Если вам приходилось бывать в Кызылкумах, то легко представите себе этот пейзаж: куда ни глянь – все желто-серое. То ли горизонт в песок закопался, то ли марево землю с небом свело. Нет-нет да кинет под ноги жаркий ветер комок верблюжьей колючки, прежде стеганув по лицу зноем, от которого можно спрятаться только в тени глинобитного забора. Но можно доплестись до речушки, которая течет по краю села, и отлежаться под карагачем, пока не пойдут блеющей массой сюда на водопой местные овцы. А лучше в полдень сидеть в прохладе дома, в окна которого свисает виноград и душной сладостью несет от высоченных кустов роз.

Нет, это не Средняя Азия. Это – деревня в древней Анатолии, центре Турции. Посмотрите на географическую карту и мысленно отчертите вниз прямую от нынешней столицы страны Анкары до бывшей столицы Сельджукского государства Коньи. Где-то посредине есть точка, которая называется Бегрюделик. Здесь живут наши соплеменники. Ровно сто лет назад три сотни татарских семей из далекой Сибири осели в этих краях.

Как живется им, о чем они мечтают, какое место занимает Татарстан в их буднях?

Как мы попали в Бегрюделик

Честно скажу, до нынешнего лета я и не слыхивала о существовании этой деревни. Мы готовили поездку вокально-хореографического ансамбля “Мирас”, обладателя Гран-при фестиваля “Созвездие”, на международный фестиваль тюркских народов, который ежегодно проходит в провинции Ялова, что на берегу Мраморного моря. Этот ансамбль – постоянный участник нового проекта нашей газеты “Время молодых”. Идея задумки в том, чтобы познакомить татарские общины и диаспоры с творчеством талантливой татарстанской молодежи, показать все многообразие нашей культуры. Ансамбль исполняет песни на татарском языке в самом широком диапазоне – от джаза до старинных народных напевов. И вот приглашение из Турции. Грех было не воспользоваться такой возможностью и не попытаться выйти на связь с татарскими диаспорами в этой стране. Знаю, как скучают по родному слову, по родной музыке наши соплеменники, а тут такая возможность подарить им праздник!

Полномочный представитель Татарстана в Турции Радик Гиматдинов идею подхватил, что называется, с лету и тут же предложил съездить с “Мирасом” в деревню Бегрюделик, которая нынче отмечает свое столетие. По этому поводу наше Министерство культуры решило направить сюда делегацию, в которую вошли начальник отдела межрегионального и межнационального сотрудничества Минкульта Раиса Сафиуллина, главный научный сотрудник Института истории АН РТ Гузель Сулейманова, сотрудники представительства РТ, три казанских артиста, и к ним добавился наш “Мирас” с номерами из программы “Время молодых”.

Ехать нужно было в центр страны, но добираться кружным путем, потому как планировалось заехать в Конью – город с многовековой историей, одному из знаменитых жителей которого ЮНЕСКО посвятило нынешний год. Ведь нынче исполняется 800 лет со дня рождения знаменитого философа, мыслителя и поэта Руми, которого здесь именуют Мевляной.

Дорога до деревни заняла у нас почти четырнадцать часов. Но это было увлекательное путешествие.

Турция незнакомая

Эту страну, как оказалось, мы просто не знаем. Поездка стала странствием в незнакомую прежде Турцию. Если Стамбул и морские берега страны – места, исхоженные нашим туристическим людом и относительно знакомые нам, то там, куда мы ехали, россияне бывают нечасто. Мы ехали в Анатолию.

Как Стамбул именуют городом контрастов, так Анатолию можно назвать “страной природных контрастов”. Ее центральная, внутренняя часть – довольно однообразный мир плато, котловин и возвышенностей с безбрежными просторами жарких степей. Вокруг – горы, разрезанные многочисленными ущельями, а на севере и юге возвышенности круто спускаются к морю, замысловатой линией очерчивая побережья. Именно с такого побережья древней Фракии и началась наша дорога к анатолийским соплеменникам.

