Совместному поиску ответа на этот сакраментальный и, пожалуй, вечный вопрос были посвящены почти все  мероприятия в рамках II окружного фестиваля Приволжской прессы, состоявшегося в середине июня в Нижнем Новгороде

Умеем, если захотим…

…или если научимся. Это к тому, что сам фестиваль, начиная от размещения участников и заканчивая организацией “круглых столов” и мастер-классов, удался на славу. Наконец-то и мы сумели найти золотую середину в организации подобных форумов, взяв западные стандарты лишь за основу.

Ведь россиянам обычно присущи либо чрезмерное “хлебосольство” (это когда гостей перекармливают мероприятиями), либо “олимпийское спокойствие” в отношении проблем, неизменно возникающих у гостей. Причина обоих явлений одна – “галочность” проведения плановых мероприятий. В Нижнем Новгороде не все было для галочки, а сквозная тема фестиваля – “Социальное партнерство” – стала своего рода хит-парадом мнений и споров, исключившим обязательность резюме и всякого рода коллегиальных “диагнозов”.

Партнерство: кто “за”?

За “круглый стол”, посвященный теме “Роль СМИ во взаимодействии власти и общества”, кроме Сергея Кириенко, были приглашены его заместитель Любовь Глебова, директор Всероссийского учебного центра тележурналистики “Практика” Нина Зверева, президент пропутинского “Медиа-Союза” (по совместительству – известный тележурналист) Александр Любимов, главные редакторы журналов: “Огонек” – Владимир Чернов, “Еженедельный Журнал” – Сергей Пархоменко.

Бульварная пресса была представлена в этом “VIP-пасьянсе” политическим обозревателем “Московского комсомольца” Александром Будбергом, “сетевики” – руководителем отдела политики портала “Полит.Ru” Михаилом Фишманом, а неформальные журналистские организации – председателем небезызвестного столичного пресс-клуба “4-ре стороны”. В беседе также участвовали кураторы окружных социальных, кадровых и культурных проектов и представители СМИ ряда регионов.

После довольно неудачных потуг модерировавших “круглый стол” Зверевой и Глебовой расшевелить собеседников в разговор включились Кириенко и Любимов. Однако и их попытки танцевать “от печки” окружных проектов были обречены на провал, хотя к этому моменту в “застолье” уже определились две основные схемы сотрудничества прессы и власти. В первом случае власть выступает в роли заказчика, а пресса как своего рода подрядчик, во втором – оба актера играют на одной договорной площадке.

Участники “круглого стола”, впрочем, проснулись сами. И в немалой степени этому способствовала вскользь брошенная кем-то из журналистов фраза “Сегодня с властью борются многие, потому что это легко и безопасно!” – как в анекдоте о партизане, который, не зная о том, что война давно кончилась, все взрывает и взрывает мосты. Да и Любимов весьма кстати вспомнил о том, что лично он успешно трудится в сфере СМИ уже давно, хотя власть за это время менялась неоднократно.

Однако Александр Будберг напомнил о существовании мощных механизмов воздействия на прессу со стороны власти, которые никак не способствуют равноправному сотрудничеству. В тех же Штатах инструментарий воздействия на СМИ, например, настолько сложен, что власть сама вынуждена искать пути установления добрых отношений с журналистами.

Вернул присутствовавших в Россию Сергей Пархоменко, испивший сполна чашу этих “добрых отношений” (напомним, что он и вся бывшая команда журнала “Итоги” были уволены в одночасье):

– Мы вот тут рассуждаем о наших взаимоотношениях с властью, о заказах, о стилистике… А где, собственно, в этом диалоге сам читатель, то есть народ?

И вправду, ну, предположим, одни выполнили заказ власти, другие, наоборот, набросились на нее с гневной аналитикой. А будут ли читать (смотреть, слушать) и первое, и второе люди? И вообще, что они хотят читать – те, ради кого, собственно, мы и существуем?

– Наши разговоры за этим столом напоминают суету мелких чиновников возле избирательных участков, мол, граждане, мы тут выборы проводим, так вы, пожалуйста, не мешайте…

Он же, Пархоменко, сходил тузом, вспомнив отнюдь не всуе нашу любимую до слез почту и ненасытных связистов, фактически рэкетирующих и производителей, и потребителей печатной информации. И, не дав опомниться, поделился своей любовью к отечественным издательствам, кичащимся своими возможностями, на деле оборачивающимися необходимостью возить тиражи российских журналов, например, из Финляндии!

