Исполнилось десять лет со дня выхода в свет указа Президента РТ о создании Академии наук Татарстана. О том, какую роль играет она в координации усилий ученых республики, направленных на решение актуальных задач социально-экономического и духовного развития общества, рассказал в беседе с нашим корреспондентом президент АН РТ М.Х.Хасанов.
– Мансур Хасанович, помнится, тогда на страницах газет были публикации, авторы которых утверждали, что наука не признает деления на национальные квартиры, нужна ли такая структура… Скажите, прошедшие десять лет хоть в чем-то поколебали вашу убежденность как родоначальника нашей академии в своевременности и верности предпринятого шага?
– Ни в чем, ничуть! Что касается своевременности, то создавать нам свою академию следовало не десять лет назад, а гораздо раньше. И такие попытки были. Так, после образования ТАССР с 1921-го по 1931 год при Наркомпросе республики функционировал, притом успешно, Академический центр, который занимался развитием прежде всего гуманитарных наук, а также координацией научных исследований, изданием монографий и учебников, научных журналов, привлечением ученых Москвы, Ленинграда для подготовки местных научных кадров. Но этот центр был закрыт в начале 30-х годов, когда были ликвидированы многие демократические институты общества и страна, свернув с либерального пути, встала на путь тоталитарного развития. Если бы была дана возможность развиваться этому центру дальше, он вполне мог вырасти до республиканской Академии наук. Но… Не полагалось автономным республикам иметь академию. Когда в стране начались годы перестройки, повеяли ветры перемен, я встретился с тогдашним президентом Академии наук СССР Гурием Ивановичем Марчуком (я работал тогда первым заместителем Председателя Совмина ТАССР) и поставил перед ним вопрос о создании в Татарстане Академии наук. Он ответил дипломатично: “С точки зрения академической проблемы нет!” Когда же я стал допытываться, а с какой же точки зрения есть проблемы, он признался: “Вы же хорошо знаете, что решения о создании академий наук принимало только Политбюро ЦК КПСС, и они создавались только в союзных республиках”. В ответе Гурия Ивановича чувствовалось, что он понимает допущенную в отношении Татарстана несправедливость, и он, конечно, хорошо знал о достижениях и потенциальных возможностях татарстанской науки. Ведь Казань издавна, еще задолго до советской власти, считалась, и по праву, третьим по силе, авторитету научным центром после Москвы и Санкт-Петербурга. К 1917 году здесь функционировали такие крупные учебные и научные центры, как университет, 200-летие которого мы будем отмечать в 2004 году, ветеринарный институт, духовная академия, Татарский учительский институт – предшественник Казанского педагогического университета, отмечающего ныне свое 125-летие. Еще в XIX веке в Казани были широко развиты отечественные школы математики и химии, астрономии и медицины, физиологии и биологии, востоковедения и тюркологии. В известных на всю Россию джадидских медресе Казани и губернии работали не только крупные ученые-богословы Г.Баруди, М.Бигаев, Р.Фахретдинов, но и исламоведы, историки, просветители, такие как Ш.Марджани, Г.Саблуков, К.Насыри, Х.Фейзханов, Х.Максуди, братья Губайдуллины и другие.
Конечно, наука в Татарстане за советский период достигла немалого. Особенно быстрыми темпами развивались в послевоенные десятилетия химическая, медицинская, ветеринарная науки, научные структуры, обслуживающие военно-промышленный комплекс, авиацию, машиностроение. В них трудились крупные ученые, содействуя росту престижа уже имевшихся и появлению новых научных школ. Но с годами все больше о себе давало знать отсутствие в республике координирующего научного центра. И это не могло не сказаться негативно на темпах и масштабах развития как фундаментальных, так и прикладных наук, особенно гуманитарных, на целенаправленной подготовке научной смены.
Сложилось так, что к концу 80-х годов ХХ века наука Татарстана была уже на восьмом месте – после Москвы, Ленинграда, Новосибирска, Украины, Казахстана, Узбекистана, Белоруссии… По каким критериям? По совокупности показателей: охвату исследованиями приоритетных направлений науки, количеству ученых, числу академических институтов и НИИ, особенно гуманитарных, спектру научных исследований фундаментального и прикладного характера, связанных с проблемами своей республики, значимости научных открытий и так далее.
