В Казани поспорили о вреде и пользе генно-модифицированных продуктов
«Запретить нельзя поддерживать» – поставить запятую в этом предложении, когда речь идет о генно-модифицированных продуктах, как выяснилось, не такто просто. По крайней мере, участники дискуссии с таким названием, которая на днях больше трех часов шла в казанском «УНИКСе», так и не пришли к единому мнению.
Дискуссию по ГМО организовала уже известная многим казанцам инициативная группа «Думай!», провозгласившая своей задачей популяризацию науки. Напомним, именно эта группа организовала в прошлом году дискуссию «Адам или обезьяна: чьи мы дети?», вызвавшую большой интерес у горожан.
Поговорить о ГМО организаторы решили не просто так. В апреле в Госдуме России был в первом чтении принят законопроект, который фактически запрещает выращивание на территории страны генно-модифицированных растений, в то же время разрешая их ввоз из-за границы. Но разрешая опять же с оговоркой – если возникнут сомнения в их безопасности, их тут же запретят…
В дискуссии в «УНИКСе» в качестве спикеров выступали два депутата Госдумы, один из которых – первый заместитель председателя комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи, председатель общероссийской организации «Садоводы России» Андрей Туманов – выступал за «под–
держивать», другой – первый заместитель председателя комитета по аграрным вопросам Айрат Хайруллин – за «запретить». Правда, как выяснилось в ходе дискуссии, позиция Хайруллина по ГМО не совсем однозначна, но об этом позже.
Пока же скажем, что в защиту ГМО выступали также доктор биологических наук, профессор факультета биоинженерии и биоинформатики МГУ, заместитель директора по науке Института передачи информации РАН Михаил Гельфанд и директор департамента технического регулирования Российского зернового союза Олег Радин. Против ГМ-технологий вместе с Хайруллиным выступали председатель совета Союза органического земледелия Алексей Сахаров и доктор биологических наук Ирина Ермакова, один из главных «общественных обвинителей» ГМО в нашей стране.
Гипотетический вред и маркетинговая фишка
Еще до начала дискуссии группа «Думай!» провела опрос среди жителей Казани, который показал, что в принципе люди у нас довольно слабо представляют себе, что такое вообще ГМО. Достаточно сказать, что почти половина опрошенных высказались за то, чтобы запретить продажу любых продуктов, содержащих гены (!). Примерно столько же выступают за запрет лекарств, полученных при помощи ГМ-технологий – а именно так, между прочим, делают современный инсулин, без которого просто не выжить диабетикам.
Собственно, как раз о незнании предмета говорили в процессе дискуссии сторонники ГМО-технологий.
– Чем яблоко, полученное в результате генной модификации, отличается от яблока, полученного в результате обыкновенной селекции? – объяснял еще до начала дискуссии журналистам Андрей Туманов. – Допустим, там переставлен ген, который отвечает за устойчивость к парше. Методом обычной селекции с этим свойством еще бы десять лет колупались, а тут быстро сделали. Но, по сути, оно не отличается ничем, кроме этого качества! Это просто другой метод работы.
– Классическая селекция в последние несколько десятков лет – это воздействие на семена очень сильным мутагеном, либо химическим, либо радиоактивным излучением, – продолжил позже тему Михаил Гельфанд. – Вы получаете много случайных изменений, начинаете их скрещивать с существующими сортами… Получается, то, что мы едим – плод случайных изменений. Полезно понимать, что ГМ-сорта проверяют гораздо жестче, чем сорта, полученные методом традиционной селекции.
Об этом же говорил и Олег Радин:
– В основе разработки любого генно-модифицированного продукта лежит безопасность. Тратится огромное количество денег, за десять лет продукт проходит огромное количество исследований на наличие всех возможных токсинов и аллергенов. И если только есть какая-то потенциальная опасность, то продукт даже не регистрируется. При этом на выращивание ГМ-растений тратится меньше гербицида, меньше денег, в окружающую среду выбрасывается меньше углекислого газа…
Но противников ГМО все эти доводы, конечно, убедить не могли.
– А зачем нам вообще ГМО? – задался вопросом Алексей Сахаров. – У нас в России колоссальное недоиспользование земли. Давайте, базируясь на веками испробованных методах, возделывать нашу землю по абсолютно безопасным технологиям. Я предлагаю не просто отказаться от ГМО, а использовать только экологически безопасные, органические методы. И мы спокойно, с учетом наших земельных ресурсов, прокормим и Россию, и еще как минимум полмира.
– Быть чистой от ГМО-продуктов – это может быть такая маркетинговая фишка России, – поддержал Сахарова Айрат Хайруллин.
Выразил депутат Госдумы и свои опасения по поводу генной модификации.
– Это вещь до конца не изученная. Сегодня мы не можем точно сказать, какими будут последствия применения ГМО через двадцать – пятьдесят лет. Есть угроза, что мы можем разбалансировать всю нашу эко- и биосферу. Поэтому надо все внимательно изучать, и если мы будем разрешать оборот ГМО в нашей стране, то будем делать это крайне осторожно.
В то же время Айрат Хайруллин несколько повеселил зал, через некоторое время заявив, что он вообще-то не против ГМО, за которым однозначно будущее… На что модератор площадки, научный редактор портала «Полит.ру» Борис Долгин заметил: «Самое интересное – когда дискуссия идет внутри одного человека». Хайруллину эта фраза очень понравилась, и он признался, что много раз менял свое мнение насчет ГМО и вообще готов встречаться в стенах Госдумы со всеми, кого волнует судьба законопроекта, дабы ко второму чтению внести необходимые изменения в несовершенный, по его мнению, вариант закона.