Южнее Яловы, где мы “фестивалили”, раскинулись живописнейшие горы Улудаг. Одна из самых красивых вершин этой гряды – Кешиш, называемая Мизийским Олимпом. Ее высота – 2493 метра и, как гласят легенды, именно отсюда олимпийские боги наблюдали за ходом Троянской войны. Признаться, не только наши ребята, но и мы, взрослые, с удивлением узнали о том, что события большинства древнегреческих мифов и легенд происходили именно на турецкой земле. Сама Ялова считается родиной нимф и тех злокозненных сирен, которые пытались сбить с пути аргонавтов, плывущих к Босфору. А в шести часах езды от Яловы – Троя, которая по-турецки именуется Трувой. Та самая, которую воспел Гомер и которую отыскал Шлиман.

Справа от нас осталась на побережье Смирна. Где-то здесь Ахилл перевязывал раны Патроклу. Изумрудные громады гор, поросшие лесом, изобилие цветущего кустарника и серебристая зелень оливковых рощ постепенно сменились степью.

Проехали городок Афьонкарахисар. Это в центральной части Западной Анатолии. Странное он оставил чувство: будто разъяренные великаны раскидывали тут обломки гор. А может, так и было? Ведь совсем недалеко отсюда, по тем же легендам, произошла жестокая битва между Менелаем и Парисом.

Сам город расположен у подножия огромной скалы, на вершине которой спряталась старинная цитадель Карахисар – Черная крепость. К востоку от нее начинается Копийская равнина, это около 1000 метров над уровнем моря. Среди ее полупустынных степей на плато находится соленое озеро Туз. Процент содержания соли в его воде куда выше, чем в Мертвом море. А соль отсюда поставляют практически во все уголки Турции.

От озера рукой подать до деревни Бегрюделик, куда мы прибыли заполночь. Но прежде наша группа проехала Акшехир, который поразил обилием памятников легендарному острослову Ходже Насретдину. Он был всюду: вдоль трассы, на крышах кемпингов, заправочных станциях, на улицах, в переулках. На своем знаменитом ослике, пешком, сидя, стоя, полулежа. Любовь к нему тут явно не знает границ. И совсем не случайно. Знатоки мирового фольклора утверждают, что Ходжа Насретдин был турком. С этим могут не согласиться узбеки, таджики, азербайджанцы и другие тюркские народы, чья память хранит многочисленные анекдоты об этом никогда не унывавшем человеке. Но факты упорны: родился великий острослов в городке Акшехир в 1208 году. Тут и умер в 1284 году, прежде изрядно поколесив по свету. Сохранилась даже его могила, даты жизни на которой следует читать наоборот. И здесь без шутки не обошлось.

К вечеру заехали в Конью. К сожалению, уже был закрыт огромный музейный комплекс Мевляны – Джалалетдина Руми, родившегося в 1207 году на территории нынешнего Афганистана и погребенного в 1273 году в Конье. Это известный поэт мусульманского Востока, сын крупного богослова Бахаеддина Валада. Его “Поэму о скрытом смысле” называют “Кораном на персидском”. Уже при жизни он удостоился почетного имени Мевляна – “господин (учитель) наш”. Его сын Султан Велед в память об отце основал мистическое братство – орден “мевлеви”, известный в мире как “кружащиеся дервиши”. Многие султаны и высшие сановники Османской империи считали за честь стать рядовыми членами этого братства. Даже после запрета Ататюрком дервишских орденов “мевлеви” сохранили свое влияние….

На площади перед огромной мечетью Селима II нас ждали. Здесь были жители деревни и наши татарстанцы, осевшие в этом городе и связанные родственными узами с Бегрюделиком.

А еще нас дожидалась… Фаузия Байрамова. Оказалось, известная татарская писательница уже несколько лет работает над книгами, посвященными истории сибирских татар, побывала в тех деревнях, откуда сто лет назад выехали предки нынешних бегрюделикцев. В Конье она уже не первый день, собирает материал к своей новой книге, а следующим утром мы встретились с Фаузией-ханум уже в самой деревне на празднике.