При чем тут власть? Да при том, что в первом случае мы имеем дело с монополией государственного ведомства на распространение печатной продукции, во втором – с прочими “ГУПами”…

Вот и получается, что пока власть бодается с прессой за право первенства в “равноправном диалоге”, состригая при этом прямо или скрыто идеологические или вполне материальные купоны, тиражи изданий падают из года в год, а любителей пищи для спинного мозга (сериалов и шоу) становится все больше.

Впрочем, прав был в своем выступлении и Любимов, когда намекнул, что люди и во власти, и в прессе бывают разные. Одни ищут пути и способы, а другие – лозунги и числа…

Да взять тех же связистов, которые одной рукой резко поднимают цены, а другой – предписывают подконтрольным государству СМИ наращивать тиражи. Или тех, кто курирует печать в правительствах всех уровней (есть такие должности). Ведь, например, в регионах до сих пор живы умники и умницы, ратующие за увеличение количества газет и журналов, хотя в нормальном рынке обычно происходит все наоборот – за счет концентрации капиталов и поэтапного освобождения от “государева ока”.

Противостояние: кто “против”?

Как сообщил руководитель Приволжского окружного управления Минпечати РФ Павел Журавлев, лишь 41 процент россиян в 2001 году высказались за доверие к прессе, но самое страшное в том, что 58 процентов наших соотечественников ратуют за возврат к цензуре. И это уже – прямой упрек нам, журналистам. Вернее, тем из нас, кто не брезгует моралью ради… А вот тут – стоп! Ибо мы снова заговорили о власти.

Ведь отнюдь не ради получения сверхприбыли крутят компромат, жуют сальные или кровавые темы те, кто уже освободился от государственной крыши. Ради выживания.

Некоторые основные причины “недоедания” прессы были названы в предыдущей главе. А вот еще одна – отсутствие “массового умения” производить качественные СМИ. Но ведь журналистское образование у нас, в основном, прерогатива того же государства, или, другими словами, – власти. Так что свой упрек господин Журавлев мог бы забрать обратно. Тем более, что доверие-недоверие чьему-либо мнению (прессы ли, жены, друга или начальника) в соотношении 50 на 50, как заметил по этому поводу Кириенко, – нормальная и вполне логичная жизненная ситуация.

О каком качестве СМИ может идти речь, если у нас, как справедливо заметил Владимир Чернов, в широко освещаемых акциях типа “Рок – против наркотиков!” участвуют полупьяные или обкуренные недоумки, орущие белиберду под какофонический бред, а журналисты преподносят все это действо народу как великую гуманитарную акцию. И это – в Москве… Что уж говорить о регионах, где пресса чуть ли не ежедневно вынуждена описывать бредовые затеи чиновников, фактически приучая граждан к лицемерию.

Главред “Огонька” заявил, что мы слишком торопливы в нашем стремлении объявить себя гражданским обществом. Яблоко не упадет, пока не созреет. Отсюда и все казусы.

Пытаясь подытожить дискуссию, Сергей Кириенко высказал мнение, что присутствие в сложном механизме взаимоотношений между прессой и властью монополии последней автоматически перечеркивает все попытки наладить цивилизованное сотрудничество.

Кто бы сомневался? Да и для кого является открытием, например, тот факт, что критика власти сегодня – категория привычная. Конфликты между мэром и губернатором или между спикером и вице-премьером – благодатная почва для “свободы СМИ”. Однако…

Не камуфляж ли это свободы слова? Не происходит ли здесь “распределение крыш” самими СМИ внутри властных структур (или наоборот?), порождая эдакую видимость плюрализма мнений, производимых на самом деле противоборствующими внутривластными группировками. Татарстанцам, кстати, это еще предстоит ощутить. Я думаю, годика через два…

* * *

Быть “за” сотрудничество с властью или “против” противостояния ей – не одно и то же. Разницу между этими двумя позициями каждый журналист и каждый редактор определяют сами. Проблема же, которую, как мне кажется, нам пока не удается решить, – это отсутствие эффективного диалога с читателем (зрителем, слушателем).

Редкий из нас – представителей и власти, и прессы – умеет распознать, насколько в том или ином случае выигрывает общество и совокупный продукт его коллективного мышления и удовлетворено ли последнее масштабами получаемой информации и соотношением ее цены к ее качеству.Андрей Кобяков.

На снимках: власть и пресса – неформальный диалог; во время “круглого стола” на фестивале Приволжской прессы.