качестве эксперимента) ввели суды присяжных в пяти регионах – Ставропольском крае, Ивановской, Московской, Рязанской и Саратовской областях. Их примеру в 1994 году последовали Алтайский и Краснодарский края и Ростовская и Ульяновская области. И вот, наконец, настала очередь Татарстана – согласно закону, с 1 января 2003 года.

Списки присяжных заседателей, публикуемые в нашей газете, вызывают немало вопросов у читателей, в том числе недоуменных. Кто-то, найдя свою фамилию, потрясенно протирает глаза: “Вот тебе раз! Без меня – меня женили!” Более того, администрация города Набережные Челны, уже представив список своих присяжных, попросила тайм-аут: чтобы перепроверить кое-какие фамилии. Ясное дело, поторопились утвердить списки, а теперь спохватились – не дай Бог, кто-то имеет неснятую или непогашенную судимость.

Наш корреспондент беседует с председателем Верховного суда Татарстана Геннадием Барановым.

– Геннадий Михайлович! А если я, обнаружив себя в опубликованных списках, заявлю протест – мол, не хочу быть в этой роли, и точка. Что тогда? Каков вообще механизм отбора кандидатов на столь ответственное дело?

– В соответствии с действующим законодательством общие и запасные списки присяжных заседателей составляют районные и городские администрации. Они формируются из списков избирателей методом случайной выборки, затем доводятся до сведения населения. В случае несогласия с включением (или невключением) какого-то конкретного человека в список присяжных заседателей граждане вправе обратиться в местную администрацию. Последняя в течение пяти дней обязана принять решение по данному заявлению, причем решение это может быть обжаловано в законном порядке в суде. И уже после этого окончательно сформированные списки подписываются Президентом РТ и публикуются в печати.

– Присяжный заседатель – весьма ответственная фигура. В Российской империи отнюдь не любой гражданин мог удостоиться этой почетной и судьбоносной обязанности, то есть существовали некие цензы, в том числе имущественные. Если, скажем, богатый купец годился для этой роли, то нищий крестьянин – нет. С тех пор критерии сильно изменились?

– Каких-либо ограничений на включение граждан в списки в зависимости от социального положения, расы и национальности, имущественного положения, принадлежности к общественным движениям и партиям, пола и вероисповедания не допускается.

– А если человек болен, имеет физический изъян – скажем, без ноги или глухой?

– Только по письменному заявлению могут быть исключены из списка немые, глухие, слепые и другие лица, являющиеся инвалидами. Конечно, человеку с клюшкой или протезом тяжело высидеть в суде, и если он против, то его исключат из списка. Также могут отказаться престарелые люди, которые достигли возраста семидесяти лет. Но есть еще целый ряд здоровых и дееспособных лиц, которые могут добровольно отказаться от участия в суде присяжных. Это руководители и представители органов государственной власти, судьи, прокуроры, следователи, нотариусы, адвокаты, военнослужащие, представители органов МВД и ФСБ, священнослужители.

– И все же, Геннадий Михайлович, из каких соображений мы вновь возвращаемся к суду присяжных – “суду совести”, как его раньше квалифицировали? Кто возьмется утверждать, что он более справедливый и гуманный, когда даже в классической литературе есть примеры обратного. Вспомним хотя бы Катюшу Маслову из “Воскресения” Льва Толстого, которая по вердикту присяжных загремела на каторгу. А была ли она виновна? То, что заседатели способны поддаться эмоциям и быть субъективными, не вызывает сомнения…

– Поскольку мы говорим, что Россия уходит от тоталитарной системы, то участие народа в осуществлении правосудия является отражением наибольшей демократии. Если раньше мы привлекали в качестве заседателей двух человек, то сейчас в одном деле будут участвовать уже двенадцать. И еще два запасных.

Учитывая, что присяжный только раз в году имеет право участвовать в рассмотрении судебного дела и в следующем году его уже нельзя вносить в списки, круг людей, осуществляющих правосудие, как бы постоянно расширяется. Обычные граждане, таким образом, имеют возможность приобщаться к праву и правоприменительной практике, видеть воочию, как осуществляется суд.

– Гражданам от такой практики есть польза, хотите сказать. А сами профессионалы что думают об институте присяжных заседателей? Их присутствие усложняет или, напротив, упрощает работу судьи?

– Я тоже задавал этот вопрос своим коллегам из Ульяновска, Саратова и Московской области. Кто-то при этом чувствует себя просто как арбитр, который только взвешивает обстоятельства. Ведь если коллегия присяжных признала деяние доказанным, а подсудимого – виновным в содеянном деянии, то ответственность как бы полностью лежит на присяжных. А судья (даже если он не согласен с выводом присяжных!) должен только строго соблюсти процедуру и правильно материальную законность применить. То есть фактически он выступает как юрист в чистом виде, который только применяет закон.

