В последний день сентября журналисты республики побывали на таможенном посту Аэропорт Казань Татарстанской таможни и узнали много интересного о технических, психологических средствах таможенного контроля в демонстрационном и реальном режиме.
Единственное условие, которое поставил перед журналистским десантом начальник таможни Альберт Мавликов – не беспокоить пассажиров и не мешать работе таможенников. Требования разумные, так что журналистская братия не стала перечить генерал-майору.
В казанском аэропорту функционируют три терминала, все они являются международными пунктами пропуска, и во всех них работают должностные лица таможенного поста Аэропорт Казань. Пропускная способность аэропорта в части международных рейсов превышает 600 человек в час и существующие терминалы 1 и 1-а и так называемый бизнес-терминал с блоком обслуживания официальных делегаций и VIP-персон позволяют качественно и достаточно быстро отрабатывать рейсы.
Организаторы пресс-тура не привязывали время высадки журналисткого десанта к конкретным авиарейсам, хотя таможенники неформально и делят авиарейсы на благополучные и не совсем благополучные. Мы оказались в аэропорту во время прибытия так называемого благополучного – туристического рейса, пассажиры которого, как правило, не доставляют хлопот в плане таможенного контроля. Неблагополучными же являются наркоопасные направления – Узбекистан, Таджикистан и Киргизия. Таможенный контроль данных рейсов осуществляется дольше, чем туристические, да и проводится более изощреннее — с использованием сложных технических средств и привлечением кинологов.
Пока мы ждали высадки туристов из Шарм Эль Шейха, начальник Татарстанской таможни Альберт Мавликов рассказывал о том, что в это время происходит в самолете:
— Сейчас на борт поднимается представитель Роспотребнадзора, цель которого — выявление лиц с определенными заболеваниями, как правило, инфекционными. Если на борту все в порядке, то пассажиры санврача даже не увидят: он вступает в контакт с пассажирами лишь при подозрении на наличие у кого-либо инфекции.
Но в тот день на борту все было в порядке, и к работе приступили сотрудники пограничной службы, которых интересует все, что касается личности самого гражданина…
И только после прохождения пограничного контроля, к работе приступают таможенники.
«Я прохожу и я заявляю»
В былые времена каждый пассажир в обязательном порядке заполнял таможенную декларацию, предъявлял ее должностному лицу на проверку. Это отнимало много времени. Но в последнее время таможенный контроль стал более либеральным. Пассажир теперь сам выбирает: либо заполняет декларацию и проходит по красному коридору, либо — по зеленому, без заполнения документа. Красный коридор предусмотрен для тех, кто имеет товары, вывоз-ввоз которых ограничен, запрещен или облагается таможенными платежами, зеленый – для тех, кто перевозит товары на сумму не более 10 тысяч евро или весом до 50 килограммов.
— Необходимо четко понимать, что если человек вошел в зеленый коридор, он своими действиями заявляет об отсутствии у него товаров, которые подлежат декларированию и таможенному оформлению. Пересечение линии границы зеленого коридора по своему юридическому значению приравнивается к заявлению сведений об отсутствии товаров, подлежащих декларированию. Это так называемое декларирование действием: «Я прохожу и я заявляю, — пояснил Альберт Мавликов.
В тот день ни один пассажир не воспользовался красным коридором. Как пояснили таможенники, это обычная практика: вылетающие на отдых или в деловую поездку (а таких большинство), очень редко проходят по красному коридору, поэтому – то в казанском аэропорту он значительно уже зеленого…
Тем не менее, выборочный контроль существует. Туристические направления, такие как Турция, ОАЭ, Тайланд популярны и среди бизнесменов, которые едут в эти страны за товаром. И они частенько пытаются беспошлинно провезти коммерческую партию товара под видом «для личного пользования». Так что если у таможенника возникли подозрения в том, что по зеленому коридору отправился пассажир с товаром, подлежащим декларированию, он, в рамках своих профессиональных обязанностей, должен досмотреть багаж.
