Человечество делится на мужчин и женщин. Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что это абсолютно разные существа. И подход к воспитанию и образованию мальчиков и девочек, по идее, должен быть разным. Но в подавляющем большинстве советских, а потом и российских школ вот уже много десятилетий они учатся вместе.

Стратеги и тактики

Камиль учился в обычной казанской школе, где в классе из 30 человек было 20 девчонок. С девчонками ему было неинтересно – ни о машинах поговорить, ни компьютер вместе разобрать… Между тем всем в классе заправляли именно девочки, а мальчишки в большинстве просто пассивно принимали их правила игры. Не найдя среди немногочисленных представителей сильного пола единомышленников, Камиль постепенно потерял общий язык с большинством соучеников. В школу мальчишка шел из-под палки, успеваемость оставляла желать лучшего. Все изменилось, когда родители, посоветовавшись с психологом, решили перевести ребенка в 6-ю гимназию, где еще 17 лет назад впервые в Казани начался эксперимент по раздельному обучению. В классе, где учились 25 мальчиков, Камиль почувствовал себя гораздо комфортнее. Он быстро нашел здесь друзей, и хотя нельзя сказать, что учебные показатели подростка сильно улучшились, все же определенный прогресс есть. А главное – школа больше не воспринимается им как ежедневная пытка.

– В совместных классах мальчики, особенно подростки, охотно уступают лидерство девочкам, – говорит Венера Низамеева, заместитель директора гимназии №6 по учебной работе. – Те обычно более старательны, тянут руку, хотят отвечать… Когда же в классе девочек нет, мальчикам не за кого прятаться.

– Психологи и педагоги давно заметили, что в обычных школах мальчики в седьмом-восьмом классах становятся пассивными, на уроках предпочитают отмалчиваться, – вторит коллеге преподаватель истории казанского лицея-интерната для мальчиков №2 Юрий Лазарев. – Как раз в этом возрасте они начинают стесняться девочек. Поэтому отдельно с ними работать проще, и результаты гораздо лучше.

Есть и другие причины, чтобы разделить в обучении мальчиков и девочек. В методологическом обосновании своего эксперимента педагоги 6-й гимназии расписали их достаточно подробно. Вот некоторые выдержки:

“У мальчиков больше развиты стратегические умения, но они проигрывают девочкам в тактических битвах. В обучении девочки требуют больше повторов, разъяснений и образцов, предпочитают лекции и письменные опросы, лучше понимают материал, если разъяснение идет от деталей к общему. Тогда как мальчики предпочитают идти от общего к частному, любят ребусы и кроссворды, исторические факты. Им нужны словесные примеры, устные опросы, беседы, дискуссии. Они более способны работать с партнером”.

Таких различий можно привести еще множество. Например, девочки предпочитают работать с яркими картинками, мальчики – со схемами. Девочки быстрее входят в работу, мальчикам нужно время, чтобы войти в темп урока. Когда же они набрали работоспособность, девочки уже начинают уставать… Но в обычной школе все эти тонкости не учитываются.

Условия и традиции

– Чтобы внедрять раздельное обучение, нужно специально готовить учителей, создавать отдельные учебные программы для мальчиков и девочек, – говорит директор гимназии Ольга Баклашова. – Должен быть совершенно иной подход к воспитательной работе. Но все это – огромный дополнительный труд, и сейчас этим просто никто не занимается. Поэтому о массовости здесь речь не идет. Да мы и не говорим, что всем непременно нужно переходить на такую систему, но как одна из форм она должна присутствовать на образовательном рынке, чтобы у родителей был выбор.

– Невозможность создать идеальные условия – вот что мешает у нас развитию системы раздельного обучения, – продолжает тему Венера Низамеева. – Например, в классах мальчиков нужны учителя-мужчины…

Кстати, говорят, когда гимназия только начинала работать, там было около тридцати мужчин-учителей. Это больше, чем в целом по некоторым районам Казани. Но в тяжелые 90-е годы они стали уходить в поисках лучшей жизни… В общем, не случайно школ с раздельным обучением в республике (да, думается, и в стране) не так уж и много. В Казани, как рассказала нам главный специалист городского управления образования Наталья Гречанникова, таковых всего пять: уже упоминавшиеся 6-я гимназия и 2-й лицей-интернат, а также гимназия №12 для девочек (с татарским языком обучения), лицей-интернат для мальчиков №7 и лицей-интернат №4. В других городах республики также есть несколько лицеев-интернатов. Обратите внимание: большинство учебных заведений, где практикуют раздельное обучение, – это так называемые татарско-турецкие лицеи-интернаты, где образовательные и воспитательные программы сильно отличаются от традиционных российских школ. И зарплаты тоже отличаются – поэтому там как раз работает достаточно много мужчин.