Моя встреча с Марчуком состоялась в августе 1990 года. Статья Конституции СССР о правящей роли и государственных функциях партии тогда уже была отменена, и о рассмотрении вопроса о создании академии на Политбюро ЦК КПСС не могло быть и речи.
Когда я спросил президента АН СССР “Как же быть?”, он ответил: “Действуйте, решайте сами”. Возвратившись в Казань, о содержании разговора с Марчуком я доложил Президенту РТ. Он дал добро на дальнейшие действия. Последующие события и этапы создания Академии наук Татарстана читателям известны.
– Исходя из задачи изменить сложившееся положение и было решено открыть Академию наук Татарстана?
– Исходя из многих факторов, в том числе и из вышеизложенного! Главная цель создания нашей Академии наук, как вытекает из указа Президента РТ, – это координация исследований и поисков татарстанских ученых на приоритетных направлениях науки, сосредоточение их усилий на решении актуальных задач социально-экономического и духовного развития республики. Это – при укреплении и развитии единого научного пространства российской науки – все более активная интеграция в мировую науку и обогащение ее своими достижениями. На академию возложена миссия обеспечить высокий уровень фундаментальных исследований по важнейшим направлениям науки. Одна из важных функций – формирование материально-технической и информационной базы исследований, а также подготовка специалистов и научных кадров, научная экспертиза принимаемых в республике долгосрочных программ и проектов развития экономики и культуры, экологии. Творческие планы ученых академии обширны, они охватывают практически все отрасли знаний.
– Думается, самое время попросить вас подкрепить данный посыл о планах и задачах ученых конкретными примерами и фактами достижений Академии наук за минувшие десять лет.
– Результаты своей работы мы всесторонне и самокритично анализируем на ежегодных общих собраниях академии, и ваша газета старается сообщать о них своим читателям. Не вдаваясь в подробности, напомню о наиболее значимых достижениях в общественно-политической и социально-экономической жизни республики с участием наших ученых. Это прежде всего установление даты основания Казани. Столица нашей республики, что доказано ее учеными, а также их коллегами из 20 стран и что подтверждено решениями двух академий наук – татарстанской и российской, имеет тысячелетнюю историю. Нашими учеными разработана уникальная методика, которая базируется на системном анализе как археологических материалов и свидетельств средневековых источников, так и данных естественных наук. Она общепризнанна и сейчас используется для определения дат основания других российских городов, в частности Москвы. Событие это – установление возраста Казани – выдающееся не только по своим научным результатам, но и по политическому значению. Прорывной характер данного научного открытия мирового масштаба и его государственное значение подчеркнуты указами Президентов России и Татарстана. В.Путин и М.Шаймиев возглавляют государственную комиссию по празднованию юбилея Казани в 2005 году. Без всякого преувеличения могу сказать, что это событие, беспрецедентное в истории современной России, – свидетельство признания авторитета как Татарстана, так и Казани – крупнейшего промышленного, политического, научного и культурного центра.
Затем я назвал бы такое событие, как выход в свет Татарского энциклопедического словаря. Это, несомненно, важный этап научного осмысления прошлого и настоящего нашей республики. Словарь содержит 16 тысяч статей и представляет собой свод важнейших сведений о всем многообразии духовной и материальной жизни республики. Он стал настольной книгой для всех интересующихся историей, духовным наследием и вкладом представителей Татарстана в прошлое и настоящее России.
Говоря о научных исследованиях прикладного характера, призванных содействовать росту экономической мощи республики и благосостояния народа, назову достижения наших ученых в области ресурсосберегающих технологий в нефтяной и нефтехимической промышленности. Разработанные ими проекты уже реально позволили получить немалый экономический эффект. Эти технологии широко используются не только в Татарстане, но и в ряде других регионов страны. В частности, разработан и внедрен комплекс мер по увеличению отдачи пластов с трудно извлекаемыми запасами нефти, что открывает принципиально новые перспективы в освоении нефтяных месторождений Татарстана.
В АНТ созданы оригинальные методы и пакеты прикладных программ для анализа прочности железобетонных опор возводимого моста через Каму. Большой вклад внесли и вносят ученые в интенсификацию агропромышленного комплекса республики, выполнение продовольственной программы. Их усилиями активно повсеместно внедряются созданные у нас новые высокоурожайные сорта озимой ржи, пшеницы, гречихи, проса, ячменя. Союз науки и практики убедительно доказал, что и в нашей зоне так называемого рискованного земледелия можно стабильно получать высокие урожаи.