— Иногда нам говорят: «Интересно, наверное, рассматривать чужие вещи»… — говорит первый заместитель начальника Татарстанской таможни Максим Чмора, экс-начальник таможенного поста Аэропорт Казань. – Но представьте себе носильные вещи различных граждан, которые приезжают к нам на заработки?! Поверьте, это не только не интересно, но и вынуждает наших сотрудников работать в перчатках, а то и в масках-респираторах.
Сложнее и неприятнее процедуры досмотра багажа разве что личный досмотр. Это исключительная и самая сложная форма таможенного контроля, потому что связана с досмотром тела, включая осмотр полостей – рта, волос, ушей и т.д…. Эта процедура проводится только с разрешения начальника таможенного органа, при наличии веских и достаточных оснований, зачастую с привлечением медицинского работника.
Поймать лжеца «за лицо»
На каком же основании у таможенников появляются подозрения и основания для досмотра-осмотра?
– Существует целый комплекс мероприятий, позволяющий вовремя выявлять людей с противоправными намерениями. Таможенный контроль начинается не с досмотра личных вещей, багажа, упаковок, не с просвечивания интроскопом, а с наблюдения. Мы очень серьезно относимся к подготовке наших специалистов: они не только владеют всеми сложными техническими средствами контроля, но обучены технологии профайлинга, которая позволяет дистанционно определять потенциальную ложь и недостоверность. У нас есть асы, которых мы неформально называем поисковиками. Они – как хорошие охотничьи собаки, чуют нарушителей на расстоянии. Наблюдают, молниеносно анализируют все в комплексе – мимику, жесты, звучание голоса, нетипичное для данного типа людей поведение, — заявил Альберт Мавликов. — Однако, даже пройдя тренинги, прочитав множество книг, стать настоящим специалистом по определению лжи невозможно. Теоретические знания следует положить на опыт и к тому же, самому следует обладать особенными психологическими способностями.
Действительно, зал с пассажирами полностью просматривается с рабочего места инспекторов. Вот один из них, казалось бы, отстраненно, сидит за своими рабочим местом, а другой сотрудник невозмутимо стоит в сторонке. Но это впечатление обманчиво. Они наблюдают: кто с кем прибыл, кто нервничает, а кто нет… Кто-то кричит на детей… Почему? Потому ли, что ребенок плохо себя вел в самолете, или мать вымещает на нем свою нервозность? А значит – есть предпосылки…
А вот милая девушка в форме спрашивает: «Не везете ли ничего запрещенного и подлежащего декларированию?» Пассажир отвечает: «Нет, конечно. Все что следует, я задекларировал!». А таможенница читает по его лицу: «Так я тебе и сказал…Три лишние бутылки водки везу!». Все, попал! Досмотра багажа ему не избежать.
Без декларирования нельзя провозить больше трех литров, а свыше пяти литров – вовсе запрещено. Это большинство людей знает, ведь таможенная служба использует различные способы доведения информации до пассажиров – стенды, буклеты, сайты, СМИ, личные беседы. Но более 40 процентов нарушений связаны именно с превышением ввоза допустимого объема алкоголя, и все они, как правило, выявляются «чтением по лицу».
Пассажир не имеет права отказаться от таможенного контроля, а таможенник вправе, без объяснения причин, остановить любого человека, выбравшего зеленый коридор, и предложить ему пройти процедуру досмотра. И если в ходе досмотра выявятся товары, подлежащие письменному декларированию, в действиях лица, выбравшего зеленый коридор, будут усматриваться признаки административной либо уголовной ответственности. У нарушителя изымается незадекларированный товар, составляется протокол, заводится административное дело, которое затем передается в суд. Суд принимает решение: либо конфискация изъятого, либо наложение штрафа в размере 0,5-2 кратного размера его стоимости, либо то и другое одновременно.