…Вот мы проехали районный центр Джиханбейли, в чьем административном подчинении находится Бегрюделик. В первом часу пополуночи въезжаем в деревню. В местной школе нас терпеливо ждала деревенская общественность. Если я скажу, что нам были рады, этого будет мало. Впервые в деревню приехала столь представительная делегация из Татарстана. И такое внимание глубоко тронуло жителей села. Надо отдать должное постоянному представительству РТ в Турции. Для его сотрудников равноценно важны и торговые отношения двух республик, и культурное сотрудничество, и жизнь татарских диаспор этой страны. Делается много: от моральной поддержки до организации мероприятий, объединяющих турецких татар.

Нас определили на ночлег по домам местных жителей. Рассказывали, что тут даже споры возникали, ведь каждому хотелось принять именно у себя гостей из Татарстана. Хоть и утомила дорога, но уснули мы поздно. Знакомились с хозяевами, разговаривали.

Берлинские мотивы Бегрюделика

Далекая татарская деревушка в столь же далекой Турции оказалась замысловато связана с Берлином, о чем я узнала из разговора с нашей хозяйкой Жаляй Джайхан. И уже вернувшись домой и готовя этот материал, я связалась с известным филологом-германистом Алией Тайсиной, с которой давно переписываемся. Алия – доктор наук, с 2002 года издает в Германии журнал “Бертуган”, а в 2004 году основала одноименное издательство. В последние два года перевела и издала на немецком языке “Шурале” Габдуллы Тукая, башкирский эпос “Урал-Батыр”, “Татаро-башкирские сказки”, книгу Фаузии Байрамовой “Ядерный архипелаг”.

Я попросила Алию связать меня с ученым-тюркологом из Берлина Себастианом Циклински, о котором мне рассказали в Бегрюделике. Было интересно сравнить наши впечатления, узнать его мнение. Себастиан быстро откликнулся на мое письмо, и вот что он написал:

“В деревню Бегрюделик я добирался из Анкары. Был апрель 2003 года. Я надеялся найти какие-нибудь материалы, касавшиеся жизни Абдуррашида Ибрагима, человека, объездившего в своей жизни немало стран: из родной Сибири через Волгу и Урал – в Санкт-Петербург. Судьба забрасывала его на Дальний Восток, в Индонезию, Индию, Европу, затем он осел в Бегрюделике, где прожил до 1933 года, прежде чем отправился в Японию. Совсем не случайно большую часть своей жизни в Турции Ибрагим провел в Бегрюделике. Эта деревня была основана в начале ХХ века так называемыми “бухарцами”, которые, однако, были вовсе не из Бухары, а из Западной Сибири. Своим именем они обязаны среднеазиатским предкам, которые несколькими волнами перебирались в Сибирь, начиная еще с конца XVI века. В их переселении в Османскую империю Абдуррашид Ибрагим сыграл решающую роль – еще с 90-х годов XIX века он призывал российских мусульман к переселению. Татарские семьи из Западной Сибири отправились в путь и в 1907 году прибыли в Стамбул. Через год они поселились в малонаселенной части центральной Анатолии в новообразованной деревне, которая была названа Решадия в честь султана Мехмеда V Решада (1909-1918). После образования Турецкой Республики это имя приобрело оппортунистический оттенок, и в начале 30-х годов деревня получила свое сегодняшнее название. Бегрюделик – единственное селение в Турции, где живут сибирские татары.

Добраться до деревни из районного центра можно только на такси, и мне повезло, потому что я ехал в сопровождении таксиста, который дважды в неделю привозит в деревню почту. Дорога петляла по холмистой местности и, наконец, привела нас туда, где раскинулся Бегрюделик. По обочинам дороги можно было увидеть женщин со среднеазиатскими чертами лица, собиравших травы. Как пояснил мне шофер, это были жительницы деревни. Приехав в Бегрюделик, мы первым делом отправились в деревенское кафе. После первых приветственных слов мой провожатый представил меня и объяснил, зачем я приехал. Велико же было изумление окружавших, когда я затем по ходу разговора перешел с турецкого языка на татарский. Как это такое может быть, что немец говорит не только по-турецки, но и по-татарски! Сразу же послали за братьями Дюндар. Один из них изучал исламскую теологию, интересовался историей своей деревни и Абдуррашидом Ибрагимом.

