Совсем недавно страна отметила День защитника Отечества. А 200 лет назад, 24 февраля 1815 года, Казань торжественно встретила местное ополчение, возвратившееся в родные края после победы над Наполеоном. Как писали «Казанские известия», оно отличилось храбростью, в течение двух с лишним лет сражаясь за веру, царя и Отечество, в том числе и под стенами далекого Дрездена.
В июле 1812 года начальником казанского ополчения губернское дворянское собрание избрало Дмитрия Александровича Булыгина. Генерал-майор артиллерии сам вызвался служить в составе ополчения. И он был в этом не одинок. В Казанской губернии с огромным подъемом восприняли весть о созыве ополчения в качестве «подкрепления войскам для надежнейшего охранения Отечества». Охваченные стремлением защитить Родину от чужеземных поработителей, с большой охотой вступали в ряды ополченцев люди разных сословий и национальностей.
«Поступавших в ополчение, – писал участник войны Сергей Николаевич Глинка, – называли жертвенниками. То есть ратниками, пожертвованными Отечеству не обыкновенным набором, но влечением душевным. Жертвенники, или ратники, в смурых полукафтаньях… с ружьями и пиками, мелькали по всем улицам и площадям…»
Формирование и обучение ополчения затянулось практически до конца 1812 года. Главное затруднение состояло в том, что за короткий период нельзя было снабдить людей снаряжением и должным числом ружей. Поэтому казанский губернатор Борис Алексеевич Мансуров предложил из 82 тысяч крепостных крестьян отобрать 3280 ратников, в том числе 280 конных, и принять на себя снабжение их оружием, одеждой, а также их содержание на все время существования ополчения.
Дворянство губернии пожертвовало на эти цели 58 000 рублей, казанское купечество – 74 000 рублей, мещане – 10 000 рублей, татарское общество – 7360 рублей. Церкви, монастыри собрали почти два пуда серебра. От местного населения поступило немало лошадей и фуража. Общая сумма пожертвований казанцев составила около 346 тысяч рублей.
Ополченцам не хватало оружия. Пришлось вооружать их в основном пиками и рогатинами. Ополчение было одето в кафтаны из крестьянского сукна длиной по колено, такие же шаровары и фуражки, на некоторых находился латунный знак ополчения в виде выбитого на металле креста и вензеля имени императора. Ополченцы получили от своих помещиков провиант на три месяца и по пять рублей. Запас продовольствия ополченцы носили в ранцах на черных перекрещенных ремнях.
По состоянию на 10 декабря 1812 года казанское ополчение состояло из одного пешего полка (пять батальонов) и двух конных сотен: шести штаб-офицеров, 64 обер-офицеров, 286 урядников, 2681 воина. Офицеры приняли должности батальонных командиров, сотенных начальников и пятидесятников. Командиром пешего полка был избран и высочайше утвержден бывший командир Муромского мушкетерского полка подполковник Николай Никитич Чичагов, а конный эскадрон возглавил майор Лев Силантьевич Григорович.
В архивах сохранились сотни прошений крестьян, ремесленников, горожан о зачислении их в ополчение. Так, мещанка Нигабидуллина, отдав в ополчение старшего сына, стремилась получить «добро» на то, чтобы в ополчение взяли и младшего. Сразу 60 студентов Казанской духовной академии обратились к архимандриту Нераилю с просьбой отпустить их на службу в ополчение, и эта просьба была сразу же удовлетворена. Много было желающих поступить в ополчение среди профессоров и студентов Казанского университета.
4 января 1813 года казанское ополчение вместе с армией побатальонно выступило в поход. Его путь пролегал через Арзамас, Нижний Новгород, Муром, Рязань, Тамбов, Киев (карта с маршрутом хранится в Национальном музее РТ). Три месяца шли ополченцы из Казани до Киева в тяжелых зимних условиях, когда морозы доходили до минус 30 градусов, а дороги были занесены сугробами. В пути заболели 20 ополченцев, двое из них умерли.