Но русское «авось», похоже, становится характерной чертой ментальности всех народов, населяющих Россию. А потому, 98 процентов пойманных с поличным «прикидываются шнурками», ссылаются на незнание закона, просят о прощении и невинно просят таможенников не составлять протокол, а просто конфисковать «лишние» бутылки. При этом пассажиры прекрасно понимают, что это скрытая форма взятки, и когда таможенники отказываются от сомнительного предложения, обижаются и считают их «зверями». Но были бы они лучшего мнения о контролерах, согласись те на их двусмысленное предложение?
Существуют граждане, которые практически полностью обделены контролирующим вниманием таможенных служб. Это лица, обладающие дипломатическим иммунитетом. В республике работает много дипломатов, есть представительства Ирана, Белоруссии, консульство Германии, которые регулярно перемещаются через границу. Не подлежат досмотру ни они сами, ни их багаж в том случае, если отсутствуют достаточно очевидные основания. А таких оснований, по словам Альберта Мавликова, в практике казанского аэропорта не было ни разу. Но если возникнет необходимость, заверил Альберт Вазилович, таможенники готовы провести досмотр или иную форму контроля, но, только, как это требует закон, в присутствии представителя дипломатической миссии в Российской Федерации.
Улыбка человека в форме
Приветливость – обязательное условие при работе с пассажирами, и в таможенных органах этому уделяют особое внимание, но над умением улыбаться татарстанских таможенников приходиться работать специально. И этот процесс, как признался Максим Чмора, проходит с определенными сложностями:
— По должности таможенники обязаны быть строгими, ведь мы осуществляем контроль, представляем систему, защищаем интересы государства. В то же время мы должны демонстрировать доброжелательность — выражением лица, улыбкой. Но улыбка человека в форме при выполнении должностных обязанностей может встревожить, оскорбить, испугать, озлобить. Представьте, например, что ваш автомобиль останавливает сотрудник ГИБДД и приближается к вам с улыбкой во весь рот. Что приходит в голову? В первую очередь — что он не может сдержать радости от того, вы нарушили ПДД… И тогда вы подумаете: «Вот … нехороший человек!»
Мы учим проявлять доброжелательность, не обидев человека, «делать» легкое подобие улыбки, не уходящую в надменность, скептицизм, или, напротив, в беспричинную радость или веселье. А это целое искусство…
Без погон, но с хвостом
Как мы уже говорили, к туристическим рейсам не привлекаются кинологи, но в тот день ради журналистов нарушили правила. К удивлению пассажиров «благополучного» рейса, их сумки и чемоданы, мирно ехавшие на транспортерной ленте, осмотрела служебная собака. Лабрадор Керри — одна из пяти животных, служащих на таможне. Добродушная, веселая, ласковая, она никак не вязалась с образом грозной служебной собаки. На таможне в основном служат ее «коллеги» — лабрадоры, однако, порода не играет особого значения, главное – ее личные характеристики. Как нам рассказал начальник кинологического отдела таможни Борис Кашеваров, все их собаки имеют добрый нрав, ведь доброжелательность и игривость наряду с острым нюхом и умом – основные требования к псам, которым приходится «работать с населением».
Борис Кашеваров развеял миф о том, что на наркотики собак натаскивают, специально подсаживая …на наркотические вещества. Или наоборот, что, поработав с наркотой, собаки сами в итоге становятся наркоманами. Оба утверждения неверны. Собак учат связывать искомый запах с пищей, а чаще (чтобы они не отвлекались на пищевые запахи) – с игрушкой. Вот и солидная, взрослая Керри «работает за игрушку», которую ей дают в качестве поощрения после того, как она обнаруживает наркотическое вещество. Такой сотрудник, как она – мечта любого работодателя, ведь на службу она ходит, вернее, ездит в служебной машине, как на праздник, а работа для нее – просто игра.