В качестве подарка я привез с собой не только несколько экземпляров моей брошюры “Волга на Шпрее”, в которой есть фотография Абдуррашида Ибрагима, но и копии одной статьи, которая представляла особый интерес для жителей деревни. Она написана турецким историком Ибрахимом Марашем и в 2002 году была опубликована на татарском языке в татарстанском историческом альманахе “Гасырлар авазы / Эхо веков”. Во время моей поездки по деревне и в разговорах с жителями передо мной вырисовывалась сегодняшняя картина Бегрюделика: из 300 дворов, что раньше были в деревне, на сегодняшний день осталось едва ли больше 200, так как многие в поисках работы уехали в Конью и другие крупные города Турции. Почти все семьи здесь – татарские. И те немногие турецкие и курдские семьи, которые осели в деревне, используют в повседневной жизни татарский язык. Насколько он жив в Бегрюделике, убеждает следующий случай: когда таксист увидел в деревенском кафе четырехлетнюю Фатму Дюндар, он со смехом спросил по-турецки, как ее зовут. И Фатма его не поняла! Только когда вопрос прозвучал на родном татарском языке, она робко ответила.

Сибирские татары из Бегрюделика проживают теперь не только в Турции, но и в Западной Европе, куда они попали в процессе рабочей эмиграции, начиная с 60-х годов. В Мюнхене осели только две семьи, большинство живет в Дании. В Копенгагене есть даже общество татар из Бегрюделика”.

“Все равно мы – татары”

Вот и Жаляй Джайхан, как выяснилось, живет и работает в Дании. В родную деревню приезжает на лето вместе с сыном Орханом. Там снимает просторную квартиру, а здесь у нее большой, красивый дом. Кстати, в деревне мы не увидели старых обветшавших домов. Жилища у наших соплеменников добротные, со всеми благами цивилизации. Немало и в два этажа, с большой открытой верандой, залом для приема гостей, спальнями. Отдельно есть комната, где стоит телевизор, столовая, кухня, ванная.

Утром Жаляй пригласила нас на завтрак. Привычного европейского стола не было. На полу – пушистый толстый ковер, на нем низенький столик, вокруг которого разложены мягкие, узкие матрасы и подушки. Завтрак – чисто турецкий. Маслины, брынза, сыр, мед. Чай пьют с молоком, что в Турции – крайняя редкость.

В Ялове у нас был предлог повеселиться по этому поводу. Просим в кафе фестивального городка чай с молоком, на что официант отрицательно машет головой: “Олмас”. Мол, так нельзя. Нет такого чая! Интересуемся, есть ли у них отдельно молоко. Есть. Так налейте его в чай! Официант даже руками замахал: “Олмас, олмас!”. После долгих переговоров принесли отдельно молоко и отдельно чай. А потом стояли в стороне и осуждающе покачивали головами, мол, смотрите, что делают, а? Объяснили, что у нас, татар, это национальный напиток. Традиции в Турции уважают. И потому в любое время, стоило зайти нам в это кафе, несли чай с молоком, уже даже не спрашивая, хотим ли мы его…

А вообще кухня бегрюделикцев – замысловатое переплетение татарских блюд с турецкими.

– Мы-то, конечно, считаем, что готовим по-татарски, – улыбается Жаляй. И перечисляет блюда, названия которых узнаваемы, но звучат непривычно для нашего “казанского” уха. – Очень любим готовить биремачи (перемяч), балиши. Моя карт няняй (бабушка) научила готовить анач (тукмач – суп с лапшой), как готовили его в родной сибирской деревне Янаул. Любим картуф (картофель), часто готовим ботка (кашу).