Благодаря поиску ученых в республике налажено промышленное производство высокоэффективных кормовых добавок в животноводстве, разработаны многочисленные вакцины по профилактике особо опасных инфекционных болезней животных.
Традиционно ощутимый вклад вносят татарстанские ученые-медики в развитие здравоохранения.
Это самый краткий, беглый обзор достижений наших ученых за последние годы, перечень того, что первым пришло на ум при ответе на заданный вопрос.
– Увы, развить данную тему просто не позволяют рамки газетной публикации. Тем более что, пользуясь случаем, не могу не спросить о вашем мнении относительно некоторых злободневных проблем, которые, как говорится, на слуху у общественности, о чем свидетельствует наша редакционная почта. Мансур Хасанович, поясните нашим читателям: когда же состоится переход татарского языка на латинскую графику?
– А разве не ясно сказал об этом Минтимер Шарипович на совещании работников народного образования в августе нынешнего года? Он сказал, что эксперимент следует продолжить с тем, чтобы полнее выявить все плюсы и минусы этого перехода. Я тоже считаю, что проведенный в ряде школ эксперимент по опробованию латинской графики недостаточно репрезентативен и требует продолжения.
Во-первых, научно-методическая глубина и масштабность этого мероприятия недостаточны и неадекватны сложности поставленной задачи. Это не мое заключение, так считают сами органы образования и их руководители – организаторы эксперимента.
Во-вторых, к сожалению, этим экспериментом не были охвачены школы за пределами РТ. Полагаю, что мы не можем оставаться безразличными к тому, что делается в этом отношении в Башкортостане. Имеются сведения, что в РБ не собираются вводить латиницу в татарских школах. Каково будет будущее не только татарских школ, но и всего татарского языка в этой республике, если вместе с Татарстаном они не перейдут на латиницу? Здесь возникает немало тревожных вопросов. А какова четкая позиция других регионов и Министерства образования Российской Федерации? Все это не праздные вопросы.
В-третьих, нельзя не сказать и о том, что среди ученых-языковедов до сих пор нет единства по некоторым вопросам предлагаемого алфавита. Как ни странно, даже после принятия постановления Госсовета и указа Президента они продолжали дискуссии в СМИ, спорили, на каких буквенных знаках какие крючки ставить сверху, а какие снизу и т.д. И на этом упустили время, потеряли темп работы и тем самым нанесли ущерб общему делу. В цивилизованных странах после принятия указа высшего должностного лица государства так не поступают.
К сказанному следует добавить, что нет взаимопонимания и единства по вопросу о латинице среди специалистов по татарскому языку Казани, Москвы, Уфы, Тюмени и т.д.
– И как быть в сложившейся ситуации?
– Продолжать работать по углублению и расширению эксперимента, добиваясь его объективных результатов. Указ же никто не отменял. В сложившейся ситуации разумный выход – не спешить, не наломать дров. Это исключительно важный, я бы сказал, судьбоносный для татарского языка вопрос. Необходимо тщательно и всесторонне проработать все внутренние и внешние его факторы. Это как раз тот случай, о котором в народе говорят: “Семь раз отмерь, один раз отрежь”.
Четыре года тому назад я предлагал создать компетентную правительственную комиссию, которая бы всесторонне рассмотрела и взвесила все аспекты: научные, политические, экономические, материально-технические, финансовые, практико-педагогические, культурологические, организационные и прочие. С этим предложением тогда согласились, но комиссия почему-то не была создана.
Наконец, предлагая решить вопрос о возвращении к латинице немедленно, сегодня, нельзя, естественно, не учитывать и резко осложнившуюся ситуацию в мире после событий 11 сентября в США, в результате которых взаимоотношения Запада и Востока стали доминирующими в средствах массовой информации, что вольно или невольно вызвало рост антиисламских настроений. В этих условиях будет ли правильным предпринять шаги, в той или иной мере осложняющие межнациональные отношения в России? Все это и другие факторы накладывают определенный отпечаток на обсуждаемую нами проблему.
– Не выскажетесь ли чуть полнее об “исламском вопросе”?
