Вышла в свет книга известного историка профессора Булата Султанбекова «Семен Игнатьев: свет и тени биографии сталинского министра». Книга посвящена вроде бы одному человеку, но на фоне описания его жизненного пути разворачивается широкая картина политической жизни страны, деятельности выдающихся личностей того времени, оказавших большое влияние на судьбы страны. На мой взгляд, это не биография одного человека, а срез эпохи, в которой жили и творили ее герои.

Неутомимый исследователь, Булат Султанбеков изучил огромное количество архивных документов, мало известных не только широкому кругу населения, но и исследователям. В последние десятилетия он сделал достоянием общественности многие яркие события и факты, имевшие место в 20-х – 30-х годах прошлого века, в военные и послевоенные годы не только в республике, но и в стране, скрытые за грифом секретности. И вот увидела свет новая книга, глубокая по содержанию и не менее интересная, чем его предыдущие работы. На этот раз автор обратился к судьбе человека, который в сложные времена сталинского правления побывал на вершине власти.

Можно как угодно относиться к этому политическому деятелю, однако бесспорно одно – С.Д.Игнатьев личность уникальная, цельная, хотя и противоречивая. Когда Булат Султанбеков говорит об Игнатьеве, прежде всего отмечает его личностные качества – выдающийся организаторский талант, способность видеть насущные потребности людей, стремление к добру и справедливости. Автор показывает две стороны его деятельности – выражаясь образно, темную, связанную с репрессиями, и светлую, когда он спешит творить добро.

Автор обратился к биографии этого человека не любопытства ради, а потому, что он оставил заметный след в истории республики. В Татарстан Игнатьев попал уже умудренный опытом политической и хозяйственной деятельности, поработав на ответственных должностях в Бурятии, Башкирии, Белоруссии, в ЦК КПСС. В августе 1951 года был назначен министром государственной безопасности СССР. Находясь в этой должности в окружении Ежова, Берии, Сталина, трудно было оставаться с чистыми руками. Игнатьев был в их команде, находился под их пристальным надзором, и поэтому на нем тоже лежит груз ответственности за политические репрессии. Ведь именно Игнатьеву пришлось продолжать пресловутое «дело врачей», доставшееся ему в наследство.

После смерти Сталина Берия пытался сделать Игнатьева виновным за ряд репрессий, к которым он не имел отношения. Берия добился исключения Игнатьева из ЦК, и все было подготовлено для его ареста. Но события июня 1953 года, когда Берия сам стал жертвой своих соратников во главе с Хрущевым и примкнувшим к нему Маленковым, спасли Игнатьева. Он был возвращен в состав ЦК КПСС. В июне 1957 года Игнатьев стал первым секретарем Татарского обкома КПСС. Имея за плечами уже большой политический и хозяйственный опыт, он сумел его в полной мере использовать во благо Татарстана.

Семен Денисович внес заметный вклад в развитие промышленности республики. При нем в Казани началось строительство крупнейшего завода «Органический синтез», предприятий нефтехимической промышленности, города Нижнекамска. По специальности авиационный инженер, Игнатьев многое сделал для создания Ту-22, который долгое время являлся флагманом дальней авиации страны. В бытность Игнатьева руководителем республики Казань стала центром вертолетостроения.

Игнатьев хорошо знал сельское хозяйство и последовательно занимался его проблемами. Написанная им брошюра, где был обобщен опыт работы села республики, была издана большим тиражом и стала достоянием всех регионов страны.

Игнатьев недолго проработал в республике – с 1957 по 1960 год, но оставил заметный след в ее истории.

Провожая его с поста первого секретаря Татарского обкома КПСС, второй секретарь Батыев на пленуме 28 октября 1960 года говорил: «Долгое время мы не слышали доброго слова о положительных результатах нашего сельского хозяйства. Теперь же нам не в первый раз присуждается переходящее Красное знамя Совета Министров Российской Федерации именно за успехи в сельском хозяйстве. За все время работы Семена Денисовича в Татарии у нас к нему сложилось уважительное, искреннее отношение. От всей души желаем ему быстрейшего восстановления здоровья и счастья в личной жизни».

Семен Игнатьев был многогранным, энциклопедически образованным человеком, вникал во все сферы жизни республики. Он испытывал особое, трепетное отношение к деятелям культуры. Не случайно именно при нем была учреждена Государственная премия имени Г.Тукая (к сожалению, отмененная при его преемнике). Татарской общественности Игнатьев запомнился и как человек, ставший на защиту национальной школы и татарского языка. И об этом надо сказать особо.