После завтрака Орхан на своем “Рено” повез нас знакомиться с деревней. И опять на ум пришла Средняя Азия. Типичный бухарский кишлак: центральные улицы покрыты асфальтом, а в переулках из-под колес взметается белая пыль. Просторные дворы, где найдется место и для просушки зерна, и для гамака под сенью черешен, и для непременных розовых кустов и винограда. Почти у каждого – небольшой сад. Растут грецкие орехи, инжир, вишня, черешня, груши, яблони. Только вот дома не совсем турецкие. На Востоке принято прятать жизнь от любопытных глаз, а тут все дома, как у нас, окнами на улицу.

Кстати, получила письмо от Алии Тайсиной, где она рассказала о Норберте Линк-Хессинге. “Это западный немец, большой друг татар, – пишет мне Алия.- Он уже лет двадцать состоит в обществе крымских татар, а года четыре назад пришел к нам в Татаро-башкирский культурный центр Германии. По-настоящему увлечен татарской историей и тюркскими языками, немного умеет читать по-русски. Норберт уже много лет дружит с двумя семьями из Бегрюделика, которые живут в Мюнхене, и ездил в Бегрюделик в 1990 и 1993 годах”.

– Эти татары, так называемые “бухарцы”, потомки переселенцев из Средней Азии, – написал затем мне Норберт Линк-Хессинг. – Чуть больше 80 процентов жителей Бегрюделика татары, остальные – курды и турки- переселенцы из Болгарии. Самые близкие к Бегрюделику татарские деревни находятся примерно в 30-40 километрах к северо-востоку от районного центра Кулу. Это семь деревень, населенных преимущественно ногайцами, переселившимися сюда между 1860 и 1890 годами из-под Мариуполя и с Северного Кавказа. Несмотря на большое внешнее сходство, ногайцы по манере держаться и характеру очень отличаются от жителей Бегрюделика. Бегрюделикцы знают себе цену, они – люди открытые и общительные. Ногайцы замкнуты и недоверчиво относятся к чужим. Поэтому не удивительно, что между Бегрюделиком и этими деревнями связи не очень развиты, а контакты поддерживаются с более отдаленными казанско-татарскими деревнями возле Кютахии и особенно Эскишехира.

Кстати, Фаузия Байрамова, которая побывала нынешней весной в Мюнхене, где познакомилась с немецкими бегрюделикцами, имеет свою точку зрения на историю этого поселения.

– Исход сибирских татар, живших в омских деревнях Янаул, Яланкуль, – это трагический, полный унижения и потерь путь в новую жизнь, – говорит Фаузия-ханум. – Нынешние поколения помнят рассказы своих дедушек и бабушек о том, как добирались сюда мусульманские семьи из российской глубинки. И надо отдать должное многотерпимости нашего татарского народа, его умению ладить с другими нациями, его врожденному уважению к чужим традициям и его огромному трудолюбию. Эти качества позволили нашим соплеменникам не просто осесть в чужой стороне, но и завоевать уважение местных властей и, главное, признание народа другой страны. Но именно сейчас, когда нам стало известно об этой деревне и к ней привлечено внимание татарстанских исследователей, мне хотелось бы удержать некоторых наших историков от легковесных выводов. К сожалению, приходится слышать такое мнение, что бегрюделикцы – отатарившиеся потомки узбеков, которых переселили в Сибирь. Это не так. “Бухарцами” именовали определенное сословие, состоящее из людей особо грамотных и ведущих активную торговлю со многими странами. Именно из этого сословия были татары, которые перебрались по приглашению хана Кучума в его новые земли и осели в окрестностях Омска.

Вот и сами бегрюделикцы, по крайней мере те, с которыми мне довелось разговаривать в деревне, совсем не согласны с тем, что их считают узбеками.

– Да какие же мы узбеки? – удивился старейший житель Бегрюделика Хеким-абы Огуз в ответ на мой вопрос. – Татары мы, и предки наши во всех поколениях татары. Тут даже и говорить не о чем. Просто так повелось, некоторые даже фамилию носят “Бухара”.