Исследовали одно, получили разное
Но вот кто совершенно непоколебим в своем мнении о ГМО – так это Ирина Ермакова. Собственно, ее постоянное пикирование с Михаилом Гельфандом стало центральным событием дискуссии. Ирина Владимировна рассказала, что заинтересовалась безопасностью ГМО после того как узнала, что в стране катастрофически растет бесплодие у молодых пар, а также число онкозаболеваний. Ее заинтересовал тот факт, что нигде не опубликованы результаты исследований влияния ГМО на животных и их потомство. И она сама провела серию опытов на крысах, которых кормила генно-модифицированной соей.
– То, что я увидела, не входило ни в какие рамки, – поделилась Ермакова с залом. – Более половины крысят в опытной группе погибли. Патология печени, почек, половых органов, онкология… Но самое страшное – у второго поколения крысят уже не было потомства. Если мы с вами едим трансгенные продукты начиная с девяностых годов, то все дети, рожденные в это время, вполне могут быть бесплодными.
Однако, по словам Ермаковой, как только она попыталась опубликовать результаты своих исследований, на нее пошло колоссальное давление, как и на руководство научного института, где она тогда работала. Дальнейшие исследования ей проводить запретили. И таким атакам, по ее словам, подвергаются все ученые, которые пытаются доказать опасность ГМО. Стоит за этими атаками транснациональная компания Monsanto, базирующаяся в США, – мировой лидер в области биотехнологии растений.
Надо сказать, страшную и ужасную «Монсанту» в этот вечер в зале поминали не раз. Многочисленные сторонники Ермаковой и, соответственно, противники ГМО распространяли по залу листовки, где вообще прямым текстом говорилось, что ГМО – происки «пятой колонны», поставившей целью извести население России, а ученые типа Гельфанда просто сидят на американских грантах и потому ангажированы.
Сам Гельфанд против аргументов Ермаковой выступал, упоминая публикации в многочисленных рецензированных научных журналах. Скажем, обозначил множество статей об исследовании влияния ГМО на животных и потомство. Отметим, что Гельфанд оказался единственным из выступавших, кто все источники, на которые ссылался на сцене, выложил в тексте стенограммы дискуссии.
При этом Гельфанд не преминул заметить, что исследования самой Ермаковой в этих журналах не публикуются не потому, что их «рубит» Monsanto, а просто у специалистов есть сомнения в корректности проведенных ею опытов. В подтверждение его слов выступила эксперт из зала, ведущий научный сотрудник лаборатории оценки безопасности биотехнологий и новых источников пищи НИИ питания Академии медицинских наук Надежда Тышко.
– Мы проводили исследования на трех поколениях крыс, которые получали ГМ-кукурузу, – рассказала она. – Не было выявлено никаких негативных эффектов, крысы прекрасно размножались в третьем поколении.
– Тышко, конечно, человек подневольный, – прокомментировала это выступление Ермакова. – Директор ее института в 2004 году заявил в интервью, что надо спасать Россию от ГМО, которое приводит к онкологии и бесплодию. Но через какое-то время стал одним из директоров компании «Вимм-Билль-Данн», тогда в молочной продукции были обнаружены ГМО, после этого почему-то оказалось, что ГМО безопасно…
– Это неправда, он такого не говорил, – парировала Тышко. – Возможно, СМИ вытащили какую-то фразу из контекста. А к вопросу о доказательствах… Ученые выявили, что сладкий картофель батат, который выращивается в Америке уже больше тысячи лет, имеет генетическую модификацию, спровоцированную агробактерией. То есть фактически ГМО используется в питании людей более тысячи лет. Это беспрецедентное доказательство безопасности данной технологии. Ну а я в первую очередь потребитель, покупаю продукты в тех же магазинах, и не в моих интересах разрешать то, что я считаю вредным.
– В научной литературе не зафиксировано ни одного случая непосредственного вреда здоровью от генно-модифицированных растений, употребляемых в пищу. А вот от органического шпината в Германии умерли пятьдесят человек пару лет назад – случилась вспышка кишечной инфекции, – добавил еще один аргумент Гельфанд.
Отстать нельзя догнать…
Между тем, отмечали противники нового законопроекта, запретить выращивание в России ГМ-растений – это фактически прекратить дальнейшие научные исследования в этой области: ни один ученый не может заниматься подобными разработками без опытной базы. А ведь у нас в истории уже был пример того, как биологам закрыли перспективное направление исследований – вспомним «лженауку» генетику, судьбу академика Вавилова и его коллег. Сегодня, заметил Олег Радин, у России есть опасность безнадежно отстать в области биотехнологий, с помощью которых, по оценкам экспертов, к 2030 году будет производиться половина всей мировой сельхозпродукции. Что же касается опасности ГМО, то Гельфанд резонно заметил – а почему никто не думает о последствии влияния на здоровье мобильных телефонов, «которые вообще-то микроволновка у уха»? А Андрей Туманов вспомнил одного своего деревенского знакомого, который всю жизнь немеренно пьет самогон, но боли в печени связывает с тем, что поел консервированную кукурузу, которую посчитал генно-модифицированной. И вообще – мы едим продукты, выращенные с употреблением большого количества химикатов, дышим каждый день выхлопами тысяч автомобилей, устанавливаем дома Wi-Fi-роутеры, чуть ли не спим в обнимку с мобильниками и не требуем все это запретить. И это не говоря уже о столь «родных» видах отравы, как алкоголь и табак. Но бесплодие и онкологию почему-то списываем именно на распространение ГМО…