Тут все правосудие состоит из двух моментов: вопроса факта и вопроса права. Вопрос факта – это доказать, что именно имело место быть, какое событие. Допустим, пять свидетелей говорят: да, я видел, подсудимый ударил потерпевшего. А другие пять свидетелей, напротив, утверждают, что такого не было. Вот как поступить в такой ситуации судье? Кому верить? Положим, он по совокупности событий, сопоставив факты, делает вывод: да, событие имело место быть. И тут же встает другой вопрос, не менее сложный – о форме вины подсудимого. Умышленное это убийство или по неосторожности? Скажем, человек сознательно допускал, что может убить, но вовсе не хотел этого. Тогда зачем он поднимал руку на своего обидчика? Истинную картину тяжело восстановить. И вот эти моменты уже отдаются на откуп присяжным заседателям, которые смотрят на дело как бы свежим взглядом, со стороны. Они, выслушав все доводы и доказательства, мнения государственного обвинителя и защиты, должны четко ответить на три основных вопроса: доказано ли, что деяние имело место? Доказано ли, что деяние совершил подсудимый? Виновен ли подсудимый в содеянном?

И еще есть такой вопрос к присяжным: заслуживает подсудимый снисхождения или нет? На основании ответов присяжных заседателей и выносится судьей приговор.

– Приговор может быть обжалован в вышестоящий суд?

– Если присяжные сказали слово “виновен”, то их вердикт пересмотру не подлежит. В случае поступления жалобы вышестоящая инстанция только проверяет, точно ли соблюдена буква уголовно-процессуального закона. Приговор могут отменить, только если обнаружат процессуальные нарушения или нарушения материального права.

– Блестящий оратор в суде – это чрезвычайное и даже выдающееся явление. Не хочу обидеть татарстанских адвокатов, но Кони или Плевако среди них даже в зародыше не замечены. Можно ли считать, что суд присяжных вернет к жизни вдохновенное слово, красивую эмоциональную речь, способную взволновать людей, заставить их сострадать, а то и проливать слезы?

– Я думаю, не только защита, но и обвинение будут более тщательно готовиться к процессу с участием присяжных заседателей. У Казанского окружного суда богатейшая история, страницы из которой вошли в анналы юриспруденции. Напомню, именно здесь рассматривалось дело о ритуальных жертвоприношениях в Удмуртии, государственным обвинителем на котором был Анатолий Федорович Кони. Знаете, юридическая мысль оттачивается медленно и постепенно, и где-то если сдвиг делается, то это большое общественное достижение. Эпоха следственного суда закончилась, ныне суд только оценивает доводы сторон – чьи более аргументированные и убедительные. Мне даже понравилось, когда в прессе написали, что представитель Госсовета РТ Курманов доказал суду, что иск прокурора Звягинцева необоснован, а потому признать Госсовет уклонистом нельзя. Раньше бы сказали, что это суд во всем разобрался, а не ответчик доказал.

– Какие могут возникнуть сложности с введением суда присяжных?

– Опыт Саратова (а мы были там на одном из заседаний суда в качестве зрителей) говорит о том, что по сравнению с единоличным рассмотрением процесс с участием коллегии присяжных заседателей удлиняется раза в два-три. И потом, чтобы отобрать двенадцать присяжных, надо иметь в наличии хотя бы двадцать человек. Потому что любой участник процесса – прокурор, адвокат, подсудимый, председательствующий – может дать кому-то отвод.

– Кстати, а если голоса разделятся поровну – шесть на шесть?

– При равном количестве голосов решение принимается в пользу подсудимого. Тут вступает в силу принцип презумпции невиновности, и все сомнения толкуются в пользу подсудимого.

– Как оплачивается день работы присяжного заседателя?

– В размере половины дневного заработка судьи. Деньги выплачиваются из федерального бюджета. Но если присяжный заседатель на месте постоянной работы получал больше означенной таксы, то ему сохраняется его прежняя зарплата.

– А если дело три месяца будет длиться? Или – с перерывами – три года?

– Граждане призываются на исполнение один раз в год на десять рабочих дней. Но если разбирательство дела не закончилось к означенному моменту, то – на все время рассмотрения начатого дела. Вот я и опасаюсь: если процесс года два-три будет длиться, то дойдет ли коллегия присяжных до конца рассмотрения дела в своем первоначальном составе?

– А такое уже случалось?

– Бывало, что по полгода рассматривались дела.

– От кого конкретно зависит участие или неучастие в деле суда присяжных?

– Только от желания подсудимого. Но вот выясняется, что далеко не каждый стремится воспользоваться предоставленным выбором. После того как в Саратовской области суды присяжных вынесли вердикт “виновен” и подсудимых наказали, что называется, на всю катушку – приговорили к пожизненному заключению, заявки значительно уменьшились. К слову, от подсудимых в Татарстане еще не было ни одной заявки…