И действительно, доведется вам бывать в Конье ли, в Анталье или Анкаре, обратите внимание на вывески. И если встретите там слова “Кафе узбеков”, “Узбекский маркет”, “Авто узбека” или фамилию владельца “Бухара”, то будьте уверены – это наши татары из Бегрюделика вершат свои торговые дела.

Люди здесь большей частью успешные, друг за друга горой. В чем мы сами убедились во время деревенского праздника, посвященного столетию этого населенного пункта.

Этой ярмарки краски

К юбилею деревня начала готовиться чуть ли не за год. Финансирования или помощи со стороны тут не ждали. Все – на деньги самих бегрюделикцев. Организовали лотерею, билеты можно было купить и до праздника, и во время него. Призовой фонд удивил своим далеко не дешевым разнообразием.

Издала община и небольшие книжки, где во всех подробностях описывается история деревни, ее жители. В одной из книг – телефонный справочник, где указаны все телефоны, вплоть до сотовых, и, что поразило, – отмечена группа крови владельца аппарата. А вдруг с кем что случится? Так сразу можно узнать, кого следует звать на помощь.

Здесь же подробный список студентов: кто из какой семьи и где учится. Две трети страниц – рекламные. Это скорее рассказ об успешных предпринимателях из Бегрюделика.

У входа в огромный двор местной школы раскинулась ярмарка, где можно было купить местные поделки. Ассортимент – будто мы в каких-нибудь татарстанских Чубуклах или Пинячах. Расшитые татарскими узорами полотенца, наволочки, салфетки, калфаки, тюбетейки. Тут же кипит вещевой рынок. В школе открыта картинная галерея, где много живописных полотен художников – талантливых выходцев из Бегрюделика. Есть здесь и портрет Абдуррашита Ибрагима, духовного отца этого населенного пункта.

Из-за здания школы тянутся ароматные запахи. Оказалось, там под навесами – столы для всей деревни и ее гостей. Дымятся огромные котлы с пловом, накрыты чистыми полотенцами бэлиши, кипят самовары. Позже наблюдали, как чинно, с достоинством присаживались за длинные столы родители с детьми. Без сутолоки и шума обедали и уступали место следующим.

В это время на сооруженном из двух тракторных прицепов помосте, накрытом коврами, шел концерт. До его начала татарстанцы поздравили бегрюделикцев с праздником. Наш полпред в Турции Радик Гиматдинов зачитал приветствие от Президента Татарстана Минтимера Шаймиева, Фаузия Байрамова привезла поздравление от председателя Всемирного конгресса татар Рината Закирова, а начальник отдела Министерства культуры Раиса Сафиуллина вручила подарки. Их было много – в каждую семью ушла замечательная книга “Татарская вышивка”, в деревенскую библиотеку и школу – видеодиски, книги, записи песен и даже национальный татарский костюм, которому найдется применение в выступлениях здешней фольклорной группы.

Сельский староста Четин Юнал подвел меня к бабушкам, в тенечке дожидавшимся начала праздника. Не будь мы в Турции, решила бы, что это самые обычные татарские бабульки, присевшие на скамейку поболтать о том, о сем. Шахсия Тинтар, Махпулла Ар, Хабиб Елмас давно перешагнули семидесятилетний рубеж. Но в их памяти – слезы матерей, рассказывавших о том исходе. Семьи были многодетные. У той же Махпуллы-апы было пятнадцать сестер и братьев. Многие из старших погибли в дороге.

– Карт няняй (бабушка) рассказывала, как у мамы из рук вырвали умирающего сына и выкинули в море, – вспоминает она. – Ждать медицинской помощи не приходилось, поэтому со всеми, кто казался больным, не церемонились. Дорога была тяжелая, многих тогда потеряли. Карт ата (дедушка) вспоминал, что из Омска добрались до Уфы, оттуда уже в Киев, а там в Одессу и через море – в турецкий Трабзон. Тут уже наших встретили, проводили до Анкары. Встретили тепло, дружелюбно. Тогда Турцией правил султан Хамит-паша. Он дал указание построить для татар дома. Наши родители выбрали это место. Понравилось то, что здесь из горы бил сильный родник, похожий на те, что остались на нашей далекой родине.