«Я задолго до приезда в Татарию хорошо понял значение национальной школы и родного языка для народов Советского Союза, – говорил он. – Поэтому с большим вниманием изучал положение дел в нашей школе настолько, насколько мне позволяли время, мои возможности и знания. Я пришел к такому убеждению, что дело у нас обстоит совершенно плохо. Мы оказались перед опасностью фактической ликвидации национальной школы».

Поводом для обсуждения проблем татарской школы и татарского языка стало обращение к нему в 1957 году министра просвещения республики Валиуллиной с просьбой рассмотреть этот вопрос на пленуме обкома. Предложение было под-
держано.

Вначале организовали широкое обсуждение этой проблемы общественностью и специалистами. Вопрос «О состоянии и мерах улучшения татарских общеобразовательных школ» был рассмотрен на заседании бюро обкома. 21 мая 1958 года состоялось обсуждение этой темы уже на пленуме обкома. Было отмечено, что чиновники из органов просвещения и люди из советского и партийного аппарата, которые должны заниматься народным образованием, своим безразличным, казенно-бюрократическим отношением к специфическим особенностям и запросам национальных школ довели дело до того, что страдают тысячи детей, и татарская школа потеряла авторитет в народе. «Глубоко ошибается тот, кто думает, что обучение грамоте – это только технический процесс, – говорил на пленуме писатель Гумер Баширов. – Нет, обучать детей – это значит воспитывать, наполнять чистый и восприимчивый духовный мир ребенка светлыми, хорошими чувствами и понятиями о людях, о родной природе, о Родине. В этом тонком и серьезном деле нельзя обойтись без родного языка, без языка отца и матери, который он начинает слушать и понимать буквально с пеленок и усваивает с молоком матери. Не следует забывать, что первые зернышки такого благородного чувства, которые мы с гордостью называем советским патриотизмом, в душу ребенка попадают именно при помощи родного языка.

Национальная школа может выполнить свои задачи при условии, если мы в короткий срок создадим хорошие, правильные в методическом отношении, неперегруженные учебники, если поможем татарскому учителю, работающему в сложных условиях, решить всю сумму основных методических процессов».

Острая критика пленума состояния дел с татарским языком и национальной школой выглядела в то время как вызов официальной политике. Этот прецедент мог повториться в национальных республиках и поэтому вызвал неприятие не только в Москве, но и в Казани. Атака на решение майского пленума вылилась в его отмену. В решении третьего пленума обкома КПСС от 21 мая 1958 года поручалось на основании имеющегося опыта сделать обобщение и разработать дополнительные мероприятия, проведение в жизнь которых улучшило бы положение дел в школе.

Знал ли Игнатьев, что, организовывая кампанию в поддержку татарского языка, он идет вразрез с официальной политикой центральных властей. Конечно же, знал.

Нельзя сказать, что у Семена Денисовича не было единомышленников и поддержки в данном вопросе. Они были и в ЦК КПСС в лице секретарей А.Б.Аристова и П.Н.Поспелова, ответработника аппарата В.Н.Дербинова, принимавшего участие в пленуме. Его поддерживали работники и секретари обкома С.Л.Князев, А.А.Скочилов, многие деятели культуры республики.

Рисковал ли он? Да, рисковал, поскольку прекрасно знал, что вектор официальной политики направлен в противоположную сторону. Но именно такой человек, который многие годы проработал в национальных республиках, знал положение дел с национальными языками изнутри и мог подняться на их защиту, за что и поплатился своей карьерой.

В последнее время сохранению и развитию родного языка и культуры в республике уделяется много внимания. Депутаты Государственного Совета и Госдумы – покойный драматург Туфан Миннуллин, писатель Разиль Валеев, общественный деятель Фандас Сафиуллин, академик Индус Тагиров, исполком Всемирного конгресса татар не упускают из поля зрения этот важный государственный вопрос. Хочу отметить, что редакцией «Книги памяти Республики Татарстан», которую я представляю, на деле осуществлено двуязычие. Более 20 лет редакция издает книги, в которых увековечены имена героев, павших и вернувшихся с победой, подвергшихся политическим репрессиям на двух государственных языках, а это ни много ни мало – около ста томов.

Мне представляется, что многое из того, что было сделано для подъема национальной культуры и школы в Татарстане, берет свое начало от смелого прорыва в этой области Игнатьева, Фасеева и их соратников. Они опережали свое время, и многое из того, что они предлагали, осуществилось в Татарстане в конце ХХ века. Об этом говорят документы, опубликованные Булатом Султанбековым.

Анатолий ИВАНОВ, доктор исторических наук, профессор