Он хотел уйти из профессии. Хотел уйти из жизни. Его чудом не убила смертельная болезнь. И все же он называет себя удивительно счастливым человеком. Народный артист России Эммануил Виторган провел в Казани свой творческий вечер, а накануне пообщался с прессой в конференц-зале ИА «Татар-информ». Творческий вечер актера состоялся в День матери, и не случайно разговор начался с женской темы. Вот фрагменты выступления артиста.

О женщинах вообще, и любимых в частности

Для меня женщина – олице­творение всего и вся. Надеюсь, вы поймете, что я не кокетничаю, – я не в том возрасте. Абсолютно точно знаю, что нет некрасивых женщин, если что-то происходит с ее внешностью – это вина нас, мужиков. Я бесконечно благодарен этому полу. Мама для меня всегда была обожаемым человеком. Я прожил хорошую жизнь с любимыми женщинами. У меня была первая семья, где все было замечательно. Но когда я встретил Аллочку (народная артистка России Алла Балтер, вторая жена актера. – Ред.), я понял, что в полной мере обозначает это слово, которым мы очень часто пробрасываемся, – любовь. Я буквально не мог дышать без нее. И, понимая, что несправедлив по отношению к первой семье, я по­считал, что мне надо с благодарностью, но уйти. Потому что ребенок все замечает, все чувствует. Ксюше, дочке, было тогда пять лет, и она понимала, что с папой что-то происходит, и воспринимала это очень болезненно. И я ушел.

Мы тридцать лет прожили с Аллочкой, и, когда она ушла из жизни, я решил, что мне тоже в этой жизни больше делать нечего. Но тут появилась молодая женщина, которая помогала нам с Аллочкой, когда мы создавали в Москве «Виторган-клуб». Мы с ней к тому моменту несколько лет не виделись, но когда произошла беда, она появилась и «втащила» меня назад в жизнь. Уже одиннадцать лет мы живем с Ириной, и я ей бесконечно благодарен. Нам, мужчинам, всегда надо благодарить женщин – за все.

О ролях негодяев

Я переиграл огромное количество так называемых отрицательных персонажей и никогда от них не отказывался. От положительных отказывался. Раньше ведь было так, что положительный герой как будто даже не знает, от чего дети происходят… А вот отрицательные мне всегда были очень интересны. Люди приходят на свет одинаково, но почему один вырастает нормальным, а другой, предположим, берет на себя право распорядиться чужой жизнью? Это для меня огромнейшая проблема. И поэтому я очень надеюсь, хотя это, может быть, наивно, что люди, глядя на экран или на сцену, видят в моих отрицательных персонажах это нечеловеческое, понимают, что это не лучший способ проживания жизни. Ну, не так долго мы живем, чтобы делать друг другу гадости! Задыхаюсь, когда начинаю об этом говорить. Все время хочется орать – человеки, давайте жить по-человечески!

После того как произошла жуткая история с «Норд-Остом» я решил уйти из профессии. Подумал, что я ничего за те сорок лет, что в ней был, людям не смог дать. Сказал об этом на телевидении. Что тут началось! «Вы с ума сошли, нельзя»… И я остался. И до сих пор мне хочется с упорством какого-то жуткого кретина орать – не должен быть человек недочеловеком! Но как убедить… Не знаю. Ну, что ж мы так маловменяемы-то…

О везении и чуде

Вы видите перед собой очень везучего человека. У меня были замечательные родители. Я получил ту профессию, о которой мечтал, причем меня приняли в театральный институт сразу после десятого класса – это не так часто бывает. Я работал с режиссерами, о которых можно только мечтать. В своей жизни я встретился с огромным количеством совершенно потрясающих людей, причем самых разных профессий, не только моих коллег, – думаю, что и благодаря им тоже я пока жив и продолжаю в своей профессии служить. Много чудес произошло в моей жизни. И вот перед вами еще одно чудо, которое со мной произошло. У меня был рак легкого. Но я с вами.

О театре и деньгах

Театральное дело очень живое, и оно, безусловно, отражает все, что происходит в жизни. Сегодня такой период в нашей стране – я могу смело это утверждать, потому что много езжу, – когда люди главный упор делают на зарабатывании. Раньше этого не было, была зар­плата семьдесят пять рублей, потом сто, сто двадцать – никто об этом особо не задумывался. Я не говорю, что это было прекрасно, – нет-нет, я уверен, что все последующее должно быть лучше предыдущего. Но, на мой взгляд, этот период сегодняшние взаимоотношения театра со зрителем сделал менее душевными. Не хочется ворчать, черт возьми, кого-то упрекать в чем-то , но… С душой что-то происходит. И не только на театре или в кино. И в жизни тоже.

О Чулпан Хаматовой

Казань может ею гордиться. Удивительная женщина. Мало того, что она потрясающая артистка, но она еще взялась за такую общественную работу, так бьется за детей – это потрясающе!

О будущих коллегах

Молодым ребятам, которые либо хотят поступить в театральный вуз, либо уже там учатся, могу сказать только одно: в нашей профессии мы очень похожи на тех девочек, которые стоят по улицам. Не мы распоряжаемся, нами распоряжаются. Я много поездил по стране, и во всех городах есть очень талантливые артисты. Но, к огромному сожалению, Москва одна. Ну, Питер еще – где есть киностудии, где центральное телевидение… Все! Поэтому, конечно, потерь очень много. И люди, которые хотят эту профессию получить, должны об этом знать. Кроме того, как и всякая гуманитарная профессия, она малооплачиваема. И к этому вы тоже должны быть готовы.

О правде

Я был знаком с замечательным человеком, которого, надеюсь, вы тоже помните, хотя его уже несколько лет нет в живых – с Александром Моисеевичем Володиным, известным сценаристом и драматургом. Он еще писал и стихи, но никогда их не издавал, потому что был патологически скромным человеком. Его стихи очень просты по форме, но потрясающи по содержанию. И вот он написал, что

«Правда почему-то

потом торжествует.

Почему-то торжествует.

Почему-то потом.

Почему-то торжествует

правда.

Правда, потом.

Но почему-то обязательно.

Человечеству она

почему-то нужна.

Хотя бы потом.

Почему-то потом.

Но почему-то обязательно».

Я бы пожелал всем, чтобы эта правда как можно быстрее приходила к каждому из нас. От этого всем нам будет легче жить.