Серия ураганов, как вы помните, пронеслась над Татарстаном летом нынешнего года. Бед стихия наделала много: это и сорванные с домов крыши, и перевернутые автомобили, и покореженные линии электропередачи, и самое страшное – погибли люди…

Еще одна "головная боль", причиненная ураганом, – погибшие деревья: свирепый ветер ломал, как спички, целые рощи, вырывая некоторые экземпляры прямо с корнем. Жертвой такого природного катаклизма стала знаменитая в Казани Березовая роща, на которую сегодня больно смотреть. Еще совсем недавно она была любимым местом молодоженов, куда они приезжали сразу после ЗАГСа. Теперь здесь вряд ли кто решится отметить торжество – от рощи остались, простите за выражение, рожки да ножки… А вот расположенное рядом густо заросшее деревьями кладбище ураган не тронул. Люди в округе шепчутся, что это неспроста: Всевышний пожалел усопших, а вот живущих словно предупредил, что ими недоволен…

Двумя наиболее сильными ураганами, случившимися в республике 1 июня и 8 июля, были повреждены в основном сосны в возрасте от 40 до 60 лет, а также осинники и березняки. В целом лесные насаждения в Татарстане пострадали на площади около 6 тысяч гектаров, общий объем так называемой буреломно-ветровальной древесины составил 290 тысяч кубометров. Ураган "отметился" на территориях 12 лесхозов – Агрызского, Зеленодольского, Алькеевского, Елабужского, Нурлатского, Лаишевского и других. Больше всех досталось Мензелинскому лесхозу, где изуродовано 2200 гектаров леса (120 тысяч кубов древесины), в том числе пострадал уникальный памятник природы Игимский бор. Положение здесь усугубляется еще и тем, что кроме как на моторной лодке или на вертолете в реликтовый бор не добраться, только зимой – по крепкому льду. Так что нуждающийся в помощи Игимский бор ее пока не получил…

Вторым по объему повреждений стал Пригородный лесхоз – здесь пострадали 500 тысяч гектаров леса, 46 тысяч кубов древесины нуждаются в срочной эвакуации. Затем идут Лаишевский и Алькеевский лесхозы.

Как нам сообщил заместитель министра лесного хозяйства РТ Ильгиз Закиров, пока удалось разобрать завалы лишь на 100 тысячах гектаров, это примерно треть всех пострадавших от урагана в Татарстане лесов. Но работа не прекращается, лесники трудятся не покладая рук и к зиме обещают очистить от бурелома всю "травмированную" территорию.

Как говорится, этими бы устами да мед пить. На самом деле уборка поваленных деревьев сопряжена с многими трудностями, окончить все работы до прихода зимы вряд ли получится. И об этой проблеме на совещании в Кабмине на днях довольно жестко говорил Премьер-министр Рустам Минниханов.

Почему же затягивается процесс послеураганной реанимации лесных массивов? Этот вопрос, пожалуй, нужно в первую очередь адресовать двум наиболее близким к природе министерствам – экологии и природных ресурсов и лесного хозяйства. На Минлесхоз РТ легло основное бремя – именно этому ведомству по долгу службы предписано заниматься уборкой лесов от послеураганного мусора. Что оно и делает. Но на одном желании и оптимизме далеко не уедешь. Много ли уберешь, если техника, которой располагают лесхозы Татарстана, давно устарела морально, а физический ее износ достигает 80 процентов? Добавьте сюда еще и острую нехватку рабочей силы. Но самое главное – у лесхозов (а пострадала среди них почти треть) нет средств на финансирование этих мероприятий.

–  Мы обращались за помощью в Москву, но пока без особого толка, – говорит Ильгиз Зарипов. – Однако не теряем надежду хоть что-то получить из федерального бюджета на ликвидацию последствий урагана. Обращались мы и в МЧС республики, просили помощи у Кабинета Министров… Я согласен, наводить порядок на территориях лесного фонда обязаны мы. Но ураганом повреждено немало насаждений, которые не входят в лесной фонд. Например, это земли бывших сельхозформирований. Или по Оренбургскому тракту в Казани пострадали придорожные лесные полосы, которые относятся к Министерству транспорта и дорожного хозяйства. Но уборкой и расчисткой этих полос все равно занимались мы, без дополнительных средств. То же самое касается городских лесов. Посмотрите, муниципалы вовсе устранились от решения проблемы. А ведь это их территории. А наша обязанность – это федеральные леса… Впрочем, все мы живем в Татарстане, независимо от подчинения, чего уж делиться. Если бы было дополнительное финансирование, мы бы все сделали быстро и без суеты. А пока работаем за счет тех средств, которые отпущены нам Правительством России в виде субвенций на ведение лесного хозяйства, и данная чрезвычайная ситуация не входит в перечень мероприятий, предусмотренных этой субвенцией…

Еще не так давно в республике существовало деление лесов на федеральные и региональные, и экологи вплотную занимались лесными проблемами. Но теперь они заняли позицию сторонних наблюдателей, сославшись на то, что леса – не их юрисдикция. Хотя есть в этом и некое лукавство: экологи любят оперировать таким понятием, как сохранение экологического каркаса на земле, а лес, между прочим, одна из составляющих этого каркаса. Так что отстраняться от леса им негоже. И потом, у экологов есть особо охраняемые природные территории, в том числе лесные участки, о которых они должны заботиться, охранять их (Игимский бор, кстати, в этом разряде). Есть у экологов еще и заповедные территории со строгим режимом. Одну из них автору этих строк на днях довелось посетить в национальном парке "Нижняя Кама" недалеко от Набережных Челнов. Так вот, эта заповедная территория была сплошь завалена упавшими после урагана деревьями, но убирать их, оказывается, нельзя. Таковы законы заповедника: человек, мол, не вправе вмешиваться в процессы дикой природы ни при каких обстоятельствах… А если здесь случится пожар, спровоцированный таким природным явлением, как молния, его тоже нельзя тушить?

Пожары как следствие урагана, повалившего в республике сотни и сотни деревьев, сегодня более всего волнуют лесников. Часть поврежденного леса пошла на дрова, часть на переработку в цехах лесхозов. Но осталось еще очень много так называемых порубочных остатков.

– Мы сейчас сидим на пороховой бочке, – с тревогой говорит Ильгиз Закиров, – которая в любой момент может взорваться и заполыхать ярким пламенем.

В том, что это так, легко убедиться, побывав в многострадальной Березовой роще. Кучи сухих веток (порубочные остатки), идеальные для кострищ, заполонили всю территорию бывшей рощи. Небрежно брошенная сигарета в таком месте запросто может стать причиной большого пожара.

Лесники вознамерились было, от греха подальше, сжечь все порубочные остатки, но зароптали и экологи, и население – мол, получится, что одно лечим, а другое калечим. Это, конечно, так, но оставлять хлам в лесу под открытым небом в ожидании, пока он сам перегниет, тоже нельзя, его надо срочно вывезти. А денег, как всегда, ни у кого нет… Между тем скупой, как известно, платит дважды. И если случится пожар, можем потерять намного больше…

…Ну, а Березовой роще понадобится еще лет двадцать, чтобы восстановиться. В том, что это непременно случится, нас уверила специалист Министерства экологии и природных ресурсов Нина Усанова. В минувшую субботу под эгидой министерства энтузиасты сажали в роще новые молодые деревца, привезенные из питомника Пригородного лесхоза.