Между тем традиции такой системы обучения имеют в России глубокие корни – до революции мужские и женские гимназии были вполне нормальным явлением. Да и в советское время, в послевоенные пятидесятые годы, у нас были разные школы для девочек и для мальчиков. Один мой родственник, окончивший такую школу, до сих пор считает, что та система была правильной: по крайней мере, ребята относились к девушкам гораздо уважительнее, чем сейчас. Впрочем, раздельное обучение – отнюдь не российское ноу-хау. Первый директор 6-й гимназии, бывший начальник казанского управления образования Ильдар Галиахметов в свое время рассказывал мне, что в своей работе опирался на английский опыт. Ведь, по его словам, в двадцатке лучших школ Великобритании (согласно данным общенационального тестирования) – 14 школ с раздельным обучением.

– И у нас именно лицеи с раздельной формой обучения дают очень большой процент победителей и призеров республиканских и российских олимпиад, – констатирует начальник управления качества общего образования Минобрнауки РТ Тамара Федорова.

Плюсы и минусы

У Кати двое детей – сын и дочь. Оба учатся в 6-й казанской гимназии. Поэтому она хорошо представляет себе (с родительской точки зрения) как плюсы, так и минусы системы раздельного обучения – ведь не бывает так, чтобы минусов не было…

– Особенно нам нравилось в начальной школе, когда мальчики и девочки приглашали друг друга на совместные вечера, и отношения у детей были такие трепетные… “Мы идем в гости к девочкам” – для моего сына это было целое событие. Дочке-тихоне учиться без мальчиков тоже было неплохо – гораздо спокойнее. Но вот в старших классах выяснилось, что все не так просто: сын заявил, что ему хочется учиться в совместном классе. Но когда появилась возможность объединиться, большинство наших родителей высказались против. А вот дочкин класс объединили с мальчиками, и она призналась, что школьная жизнь стала интереснее. Хотя мальчишки после этого объединения учиться стали хуже.

В общем, делает Катя вывод, все очень индивидуально. И в идеале система должна быть гибкой – кого-то в старших классах объединять, а кого-то и оставить в раздельном классе. И еще, как и в обычной школе, многое зависит от учителя – какую атмосферу он создаст в коллективе. Ведь и при совместном обучении талантливый человек может сделать мальчишек не пассивными созерцателями, а активными участниками урока.

В основном стараются отдавать в раздельные классы скромных детей – тех, кому трудно найти подход к представителям противоположного пола. Отдают и детей, имеющих какие-то физические дефекты, – считают, что так их будут меньше дразнить. В то же время, отмечает Тамара Федорова, нельзя сказать, что раздельная форма обучения пользуется большой популярностью у родителей. А нет спроса – нет и школ. В Набережных Челнах, например, открыли было гимназию с раздельными классами, а потом пришлось закрыть – не было набора.

– Тут ведь не только психологию учителей, но и сознание родителей надо менять, – считает Венера Низамеева.

Родительское же сознание идет в русле общественных тенденций. Если в обществе происходит нивелирование мужских и женских ролей, это не может не отражаться на образовании. Все больше детей в стране воспитывается в неполных семьях, одной мамой, так что и преобладание в школе учителей-женщин воспринимается как нечто само собой разумеющееся. А мысль о том, что мальчиков надо воспитывать несколько по другим правилам, как-то и вовсе кажется неактуальной.

Леди и джентльмены?

– И все же, думается, специалисты по гендерным исследованиям были бы рады, чтобы таких школ, как наша, было больше, – считает директор 6-й гимназии Ольга Баклашова. – Ведь здесь есть реальная возможность – конечно, при правильной организации дела, – дифференцировать воспитание мальчиков и девочек. Не зря, наверное, в той же Англии школы с раздельным обучением считаются элитными, именно там растят маленьких леди и джентльменов…

– Кстати, пример татарско-турецких лицеев с их системой воспитания, основанной на лучших национальных традициях, в этом смысле очень показателен, – говорит Наталья Гречанникова. – Там сразу чувствуется, что мальчиков здесь растят мужчинами, а девочек – настоящими женщинами.

Между прочим, в последние годы школы с раздельным обучением становятся все более популярными в США. По данным журнала “Куда пойти учиться”, за последние девять лет число таких школ в Штатах выросло в 50 раз. Что ж, возможно, в эпоху повальной феминизации, на фоне разговоров о том, что “мужики нынче пошли не те”, и российским педагогам стоит присмотреться к опыту тех немногих педагогических коллективов, что внедряют подзабытую уже систему раздельного обучения. Хотя, конечно, трудно ожидать, что в ближайшее время она будет пользоваться массовым спросом… В стране, где существует множество нерешенных проблем, в том числе и в образовании, леди и джентльмены пока не очень востребованы.