Далее ополчение, перейдя реку Буг (это произошло 12 июля), соединилось с дивизией генерал-майора Н.С.Муромцева и вместе с ней двинулось через Польшу, Силезию, Богемию и Австрию, пока в сентябре 1813 года не достигло границ Саксонии. Дивизия Муромцева была влита в Польскую армию союзников генерала от кавалерии графа Л.Л.Беннигсена, осуществившую блокаду Дрездена. Пеший полк Чичагова, именуясь уже Казанским полком, вместе с 3-м Нижегородским полком ополченцев составил 2-ю бригаду ополчения полковника А.Д.Гурьева.
«Полки Казанский и 3-й Нижегородский, – писал Чичагов, – все время составляли передовые колонны. Не имея подчас ружей, воины шли в рукопашную, убивая французов. Все позиции были удержаны, все воины истеряли (истратили. – Е.П.) почти до одного боевого патрона, но позиций не сдали».
Ратники ополчения в серых крестьянских кафтанах, с длинными бородами, вооруженные топорами и пиками, буквально одним своим видом наводили ужас на неприятеля. «Бородатые люди, – вынужден был признать командир 14-го корпуса в Дрездене, французский маршал Лоран Гувидон Сен-Сир, – сражались с наибольшим ожесточением и выказали наибольшее мужество».
1 ноября 1813 года французский гарнизон Дрездена в количестве 36 тысяч человек, в том числе маршал Сен-Сир, 33 генерала и 1760 офицеров, капитулировал, сдав всю свою артиллерию из 200 орудий и свыше 20 тысяч новых ружей. Гурьевская бригада – казанцы и нижегородцы – торжественно вступила в Дрезден и, разместившись в казармах на правом берегу Эльбы, была обмундирована за счет Саксонского правительства. Здесь казанское ополчение оставалось до 10 сентября 1814 года, когда двинулось в обратный путь, достигнув российских пределов 23 октября 1814 года.
За отличие в сражении за Дрезден полковник А.Д.Гурьев был награжден орденом Св. Георгия 4-го класса, назначен комендантом города и вскоре произведен в генеральский чин. Подполковник Чичагов был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость». Батальонные командиры подполковник Александр Петрович Селиванов и капитан Иван Александрович Ростовцев были удостоены орденов Св. Анны 3-го класса. Отличившиеся офицеры А.А.Иванов, Д.И.Неелов, Н.Ф.Бланк, Н.Ф.Иглин, И.Н.Товарищев, А.Г.Ларионов, П.П.Гаврилов, Д.С.Селиверстов получили награды и повышение по службе.
Немало было отмечено в приказах и простых ратников. Так, в чин офицера возвели и наградили за проявленную храбрость татарского крестьянина Агиева. Урядник из числа учеников Казанской духовной академии Аристарх Пифиев был награжден чином 14-го класса.
Конница казанского ополчения из 5 эскадронов (320 человек и 276 лошадей) 4 октября 1813 года была откомандирована для усиления отряда генерал-майора Дяткова и следовала в корпусе генерал-лейтенанта графа П.А.Толстого к Магдебургу. Там она находилась в январе 1814 года, сдерживая при осаде города аванпосты и опрокидывая заслоны неприятеля.
Конные ополченцы были хорошо вооружены. Каждый из них, кроме сабли, пики, пистолетов имел еще и лук со стрелами. Особенно метко били врагов из лука. Стрела, пущенная крепкой и умелой рукой татарина или башкира, точно попадала в глаз или горло врага. Конные ополченцы мастерски стреляли в цель, причем с такой силой, что стрела на расстоянии в 15 саженей могла пронзить не только человека, но и лошадь.
