Наяву услышав ее пение, начинаешь особенно ценить и место, и время, в которое живешь…

Первый, единственный и долгожданный концерт Чечилии Бартоли в Казани состоялся, но до сих пор это кажется сном. Два с лишним часа зал не дышал и даже молчали «мобильники», за что собравшейся публике отдельное спасибо. Впрочем, случайных людей в Большом концертном зале в этот вечер не было, свободных мест – тем более…  После каждого номера овации длились почти столько же, сколько и само исполнение.

Чечилия не пела, она чародействовала своим голосом, полностью оправдывая свое звание «синьора Совершенство». Артистизм Бартоли ничуть не уступает ее фили-
гранной вокальной технике. Играючи, без видимых усилий она перевоплощалась из горделивой неаполитанской красотки в бедную тирольскую сиротку, из бравого военного барабанщика – в божью коровку…  При этом на сцене были только Чечилия, черный рояль и аккомпаниатор Серджо Чиомеи. Кстати сказать, колоритная из них получилась парочка: темноволосая, кареглазая, обворожительно женственная Чечилия и Дон  Кихот с простодушной брутальностью Фальстафа. Причем не только Серджо подыгрывал Чечилии, но и Чечилия ему… 

Для знакомства с казанской публикой Бартоли выбрала программу камерной, салонной музыки из редко исполняемых в России песен и романсов Россини, Беллини, Доницетти и других известных и не очень композиторов.  Этакое путешествие по итальянской музыке, которая пару веков назад пользовалась огромной популярностью в парижских салонах. Общаясь накануне с казанскими журналистами, Чечилия так и сказала: «Мне хочется, чтобы мой концерт  напоминал парижские вечера камерной музыки, когда муж аккомпанировал жене и они вместе музицировали».

Кстати сказать, певица подчеркнуто называет себя не итальянкой, а римлянкой. В Вечном городе прошла большая часть ее жизни, и, вероятно, именно его ауре она обязана своей погруженностью в эпоху барокко и несуетностью.

Ее родители — оперные певцы, а мать, Сильвана Баццони, к тому же педагог по вокалу. Она первая и определила голос Чечилии как колоратурное меццо-сопрано. Раскрытию ее яркого дарования помогла также работа с великими дирижерами Гербертом фон Караяном, Даниэлем Баренбоймом и Николаусом Арнонкуром, а также с певицей Катей Риччарелли

Чечилия не любит самолеты, и в Санкт-Петербург, откуда начался ее российский мини-тур, примадонна три дня плыла на круизном корабле, откликнувшись на предложение Валерия Гергиева принять участие в благотворительном концерте в поддержку уникальной музыкальной библиотеки Мариинского театра. А путешествие из Москвы в Казань мировая знаменитость совершила по железной дороге, причем приехала загодя, за день до концерта, чтобы успеть немного осмотреться. Ведь о Казани  она знала только то, что это родина Федора Шаляпина, о котором певица говорит с великим почтением. А человек она, судя по всему, очень любознательный. Не случайно ее называют «музыкальным археологом». Выдающихся успехов Чечилия Бартоли добилась не только благодаря своему уникальному голосу, но и архивным исследованиям во многих библиотеках мира, откуда она черпает забытые вокальные шедевры. Одну из пяти своих премий Grammy  певица получила за работу над  наследием Сальери, знаменитого в прошлом  композитора, о котором если и вспоминают, то только в связи с загадочной смертью Моцарта.

Недавний альбом певицы – Sacrificium («Жертвоприношение») – еще один уникальный проект по воскрешению забытой музыки прошлого, на этот раз – искусства певцов-кастратов. По словам Чечилии, это люди драматической судьбы. В XVII — XVIII веках пением кастратов заслушивались все без исключения: от королей до простолюдинов, но по социальному статусу они приравнивались к маргиналам. По этой причине сначала были преданы забвению их имена, а потом и музыка, которую они исполняли. А для певцов-кастратов, между прочим, писали Альбинони, Вивальди, Гендель, Корелли, Скарлатти… Эта музыка  отличается феноменальной сложностью, и Бартоли оказалась единственной в мире певицей, способной ее исполнять.

Архивные находки певицы легли также в основу созданного ею передвижного музея, посвященного выдающейся оперной певице XIX века Марии Малибран, родной сестре Полины Виардо, возлюбленной  Ивана Тургенева. Увы, пока мы не имели возможности оценить Чечилию Бартоли как коллекционера и организатора выставок, а вот услышать в ее исполнении песни и  романсы из репертуара Малибран  и Виардо казанцам все же посчастливилось. 

Размышляя об отношениях Виардо и Тургенева, Чечилия пришла к выводу, что между Россией и Италией существует некая «химия», взаимное притяжение, лежащее в области иррационального. И такой же туманной, манящей загадкой окутан для нее русский язык, который ей очень хотелось бы выучить, как бы трудно это ни было.  Особенно после того как ей, итальянской певице, присудили литературную (!) премию имени Горького, которая по традиции вручается на Капри. И первое, чем поинтересовалась Чечилия Бартоли, – где в Казани находится музей Горького. В свою очередь это оставляет нам робкую надежду, что наша первая встреча с  прекрасной римлянкой не станет последней.

«Чечилию Бартоли даже неловко называть певицей. Она отрицает все, чем гордятся певцы: форсирование голоса, от которого должны дрожать хрустальные подвески на люстрах, эффектные позы, бесконечно длинные ноты (ферматы). Она вся в движении, вся переливается и искрится, музыкальная ткань трепещет».

(Из книги американской писательницы и  психолога  Ким Чернин «Чечилия Бартоли. Объяснение в любви»)