Чем богаты татарстанские реки? Если вы с ходу попытаетесь ответить на этот вопрос, наверняка не попадете в точку. Потому что речь идет не о фауне и флоре, а о… затонувших речных судах.

Конечно, не о “Титанике” и “Адмирале Нахимове”, но вполне достойных и не таких уж маленьких для наших водоемов. Когда-то они гордо бороздили водную гладь, а теперь вот полузатопленные их остовы скорбно торчат из воды, лежат ненужным хламом на дне речном. Кстати, проблема имеет общероссийский и даже мировой характер. Взять хотя бы поиски сокровищ на затонувших кораблях. Многие охвачены в буквальном смысле лихорадкой кладоискания. И, надо сказать, некоторые добиваются цели – находят покоящиеся на морском дне богатства.

Но у нас речь об ином – о подводном металлическом хламе, в который превратились речные суда после их затопления.

Сказать точно, сколько на дне наших водоемов лежит разных плавсредств, никто не может. Не считали. Но, по мнению специалистов, их там скопилось великое множество. Например, только на дне Финского залива и Ладоги, по предварительным подсчетам, находится около десяти тысяч затонувших объектов! То, что они представляют угрозу для судоходства, для подводной флоры и фауны, говорить, полагаю, излишне. Кроме всего прочего, это ведь и пример нашей бесхозяйственности. Вместо того, чтобы ржаветь на дне, этот металл вполне бы мог пойти в дело.

В Татарстане скопления полузатонувших судов портят, к тому же, береговой пейзаж, в первую очередь таких судоходных артерий, как Волга, Кама, Вятка, Свияга. За примерами далеко ходить не надо: в Казанском речном порту в районе солебазы уже много лет торчат из воды останки судов… Брошенные плавсредства гниют на живописных берегах Верхнеуслонского, Рыбнослободского, Камскоустьинского и других районов.

Проблема утилизации затонувшей техники, как утверждает начальник отдела водохозяйственного производства и строительства федерального государственного учреждения “Средволгаводхоз” Рашид Абдуллин, в Татарстане существует десятилетия, но ею никто не занимается, потому что работа эта экономически невыгодна. Ведь, чтобы достать со дна останки какой-нибудь баржи или буксира, необходимы мощная техника и большие деньги. А взять их негде.

Правительством Татарстана, впрочем, ранее предпринимались действия по очистке акваторий судоходных рек и их береговой зоны от останков судов, однако эти работы потом свернули.

Было время, когда в республике активно создавались на хозрасчетной основе кооперативы и малые предприятия по разделке затонувших и полузатонувших судов и вывозу металлолома.

В архиве “Средволгаводхоза” сохранилась переписка с ООО “Викинг”, “Амур”, ЧП “Садыков” и другими фирмами, пытавшимися взять на себя решение проблем утилизации судов в Татарстане. Например, “Амур” клятвенно обещал всего за два года полностью очистить от затонувших судов акваторию Волги. Но… сил у “Амура” хватило лишь на утилизацию четырех барж и теплохода. Видно, не по Сеньке оказалась шапка. Ведь для этого нужно было иметь, во-первых, положительное заключение на производство работ ФГУ “Средволгаводхоз” (по новому Водному Кодексу РФ полагается составить договор на водопользование). Во-вторых, обязательным было наличие у фирмы технологического регламента производства работ для каждого затонувшего судна, заключения Государственной экологической экспертизы, лицензий на обращение с особо опасными отходами, на пользование поверхностными водными объектами…

На проблему снова обратили внимание в 2002 году, когда была обследована береговая полоса и акватория Куйбышевского водохранилища, выявлено около 200 затонувших и полузатонувших судов и порайонно составлен их список. Начались поиски хозяев, которые по закону должны убирать свои брошенные плавсредства. Но с судовладельцами пришлось туго – они буквально испарились. Тогда к делу подключились специалисты Волжской природо-охранной прокуратуры, которые рассылали письма главам администраций районов с требованием убрать старые суда со своих территорий. Многие руководители отреагировали на письма, как говорят, адекватно. Например, хорошо поработал Чистопольский судоремонтный завод, приведя в порядок свою береговую полосу.

Велась также утилизация затонувших судов в Печищах Верхнеуслонского района, в заливе Куйбышевского водохранилища у города Болгар, где был разрезан теплоход “Ярославец”, в поселке Займище Кировского района Казани. От затонувших судов было также освобождено устье Казанки. Резали на металлолом старые суда в Тетюшах, в Мамадышском районе. Была, наконец, убрана мозолившая всем глаза большая баржа у берегов Верхнего Услона. Но не полностью. У нее, как и у многих других полузатонувших судов, срезали лишь надводную часть, а все, что под водой, так там и осталось…

Отметим, что ни одна из работавших с затонувшими судами фирм и организаций (их уже нет, так что спросить не с кого) не имела необходимую в этих случаях лицензию на обращение с опасными отходами. Ими не были разработаны проекты подъема судов, не сданы комиссии отчеты об их утилизации и благоустройстве береговой полосы.

На 2005 год для обследования затонувших и полузатонувших плавсредств в береговой полосе Куйбышевского водохранилища Федеральным агентством водных ресурсов финансовые средства уже не выделялись. Не выделяются они и сейчас.

Директор ФГУ “Средволгаводхоз” Фоат Мухаметшин поясняет:

– Обследованием корпусов затопленных судов должны заниматься не фирмы с улицы, а специализированные организации, имеющие разрешение на проведение в том числе и водолазных работ. А вообще, чтобы очистить акватории татарстанских водоемов от затонувших судов, нужна целевая программа. Мы в свое время пытались составлять сметы на такие работы, изучали ситуацию. Но ведь каждое судно нужно обследовать, определить, на сколько метров оно ушло под воду, это уже само по себе стоит больших денег. Без помощи государства здесь не обойтись. И откладывать принятие, реализацию такой программы нельзя.

Акватории водоемов и их берега быстро превращаются в мусорные свалки. Причем опасные. Ведь не всегда известно, что за груз ушел на дно вместе с судном. А это могут быть и химические вещества, способные погубить подводный мир. А уж об опасности для человека тут и говорить нечего.

Да, на очистку водоемов от погибших кораблей нужны серьезные средства. Но решение этой проблемы нельзя откладывать до времен, когда рак на горе свистнет. Может оказаться, что и свистеть-то в этом случае будет некому. Раки живут только в чистой воде.