Тридцать лет назад город Александров Владимирской области первым в России привлек внимание широкой публики к опальному имени Марины Цветаевой. Елабуга при советской власти «гусей не дразнила». Лишь с началом перестройки здесь ежегодно стали широко отмечаться дни памяти Марины Цветаевой.

Главный организатор Цветаевских фестивалей в Александрове – поэт Владимир Коваленко впервые приезжал в Елабугу вместе с Анной Саакянц и группой сподвижников в 1986 году, и с тех пор дружба между нашими городами не прерывалась. Недавно в библиотеке Серебряного века Елабуги поклонники творчества Марины Цветаевой встретились с очередной гостьей – сотрудницей Александровского музея Марины и Анастасии Цветаевых Эльвирой Калашниковой. Она привезла только что изданную музеем небольшую книгу «Переписка. Анастасия Цветаева – Софья Лубинская».

Это еще одна страница богатой событиями жизни писательницы. Кстати, в одном из писем, вошедших в книгу, Анастасия Цветаева так и пишет: «Моя биография – это 1001 ночь…» А вот кто такая Софья Лубинская?

«Удивительный случай! – рассказывает Эльвира Калашникова. – По-видимому, певица Анна Герман, полячка по происхождению, которую очень любила и с которой переписывалась Анастасия Ивановна, дала журналистке из Варшавы Анне Жебровской московский адрес Цветаевой. Состоялась встреча, результатом которой стала публикация в Польше. Вскоре на нее откликнулась 82-летняя жительница Варшавы Софья Лубинская. И вот почему: «…Я была прямо потрясена, узнав впервые, что Вашим вторым мужем был Маврикий Минц. Судя по всему, это был младший брат моей матери…»

Так нашлась Зося, как называет ее Анастасия Ивановна в своем сердечном, многостраничном ответе. Она сразу же вспомнила 13-летнюю девочку, которую в детстве родные звали не Софьей, а только Зосей.

«…Судьба захотела нас свести в годы глубокой старости», – писала племяннице мужа Анастасия Цветаева, которой к началу этой переписки было уже 94 года, но оказалось, что она отлично все помнит. И обе предались воспоминаниям о Маврикии Александровиче, втором муже Цветаевой и «обожаемом» дяде Софьи Лубинской.

…Он скончался скоропостижно. По официальной версии, это был запущенный аппендицит, но, как поведали музейщикам осведомленные люди, это могло быть следствием работы в химической лаборатории, где изготовляли патроны. Минц – химик-технолог по образованию, трудился тогда на военном заводе. Вот что узнала Зося о тех днях из ответного письма тети Аси, как она ее называла: «Я приехала из Крыма в Москву, вызванная телеграммой моей сестры Марины – «Гнойный аппендицит положение серьезное немедленно выезжай». Я тут же оставила детей (сына Андрея 4,5 лет от первого мужа и Алешу, около года, от Маврикия Александровича) и ринулась на поезд. В Москве меня встретила Марина с вестью, что накануне она была на похоронах… И вот я на Смоленском еврейском кладбище, как обухом ударенная по голове, у могилы Маврикия Александровича».

Так печально завершился счастливо начавшийся для обеих сестер «александровский период» их жизни. Почему обеих? Да потому, что с 1915 по 1917 год в семье сестры часто и подолгу гостила Марина Цветаева с дочкой Ариадной, иногда сюда приезжал и ее муж – Сергей Эфрон. Сохранилась известная фотография, где они все вместе. Это было безмятежное время – последний островок счастья перед грянувшей вскоре революцией. Здесь Мариной Цветаевой написаны «Стихи о Москве», «Ахматовой» и другие шедевры.

А «изюминкой» всей вышеизложенной истории является то, что именно Маврикию Минцу посвящено стихотворение Марины Цветаевой «Мне нравится, что вы больны не мной…», ставшее знаменитым благодаря композитору Микаэлу Таривердиеву и фильму Эльдара Рязанова «Ирония судьбы».

Таков был ее яркий дар – художественными средствами запечатлеть незабываемый образ. При этом Цветаевой присуща свойственная только гениям уверенность – ее будут цитировать, она сохранит для потомков память обо всех, кто ей дорог. В одном из стихотворений, посвященных Николаю Гронскому, молодому, влюбленному в нее поэту, она так и писала: «Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей / У всех золотых знамен, у всех мечей!» И ведь правда! Кто бы знал сегодня имя Гронского, не будь его переписки с Мариной Цветаевой и ее стихов к нему? Отвоевала! Как и нежный образ Маврикия Александровича.

В одном из писем Анастасия Ивановна пишет: «Марина любила Минца, это был действительно добрый человек… Был польским евреем, по-русски говорил с заметным акцентом. На вид старше, чем в действительности, неловкий, но большого ума и доброты…»

Интересным был рассказ гостьи и о том, как родилась книжка. Уже имея на руках фотографии и письма, александровские музейщики искали средства, чтобы нанять дизайнера. (Тут она сделала отступление: «Это у вас музей облагодетельствован и республиканским, и федеральным вниманием, а мы за каждую копейку бьемся».) Помощь пришла неожиданно: одна из посетительниц музея оказалась преподавательницей полиграфического вуза и предложила объявить среди студентов конкурс на лучшее оформление книги. «Вы бы видели, с каким рвением взялись за работу студенты и выполнили ее так, что глаза разбегались: что же выбрать?» – вспоминает Эльвира Калашникова.

О творческом, ищущем коллективе поведал присутствующим и видеофильм «Литературно-художественный музей Марины и Анастасии Цветаевых».

Так встретились два города – один из самой счастливой поры Марины Цветаевой, другой – из самой жестокой, завершившей ее земной путь. Но именно здесь все чаще воскресают имена адресатов ее стихов.

До августа еще несколько месяцев, а Елабуга уже готовится к шестым Международным Цветаевским чтениям, о каждом из которых можно сказать словами самой Цветаевой: «Я с каждой волной воскресаю!»