О чем писала наша газета в феврале 1943-го…

Со времен Сталинградской битвы минуло уже 72 года. 2 февраля по всей стране прошли памятные акции, посвященные этой дате, также именующейся Днем воинской славы России. Увы, живых свидетелей, способных поделиться своими воспоминаниями о крупнейшем в мировой истории сухопутном сражении, осталось совсем немного. Один из «очевидцев» этого грандиозного сражения – наша газета, носившая тогда название «Красная Татария». Мы подняли архив тех лет, и пожелтевшие от времени страницы «заговорили»…

Уважаемые читатели! Подобные обзоры военных подшивок «Красной Татарии» редакция рассчитывает готовить еженедельно – вплоть до грядущего Дня Победы. Свои отклики и предложения просим направлять на почтовый или электронный адрес «РТ».

3 февраля, среда. Простой советский рабочий, должно быть, берет в руки номер «Красной Татарии», что стоил тогда 20 копеек, и с замиранием сердца читает: «Наши войска полностью закончили ликвидацию немецко-фашистских войск, окруженных в районе Сталинграда». И неважно, что это сообщение Совинформбюро уже прозвучало по радио – люди готовы снова и снова слушать радостные вести о победе…

Известие воодушевляет трудящихся Татарстана. Собираются стихийные митинги, где звучат записи радиопередачи о благополучном завершении Сталинградской битвы и строки из опубликованных на страницах «Красной Татарии» документов: боевого донесения с Донского фронта, Приказа Верховного Главнокомандующего товарища Сталина, сообщения Совинформбюро о ликвидации под Сталинградом немецко-фашистских войск.

Об этих митингах уже на следующий день поведают газетные страницы: «Ночь. В цехах N-ского завода, где главным инженером товарищ Корнеев, с нетерпением ждут сообщения Совинформбюро „В последний час“. Наконец наступает долгожданная минута. Сотни людей с замиранием сердца слушают о новой замечательной победе советских войск». Рабочие испытывают прилив патриотических чувств, обещают повысить производительность, перевыполнить план на 120 процентов. «Нет, на 150», – перекрикивают их другие. И уже в пятницу появляются сообщения, что дневные производственные планы перевыполнены вдвое. «Слова не расходятся с делом!», «В ногу с фронтовиками!» – кричат искренние и полные сильных чувств заголовки.

В те годы журналисты «Красной Татарии» прямолинейны и нисколько не скрывают своей яркой эмоциональной позиции. Честно, хотя и с пафосом (от гордости за родную страну и переполняющих патриотических чувств), радуются победам Красной Армии и со строгостью уличают тех, кто трудится недостаточно самоотверженно.

«Не заботятся о нуждах населения!» – уличает один из заголовков Тетюшский пром-
комбинат, изделий которого «не видно в местных магазинах и на рынках». «Портят государственный хлеб» – обвиняет другая заметка, порицающая ответственных за массовое самосогревание хлебов на Бугульминском заготовительном пункте. «В результате зерно приобрело затхлый запах. Это нельзя назвать иначе как тягчайшим преступлением», – возмущается автор.

Контрастируют с этими заметками другие, повествующие об успехах тружеников Татарии. «Стремясь расширить производство товаров широкого потребления, руководители Казанского главунивермага открыли корняжскую мастерскую при школе №12 Сталинского района. Здесь без отрыва от учебы работает более 90 старшеклассников», – повествует неизвестный журналист (подписи авторов есть далеко не у всех материалов). Ребята под руководством инструктора шьют для фронтовиков из производственных отходов носки, рукавицы, ушки для шапок, меховые пластины для жилетов… Такой нелегкий, но достойный досуг выпал на долю тогдашней молодежи. Невольно задумываешься о том, как бы повели себя современные школьники на их месте, – хочется верить, что так же.

Несмотря на тяжелые времена, по словам начальника Управления по делам искусств при СНК РСФСР товарища Беспалова, чей доклад с межреспубликанского совещания национальных театров был частично опубликован в воскресном номере «Красной Татарии» от 21 февраля, советское искусство в дни войны живет полнокровной жизнью, создаются новые крупные произведения. Среди них докладчик отмечает оперу татарского композитора Н.Жиганова «Ильдар», в те дни как раз поставленную в Татарском государственном театре оперы и балета.

Афиша театра и кино ежедневно аккуратно появляется на страницах газеты: конечно, места она занимает совсем немного, в отличие от современной телепрограммы, выходящей в нынешних четверговых номерах… Однако и в эту афишу с интересом всматриваются тогдашние любители искусства.

В феврале в казанском ТЮЗе проходит премьерный показ пьесы «Москвичка» о героических защитниках Москвы, а в Татарском драматическом театре имени Г.Камала демонстрируют, например, хорошо известную и сегодня пьесу «Хужа Насретдин». Особое место в жизни города занимает Большой драматический театр: здесь после спектаклей проходят танцы и бальные вечера. Полученные средства театр направляет в фонд обороны…

Жизнь кипит. Кто-то защищает диссертации на получение научных степеней, о чем на страницах «Красной Татарии» заблаговременно объявляется широкой публике. Кто-то ударными темпами, «по-военному», готовится к весеннему севу. Другие, менее благонадежные граждане попадают в криминальную сводку (таких, к счастью, не так много в эти тяжелые годы).

Однако мрачный, тяжелый дух войны словно просачивается меж строк даже в самых радостных сообщениях. Пропитанные пылью подшивки «Красной Татарии» несут в себе атмосферу войны, которую можно назвать гнетущей, если бы не одно «но»: на страницах газеты ведет отчаянную и победоносную борьбу с тяготами войны сильнейшая тяга к жизни и безусловная вера в Победу.