Вскоре после Великой Отечественной войны в “Советскую Татарию” прибыл новый редактор – Аркадий Михайлович Мальшаков. Его перевели из Таджикистана, где он возглавлял республиканскую газету на русском языке.

Новый шеф принял коллектив, состоящий из опытных, интересных журналистов. Подлинным координатором являлся ответственный секретарь, поэт Бруно Зернит, слывший мастером литературной правки. Не уступал ему в профессиональных вопросах заместитель редактора Абрам Кринкин, обладавший искрометным чувством юмора.

Читателям старшего поколения о многом скажут имена заведующих отделами: промышленным – ныне здравствующего Исаака Неймана, советского строительства – Алексея Троицкого, партийным – Степана Егорова, сельского хозяйства – Михаила Назарова, информации – Владимира Берлянда, а также поэта Анатолия Мелузникова, фельетониста Газиза Валеева, сотрудника отдела культуры Натальи Козловой. Их очерки, статьи, корреспонденции, рецензии, репортажи, стихи, фельетоны, говоря сегодняшним языком, прибавляли рейтинг газете. Своей обязательностью, чувством долга, требовательностью редактор не позволял им расслабиться.

Пристальное внимание проявлял он и к новичкам. Думаю, что именно он разглядел в молодых Иване Зезюлине, Юрии Любимове, Валентине Гудковой, Майе Канторович, Рустеме Валееве будущих мастеров пера, открыл им путь в большую журналистику.

Мальшаков был человеком скромным, ровным, сдержанным в своих проявлениях. Никогда не повышал голоса. Говорил мало, но по существу, акцентируя внимание на главном. Как истинный сын партии, твердо проводил в жизнь ее линию. Его стиль работы, пожалуй, был характерен для руководителей того послевоенного времени.

Приходя из обкома партии после заседаний, Аркадий Михайлович обычно собирал коллектив или заведующих отделами, рассказывал, о чем там шла речь, на какие темы нам, журналистам, следует “поднажать” и называл фамилии сотрудников, которым надо было отправляться в командировку немедленно, в тот же день.

Все мы тогда являлись участниками событий поистине исторического значения. На юго-востоке республики были открыты крупные месторождения нефти, которые осваивались невиданно быстрыми темпами. Мальшаков в рамках штата открыл нефтяной отдел, который возглавил Рувим Левин. Однако редактор и сам частенько выезжал на места.

Помню, как во время дежурства по номеру я зашел к редактору с полосой. Обратил внимание на большие правки в критической статье, сделанные редактором. Мальшаков вздохнул.

– Хотел спасти статью, но не получается. Тема не разработана.

Редактор только что вернулся из поездки в нефтяные районы и знал сложившуюся там ситуацию, о которой шла речь в статье, не хуже автора, более того – ощущал ее сильнее и глубже. Правда, журналист, вызванный в редакторский кабинет, пытался что-то доказать, даже спорить. Шеф взял синий карандаш, перечеркнул статью, а недовольному автору спокойно заметил:

– Жалобщики прежде всего будут звонить редактору, и если он не может отстоять правоту газеты, грош ему цена.

В его отношении к жизни, к людям было столько терпения, незлобивости, что порой мы поражались запасу его внутренней силы. А удары он получал чувствительные. Случались ошибки, за которые вызывали “на ковер”. А там, на бюро обкома, как известно, не стеснялись резких выражений. Тяжело переживал смерть жены, таджички по национальности. Много крови попортил ему сын, оказавшийся за какой-то проступок за решеткой. Да и сам ритм жизни страшно изматывал.

Это была эпоха, когда многие руководители как в Москве, так и на периферии, глядя на “вождя всех народов”, работали по ночам. Несли ночную вахту и дежурные группы редакций газет, работники типографий. Дело в том, что телетайпный пункт при Доме печати, принимавший материалы из Москвы, закрывали только в час ночи. Раньше этого срока сдавать газету в производство было нельзя. Нередко начинали передавать сообщения за несколько минут до закрытия с пометкой “В номер”. И работа продолжалась до утра. Редактор уходил домой вместе с дежурной группой.

Мне довелось видеть Аркадия Михайловича не только в редакционной текучке, но и в семейной обстановке, на отдыхе. Уже будучи на пенсии, он пригласил меня к себе домой. Пока за праздничным столом хлопотали вторая жена Елена Целуйкина и дочь Нина, хозяин беседовал с гостями – отцом писателя Василия Аксенова – Павлом, руководителем телетайпного пункта Сергеем Камаевым, директорами предприятий. Оживленно говорили о газете, последних событиях и, конечно же, о рыбалке, охоте. Аркадий Михайлович блестяще рассказывал рыбацкие байки.

Кстати, об охоте. Так получилось, что мы с ним в одно и то же время находились в доме отдыха “Берсут”. Он приехал туда с ружьем и резиновой надувной лодкой. Днем отсыпался, а вечером на лодке переправлялся на левый берег Камы. Утром привозил по пять-шесть уток. Их тут же передавали повару столовой. А потом под деревом вокруг огромной сковороды с зажаренными утками по приглашению Аркадия Михайловича собирались знакомые и незнакомые отдыхающие.

Мальшаков возглавлял коллектив восемь лет, до 1953 года. В год смерти Сталина ряд инструкторов ЦК партии были направлены редакторами республиканских и областных газет. В Казань приехал Михаил Андреевич Колодин, у которого Мальшаков несколько лет являлся заместителем.

Александр МАЛОВ.