Глава района Джиханбейли Ихсан Кара заметил, что эта татарская деревня славится своим народом. Трудолюбие местных жителей и их стремление жить лучше, думать не только о предках, но и о своих потомках внушает уважение.

– Татары Бегрюделика – это полноценная часть нашего общества, – заметил Ихсан Кара. – Они живут в уважении к своим корням и в любви к ставшей родной для них Турции.

Далеко и красиво, но уже – не сказка

– Для нас все, что связано с российскими татарами, было далекой и красивой сказкой, – смеется двадцатипятилетний Орхан Джайхан. – А сегодня мы посмотрели на ваших молодых ребят, послушали их песни, как они говорят по-татарски, и будто в сердце что-то перевернулось. Я очень хочу приехать в Татарстан, увидеть Казань, Волгу, съездить в Омск. Алла биюрса, непременно женюсь на казанской татарке! У вас такие красивые девушки!

Да и в самом Бегрюделике девушки не подкачали. Не зря же парень из Арска Фанис Зиятов, ныне преуспевающий адвокат в Конье, женился на татарке из этой деревни. А их дети теперь, по признанию малышей, разговаривают на трех языках – турецком, мамином и папином. То есть “сибирча” и “казанча”.

Во время концерта я долго наблюдала за местной детворой. Вначале малыши облепили за импровизированной сценой “Мирас”, разглядывая яркие, красивые наряды ребят, долго щупая узоры на камзолах девчонок. Затем побежали вперед, уселись у помоста и с удовольствием слушали песни. Тем более что творческая часть нашей делегации выглядела достойно. Молодые певцы Айгуль Хайри, Айдар Сулейманов, Фарид Файзрахманов, баянист-виртуоз Айдар Валиев, ансамбль “Мирас”, а еще удивительная семья Зиятовых – певцов, чтецов, поэтов и музыкантов, чья судьба переплелась с Бегрюделиком.

Интересно было примечать, что есть в этой малышне турецкого, а что – татарского. Больше все-таки первого. Стараются говорить по-татарски, но чаще переходят на турецкий. Услышали слова молитвы, которую начал читать мулла, тут же сложили ручки и затихли. Зазвучал государственный гимн Турции – все малыши вскочили с мест и стоя пропели его до последнего куплета. Но тронуло то, что они знают и неофициальный гимн татар – “И туган тел”. И ведь даже школьники подпевали нашим артистам!

Поразил богатый репертуар местной фольклорной группы, где занимаются малыши и ребята старшего возраста – школьники и студенты. Они поют не только старинные напевы и частушки татар Сибири, сохранившиеся от предков, но и современные песни из эстрадного репертуара татарстанских певцов.

Они не знают великих татар, но любят Ататюрка. Так же, как любит его любой житель Турции. Его изображения есть везде. Это и фотографии, и картины, и памятники. При этом отношение к нему как к человеку близкому и родному. Вполне нормально, если турок, проходящий мимо памятника, вдруг достанет носовой платок из кармана – он увидел на лице “отца всех турок” пятно, которое надо стереть.

Во время концерта наблюдала такую сценку. В школьном скверике стоит на постаменте бюст Ататюрка. Его, естественно, облепила детвора. Мальчишка долго стирал ладошками пыль с бронзовой макушки, а потом снял свою тюбетейку и водрузил ее на бюст, сполз с постамента, полюбовался делом своих рук и пошлепал дальше по своим делам. Мама, улыбнувшись, сняла тюбетейку с бюста, смахнула что-то с подбородка вождя и пошла за сыном.

Другой мир. И люди другие. Но – один язык и одна культура. И это совсем не осколок, а полноправная частица большого татарского народа. И мне очень хочется, чтобы бегрюделикцы ближе узнали нас, татарстанцев, увидели светозарную Казань – духовную столицу татар всего мира, окунулись в великую Волгу, побродили по нашим березовым рощам и сосновым борам. По крайней мере, следующим летом я жду гостей из далекой татарской деревушки с Копийской равнины Турции.