Последнюю боевую награду – медаль “За отвагу” Владимир Никифорович Сиденко получил в военкомате в начале 2000 года. Вот уж не думал, не гадал восьмидесятилетний ветеран, что чего-то недополучил на фронте. Немало там ему довелось испытать, да, впрочем, и до, и после фронта жизнь его была весьма беспокойной.
…Отец Владимира, машинист паровоза, в 1912 году был призван в армию. Направили его служить в охранные войска на Китайско-Восточную железную дорогу. Революция “демобилизовала” солдата, оставив на долгие годы на чужбине. Владимир родился в 1918 году в Китае. Там закончил школу-восьмилетку по советской программе и поступил в индустриально-транспортный техникум в Харбине. В нем учились в основном бывшие россияне, и вот как-то воспитатель сказал, что есть возможность вернуться в Советский Союз в частности, в Казань. И семья Сиденко среди других отважилась на поездку. Но, как известно, с людьми и раньше не очень церемонились. Вопреки желанию, вместо Казани Сиденко интернировали в Казахстан, в окрестности Актюбинска.
Здесь Владимир окончил среднюю школу и подался в Ленинград, поступил в автодорожный институт. Все поначалу складывалось удачно. Однако в октябре 1937 года телеграммой ему сообщили, что в Актюбинске арестован отец. Как он узнал впоследствии, по подозрению в шпионаже в пользу Японии. Над головой Владимира стали сгущаться тучи. А примерно через год не стало матери (ее убили, инсценировав ограбление). Владимир забрал документы и – прощай, Ленинград! Вернувшись в Актюбинск, он окончил курсы шоферов, стал работать. Но не оставлял мечты учиться. И в 1939 году Сиденко приехал в Казань, поступил на биофак университета. Однако в вузе он долго не задержался. Безденежье, койка в общежитии, где в одной комнате было сорок человек, да и будущая профессия ему “не показались”, и он перешел в речной техникум, сразу на второй курс. Здесь он пришелся ко двору, учился на одни пятерки, был комсоргом группы, увлекся спортом, стал председателем ДСО “Водник”.
В 1941 году Владимир женился на своей “старой симпатии”, с которой вместе учился в Актюбинске. К тому времени он уже работал в Казанском пассажирском агентстве. Все складывалось неплохо, появился первенец. Но грянула война. Сиденко как представителю комсостава была выдана “бронь”. Он завершил навигацию, сделал несколько рейсов с эвакуированными москвичами до Камского Устья и Вятки. Зимой Владимир устроился шофером, совмещая работу с учебой, – надо было содержать семью. И тут случилось ЧП: в гараже разморозило двигатель его автомобиля. В военное время это было серьезно, завели уголовное дело. Ладно, обошлось только денежным начетом, но “темное пятно” в биографии появилось. Зимовать он уехал в Нурлаты, и тут случилась еще одна беда. Поскольку на военном учете он стоял в Верхнем Услоне, Владимира Сиденко обвинили в дезертирстве и посадили в тюрьму, припомнив при этом, что он сын “врага народа”.
Однако судьба не отвернулась от него окончательно. И хотя, находясь в заключении, он переболел сыпняком и дизентерией, но выжил, и более того – был освобожден “за отсутствием состава преступления”. И вскоре уже вместе с другими новобранцами ехал в марийские леса, где формировались запасные полки. Спустя два месяца часть, в которой служил рядовой Сиденко, была направлена под Ленинград. Первый бой он принял под станцией Бологое. Потом минометчик Сиденко в составе 48-го стрелкового полка 397-й Сарнинской ордена Суворова Краснознаменной стрелковой дивизии участвовал в прорыве блокады города Ленина.
Первую награду – орден Красной Звезды – он получил в Белоруссии. Случилось это так. 1 мая 1944 года, при освобождении Пинска, минометный расчет Сиденко решил по-своему отметить праздник. Выдвинувшись поближе к берегу реки Горынь, минометчики дали залп и угодили прямо в открытый люк фашистского “тигра”. Тогда весь расчет и наградили орденами Красной Звезды.
В конце сорок четвертого в боях за Ригу Владимир Сиденко получил тяжелое ранение в ногу, пять месяцев пробыл в госпитале. После излечения ему “светила” возможность остаться в Москве, на офицерской должности в автобатальоне. Но война уже подходила к концу. Встретив День Победы в столице, Владимир Никифорович отказался от сверхсрочной службы и осенью 1945 года, демобилизовавшись, вернулся в Казань.
И снова – в речной порт. Стал помощником капитана на катере “Тринадцатый”, потом уже шагнул и на капитанский мостик. И тут по совету друга он в очередной раз делает “вираж” и уезжает в Москву, становится штурманом на трофейном немецком катере. Очень скоро Владимир Сиденко завоевывает авторитет и славу мастера своего дела, инициативного и опытного специалиста. Ему опять маячит капитанская должность, но семейные дела требуют его возвращения в Казань. На этом его судоводительская карьера закончилась. На Волгу он не вернулся. Работал преподавателем черчения, заведовал кабинетом технического машиностроения в районном УПК. Двадцать лет назад вышел на пенсию.
Владимир Никифорович сохранил отличную память, до мельчайших подробностей помнит свою фронтовую жизнь, имена однополчан и рассказывает об этом так, словно читает невидимую другим летопись. Потому, наверное, так завораживают курсантов его беседы на классных часах в речном техникуме, куда он, давний его выпускник, всегда приходит с радостью.
В.РАХИМОВ.
