Вскоре после войны в селе Никольском Спасского района поселился новый зоотехник, начальник конной части Владимир Владимирович Хлюпин. Человек он был гордый, неразговорчивый, и подчиненные жуть как боялись его. Рассказывали, что ходил Хлюпин по конюшням и белоснежным носовым платком вытирал лошадям спины. Если хоть малейшее пятнышко обнаруживал, устраивал конюхам разгон. Зато порядок кругом царил и лошади ходили сытые и лоснящиеся. Еще поговаривали, что Хлюпин был знатного рода, что сидел в тюрьме и там же, в местах не столь отдаленных, нашел себе жену моложе на двадцать с лишним лет…

Акулина Петровна Хлюпина всю жизнь относилась к своему имени с пристрастием. Надо же, как ее родители назвали – Акулина. Впрочем, что с родителей взять, малообразованных крестьян из чувашской деревни, как поп велел – так и назвали. В детстве-то Акулине было все равно, как ее зовут, а подросла – стала представляться Линой, а потом Леной, Еленой. Так муж ее всю жизнь звал.

Лина Чернова хорошо помнит 1941 год, она уже закончила школу и работала в родном колхозе. Урожай выдался на диво богатый, а убирать некому – мужиков на фронт забрали, техники никакой, лошадей тоже нет. Молотили хлеб по ночам, все делали вручную. А в октябре всех девушек из села, в том числе и Лину, направили добывать камень для строительства блиндажей, а потом рыть окопы вдоль реки Суры, притока Волги.

В конце 1942 года Акулину призвали в армию. Уезжала со слезами, боялась. Но не одна она была такая. В начале января 1943 года Лина оказалась в Москве. Выдали девушкам кирзовые сапоги с портянками, заставили изучать пулемет и другую военную технику. Стала Лина зенитчицей и в апреле 1943 года попала на пароход, который ходил до Саратова, потом мимо Сталинграда до Астрахани – возил баржи с горючим. Тяжелыми и опасными были те походы. Фарватер Волги во многих местах был заминирован. Над головой постоянно летали вражеские самолеты. Всякое бывало, много смертей помнит Волга…

В первый раз, когда увидела разрушенный, разбомбленный Сталинград без единого целого здания, Лина заплакала. Зрелище было очень горькое и врезалось в память на всю жизнь. Теперь, когда по телевизору показывают Волгоград, Лине не верится, что это тот самый город.

Многие девушки на войне курили – им, как и солдатам-мужчинам, выдавали махорку. Получала свою порцию и Лина. Но не курила (не хотела и не умела) – продавала, а деньги высылала родителям в село.

Трудно на войне мужчинам, еще труднее женщинам. Деревенская закваска и строгое воспитание помогли чувашской девушке не просто выжить, но достойно перетерпеть военное лихолетье, не сломиться, не упасть, выдержать все испытания. Хотя соблазны были. Например, влюбился в Лину один украинский паренек, все упрашивал ответить на его любовь. Но Лина твердо заявила, что она на войне для того, чтобы Родине служить, а не любовью заниматься. Каждое утро начиналось с мысли: а не убьют ли меня сегодня? А тебе всего лишь двадцать, и жить так хочется! Не нам осуждать тех военных девчонок, которые хотели любить и любили. Но Лина была другой. Слыла жуткой недотрогой. Сама не знала, для кого себя берегла.

В 1944 году Лина Чернова оказалась в Архангельске. Зенитки были установлены на самых больших зданиях города, одна – на крыше гостиницы, другая – на крыше театра. Внизу идет спектакль, а наверху девчонки-зенитчицы небо охраняют. Затем была Литва, Каунас, рытье землянок. Тут Лина научилась прямо-таки мастерски управляться с топором и лопатой. Наконец военная судьба забросила Акулину в Польшу. Там и Победу встретила.

1 августа 1945 года Лина приехала домой, в родную Чувашию. Ее встретили как героя, поручили ответственную работу – заведовать складом, где хранилось зерно. И зачем только Лина согласилась? Родственники предупреждали, что не стоит браться, это опасно. А она не понимала, в чем, собственно, опасность. Ведь война кончилась. Весной узнала… Когда стали зерно проверять, оказалось, что украдено три тонны. Приехал следователь из района. Был суд, и дали Лине два года. Ох, и наплакалась она тогда: воров не нашли, виновной в краже объявили кладовщицу. Ведь надо было хоть кого-то наказать. Так отважная фронтовичка-зенитчица Акулина Чернова оказалась в лагере под Алатырем…

Правда, режим ей назначили не очень суровый. Лина была телятницей, ухаживала за скотиной. И был среди скотников один мужчина, тоже из заключенных, уже в возрасте, за сорок, серьезный и умный – Владимир Хлюпин. Говорил, что он дворянских кровей, его предки занимались выращиванием породистых скакунов. В свое время Владимир Хлюпин закончил мужскую гимназию, затем учился в Московской сельхозакадемии на отделении коневодства.

Хлюпин работал начконом на конезаводе в Ульяновской области, когда началась война. А тут лошади пали – ветврач неправильно ввел сыворотку. Сочли, что это диверсия, и посадили на пять лет Хлюпина…

Простая чувашская девушка, дитя природы, работящая, наивная, честная и преданная, понравилась Хлюпину. Он был человеком опытным, таких, говорят, на мякине не проведешь, красивыми пустышками не поманишь, лицемерными словами не обманешь. Понял, почувствовал, что это ОНА, единственная, и решил, что непременно женится, чего бы это ни стоило. Хлюпин принадлежал к редким (увы, для нынешнего времени) мужчинам, которые не боятся трудностей, борьбы и сами завоевывают женщин.

Владимир Владимирович освободился раньше. Уходя, обещал Елене, что вернется за ней, вот только встанет как следует на ноги. Она улыбалась и не верила ему. Мало ли что человек на радостях брякнет.

…Однажды осенью, когда уже было темно, на улице шел дождь и все дороги развезло, в окошко родительского дома, где жила, вернувшись из заключения, Елена, постучали. Она открыла дверь и оцепенела – на пороге стоял Хлюпин.

Два дня прошли в застольях да разговорах. Гость в основном общался с родителями Елены, а Лена больше молчала. Понимала, что молчание – золото и всего лишь одним неосторожным словом можно все испортить, даже испугать судьбу. Уходя из дома своей невесты (опять шел несносный дождь), Хлюпин сказал, что отправляется в Никольское, в Спасский район, будет там работать на конезаводе.

…Елена Петровна Хлюпина вот уже более пятидесяти лет живет в Никольском в том самом доме (за ним начинается старинный парк с вековыми липами и густыми кустами сирени), в который ее впервые привез любимый муж. Это постройка бывшей барской усадьбы, отданная под квартиры.

Счастливый дом, в нем жила счастливая семья. И жизнь, несмотря на трудности, была счастливой. Конезавод № 57 благодаря опытному и умелому руководству Владимира Владимировича Хлюпина был хорошо известен во всей стране. Супруги вырастили трех дочерей. Владимир Владимирович умер еще в 1975 году, а у жены его (Лены-Лины-Акулины) до сих пор голос дрожит, когда она рассказывает о своем любимом, о самом замечательном мужчине, каких редко встретишь. А вот ей повезло…