– Я никак не могу согласиться с тем, что разгул терроризма в мире нередко иными политиками напрямую увязывается с исламом, приверженцами которого являются, по приблизительным оценкам, более 800 миллионов человек. Я убежден, что терроризм не имеет ни религиозной, ни национальной принадлежности. Говоря о нем, нельзя противопоставлять западную цивилизацию восточной, одну конфессию – другой. Адреса террористов не имеют ни исламской, ни христианской, ни иудейской вывески.
Что касается современного ислама, то он является важнейшим фактором в развитии многих явлений и процессов как международного, так и внутриполитического характера. Именно поэтому перед мировым научным сообществом стоит задача огромной важности – реализовать комплексный подход к решению сложных, многогранных вопросов истории ислама, отойти от многих идеологических и психологических предубеждений, которыми он опутан на протяжении всей своей истории, а в наши дни особенно.
И в этой связи значение и своеобразие мусульманского наследия в поволжском регионе выходят далеко за рамки региональных особенностей, дают уникальную возможность по-новому взглянуть на исламскую цивилизацию в целом. В своем докладе на научной конференции, посвященной 150-летию основателя джадидизма в России, великого гуманиста И.Гаспринского, которая состоялась в начале 2001 года, я подробно говорил об этом. Исламские традиции мусульман Среднего Поволжья, приобретя форму джадидизма, способствовали разрушению устоявшихся стереотипов об исламе как о некой консервативной и агрессивной силе, противостоящей всему прогрессивному. Татарская богословская мысль убедительно раскрыла гуманистическую сущность ислама, его исключительную толерантность, универсальность, способность к модернизации, показала неисчерпаемость живой и разумной мысли даже в рамках религиозных постулатов. Этот богатейший и бесценный опыт, несомненно, требует дальнейшего использования и в Татарстане, и в России в целом, и в мире, так как он способен ответить на самые болезненные вопросы наших дней.
Россия и поныне ищет пути своего обустройства. Предлагаются всевозможные способы и рецепты, порой взаимоисключающие. Но, к сожалению, до сих пор вне поля зрения политиков остаются плодотворные идеи прошлого. Созданная более ста лет назад выдающимися татарскими реформаторами идеология и политика джадидизма, лишенная всякого радикализма, четко и всесторонне обосновала необходимость тесного союза тюркских народов с русскими. Джадидисты видели в нем единственный конструктивный путь, ведущий к процветанию как тюрко-мусульман страны, так и России в целом. Эта идеология звучит в наше время особенно актуально.
– Мансур Хасанович, в редакционной почте нашей газеты встречаются и письма, авторы которых, будучи кряшенами, ставят вопрос о желательности при предстоящей переписи населения выделить их в отдельную строку, как самостоятельную нацию. Что можно сказать на это?
– Надо отметить, что возрождение самосознания, культурных и иных традиций крещеных татар, как и других народов, – это результат развития нашей страны по пути демократии и обновления, начавшегося в середине 80-х годов истекшего столетия. И это нужно поддерживать и всячески развивать. Вместе с тем следует подчеркнуть, что в научном отношении вопрос о выделении кряшен из состава татарской нации несостоятелен. Так же, как и булгар. Современная этнографическая наука детально и подробно изучила кряшен. Не подлежит сомнению, что в своем большинстве это тюркоязычная группа населения Среднего Поволжья и Приуралья. Исторически, по традиционной культуре и языку они являются субэтнической этноконфессиональной группой татарской нации. Появившиеся в последние годы “теории” о том, что кряшены являются какой-то христианской группой булгар, не имеют научной основы. Возникает простой вопрос: а считали ли они себя когда-либо отдельной группой, вне татарской нации? По переписям царской России, когда счет велся по религиозной принадлежности населения, среди татар выделялись группы православных в составе единой татарской нации. Механизмы и формы русификации и христианизации, приведшие к такому положению, слишком хорошо известны, чтобы о них подробно здесь говорить. Однако примечателен такой факт, что после октября 1917 года и отмены государственного давления на татар в переписи 1926 года немало тысяч таких татар вернулись в ислам. А поскольку запись шла тогда по самосознанию, то сами кряшены относили себя к татарам. Вопрос о кряшенской строке в предстоящей переписи представляется мне несерьезным и необоснованным, не соответствующим ни менталитету и психологии крещеных татар, ни их историческим и культурным традициям. Вот что я хотел бы сказать в качестве ответа на ваш вопрос.
– Спасибо за разговор, на мой взгляд, он окажется небесполезным для наших читателей.
Вел беседу