В таможню собаки приходят разными путями. Керри – неординарный случай, так как «завербовалась» вместе со своей хозяйкой Ольгой, с которой раньше работала в полиции. Чаще же приходят щенками, после трехмесячного обучения в специализированных заведениях. Их «закрепляют» за одним кинологом, который является для них и другом, и хозяином, и сослуживцем, и тренером. Проживают псы в специальном вольере, работают посменно. Средний «рабочий стаж» животного составляет 8-10 лет, после чего его «списывают» или, выражаясь более гуманно, отправляют на пенсию. Правда, никакой пенсии или содержания работавшей на государство собаке не полагается… Ее чаще всего забирает кинолог, с которым она вместе служила. Он же ее и содержит.
Просветили, как засветили
Керри, несомненно, была в тот день фавориткой, но не меньший интерес у нас вызвали сложные технические средства таможенного контроля, или, как их называют специалисты — ТСТК.
Интроскоп, рамки, ручные металлоискатели, тепловизоры – с этими средствами контроля знаком, пожалуй, каждый, кто
Законопослушным пассажирам вряд ли доведется ознакомиться с досмотровой рентгенотелевизионной техникой Hi Skan. А нам ее нам продемонстрировали в деле: инспектор, глядя на высветившиеся на экране цветные контуры, мгновенно определил, что находится в сканируемом багаже.
Любопытно было заглянуть и в химическую лабораторию. Здесь есть приборы, которые позволяют определять состав металла, пробу золота и качество драгоценных камней. Нам рассказали об одном интересном случае. Один житель Армении, будучи законопослушным гражданином, задекларировал кольцо, усыпанное алмазами. Он понимал, что это он делает для своего же блага, так как, задекларировав печатку, при возвращении на родину, он сможет беспрепятственно вывезти ее. Таможенники, в свою очередь, должны были идентифицировать металл и проверить бриллианты на предмет их подлинности с тем, чтобы в Российской Федерации не произошло подмены. Однако прибор идентификации драгоценных камней показал, что больше половины бриллиантов поддельные. Гражданин не смог, да и не пытался скрыть своего расстройства: он искренне верил в то, что все камни настоящие, ведь печатку, как он пояснил, ему под заказ сделал очень хороший знакомый ювелир. Сказать, что он расстроился – ничего не сказать: в бешенстве сдал билеты и поехал выяснять, почему его обманул ювелир … Чем все закончилась, история умалчивает. Надеемся, что обошлось без кровопролития.
А вот к детекторам банкнот и воздуха таможенники обращаются каждый день. Всегда, как только пассажиры наркоопасных направлений входят в зал, включается ионно-дрейфовый детектор «Кербер». Таможенники дистанционно сканируют все пространство, что позволяет им обнаруживать в воздухе пары и мелкие частицы взрывчатых или наркотических веществ. Этот прибор, увы, не может конкретно указать на человека, который пытается перевезти наркотик или взрывчатое вещество, но в будущем году, сообщили таможенники, за счет федерального бюджета они обзаведутся супер-сканерами, которые могут точно определять источник.
И при таком уровне контроля, можно только представить, как наивно выглядят попытки пассажиров провезти золотые изделия в том же печенье Чоко-Пай, так как думают, что фольга экранирует радиоволны и скрывает припрятанное. Или старания пассажиров спрятать валюту в одежду, музыкальную или оргтехнику… Один гастарбайтер, например, умудрился прошить несколько тысяч долларов по швам джинсов, предварительно скрутив банкноты в тонюсенькие трубочки…
Таможня открыта диалогу
Журналистов приятно удивила откровенность, с какой таможенники рассказывали о своей работе, «примочках» и секретных приборах. Альберт Мавликов так объяснил позицию Татарстанской таможни:
— Мы стремимся к тому, чтобы нарушений стало как можно меньше: у нас нет плана по «поимке преступников». Наша цель – не допустить беспошлинного провоза товаров и полностью перекрыть трафик наркотических и других запрещенных средств через этот аэропорт. Мы продемонстрировали работу таможенной службы такой, какая она есть в реальности, и надеемся, что с вашей помощью еще раз напомнили общественности о необходимости соблюдения таможенного законодательства.
Фото автора