Французы, испытавшие на себе эти стрелы и пики, прозвали татар и башкир «амурами». Генерал-де Марбо, не питавший особых симпатий к «полудиким азиатам», все-таки вынужден был признать их отвагу и умение. «Один из самых храбрых моих унтер-офицеров Мелен, кавалер ордена Почетного легиона, был ранен навылет стрелою, которая, вошедши в грудь, вышла через спину… да и сам я, – вспоминал генерал, – был легко ранен в ногу этим забавным снарядом».
История сохранила в немногословных военных документах Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии 1813–1814 годов лишь отдельные имена героических воинов. Среди них известны выдающиеся кавалерийские офицеры: майоры Темиров и Григорович, есаул Юсупов, сотник Юмашев, поручик Белавин, прапорщик Есипов…
После Магдебурга казанская конница была послана к Гамбургу, блокада которого армией Беннигсена продолжалась до апреля 1814 года. Но, не дойдя до цели, была остановлена в Брауншвейге. В Казань она вернулась только в мае 1815 года, после того как здесь торжественно было отпраздновано возвращение из столь далекого похода пешего ополчения.
24 февраля на Театральной площади собрались тысячи людей, рассказывал очевидец. «Часто повторяемое „ура“ народом и ратниками наполняло улицы Казани и далеко отзывалось в окрестностях города, гласило радость и торжество». Ополченцам преподносили всевозможные подарки, а подполковнику Чичагову вручили большой серебряный кубок.
Ярко передал настроение казанцев в тот знаменательный день профессор Г. Городчанинов, написавший «Лирическую песнь на вступление Казанского ополчения в град Казань»:
Как милого встречая сына,
Спешит с объятиями мать,
Так, досточтимая дружина,
Сей град стремится
вас принять.
По-разному сложилась послевоенная жизнь вернувшихся домой. Например, в пешем полку казанского ополчения находился мой дальний родственник, подпоручик Николай Степанович Панов, отличившийся при взятии Дрездена. В 1815 году он вышел в отставку и «поселился в деревне Моркваши, где имел трех крепостных с землею». Уже знакомый нам Н.Н.Чичагов был удостоен звания полковника и после кончины похоронен на кладбище Кизического монастыря в Казани. К сожалению, до наших дней его могила не сохранилась.
Казанцы гордятся патриотизмом и замечательными подвигами своих предков, сыгравших немалую роль в окончательном разгроме Наполеона. И спустя два столетия та страница истории не померкла и по-прежнему волнует нас, как вдохновляющий пример мужественного служения народных масс своей Отчизне.
* * *
Спустя многие годы, уже в боях с фашизмом, наши отцы и деды вновь поразили мир беспримерными подвигами. Несмотря на то, что, планируя нападение на Советский Союз, гитлеровские стратеги изучали историю войны России против Наполеона. Однако так и не смогли извлечь должных уроков. Как известно, в первый же день войны многие юноши и девушки, еще не достигшие призывного возраста, осаждали военкоматы, стремясь записаться добровольцами в ряды защитников Родины. Испытав горечь поражений в начале войны, советские бойцы не бросили оружия, не оцепенели от страха, а, преодолев тяжелейшие испытания, разгромили жестокого, сильного врага и подняли над Рейхстагом свое победное знамя.
Сегодня, накануне 70-летия Великой Победы, мы склоняем головы перед всеми фронтовиками, вынесшими на своих плечах основную тяжесть войны. Так, только на одном Арском кладбище Казани в годы Великой Отечественной войны ежедневно хоронили до 40 солдат и офицеров, умерших от ран в казанских госпиталях. По данным Военно-медицинского музея Министерства обороны РФ, на этом кладбище были воинские могилы под номерами, превышающими 4,5 тысячи. Такие жертвы не подлежат забвению.
Исторический опыт России свидетельствует, что ее воины не только сохранили свои боевые традиции, но и накапливали их, приумножали. Сегодня, выполняя воинский долг по защите Отечества, наш солдат вписывает новые страницы в биографию славных Вооруженных сил Российской Федерации.
