Об уважительном отношении к тукаевскому наследию
Нынешний год объявлен в Татарстане годом Габдуллы Тукая, в честь 125-летия со дня рождения великого поэта. Для деятелей культуры республики это послужило стимулом для создания новых книг, фильмов, телепередач, посвященных жизни и творчеству Тукая. Однако наряду с достойными произведениями и по-настоящему творческим прочтением тукаевского наследия случаются и казусы.
Одним из результатов таких «творческих поисков» на телеканале «ТНВ» стало появление в детской русскоязычной программе образа Шурале – пожалуй, самого известного персонажа тукаевской поэзии. И само по себе, безусловно, это очень похвально. Но создатели телевизионного Шурале, похоже, никогда не читали ни татарских народных сказок, ни поэму-сказку Габдуллы Тукая. А потому позволю себе напомнить описание характера и внешнего облика этого легендарного персонажа:
И застыл от изумленья наш проворный дровосек.
Смотрит – и глазам не верит. Кто же это? Человек?
Джинн, разбойник или призрак – этот скрюченный урод?
До чего он безобразен, поневоле страх берет.
Нос изогнут наподобье рыболовного крючка,
Руки, ноги – точно сучья, устрашат и смельчака.
Злобно вспыхивают очи, в черных впадинах горят.
Даже днем, не то что ночью, испугает этот взгляд.
Он похож на человека, очень тонкий и нагой,
Узкий лоб украшен рогом в палец наш величиной.
У него же в поларшина пальцы на руках кривых, –
Десять пальцев безобразных, острых, длинных и прямых.
(Перевод Семена Липкина)
Образ Шурале у Тукая мог родиться в его детской фантазии из рассказов взрослых, которые пугали детей этим чудищем с тем, чтобы те не ходили в лес в одиночку, особенно ночью (лично я тоже с детства помню такие рассказы и даже знаю лес около нашего села, где «водились» шурале). Реальным же «прообразом» Шурале могло стать сучковатое сухостойное дерево, ночная тень которого «движется» рядом с тобой подобно живому существу. Не случайно поэт, описывая своего героя, употребляет выражения: «руки, ноги – точно сучья», «скрюченный урод» и т.д. Телевизионный же образ Шурале близко не стоит с поэтическим. На телеэкране мы видим… весьма упитанную даму средних лет с короткими «кошачьими» коготками.
Справедливости ради отметим, что в заставке к другой детской телепередаче – «Кучтэнэч» – мультяшный Шурале внешне больше смахивает на своего сказочного предка из поэмы Тукая, однако его «танец с поленом» скорее вызывает в памяти образ незадачливого дровосека. В то время как основное занятие лесных шурале, если верить татарскому поэту, – щекотать людей…
Создателям вышеупомянутых телевизионных образов я посоветовал бы не только перечитать Тукая, но и обратиться к творчеству татарских художников, таких как Баки Урманче, Байназар Альменов, Рушан Шамсутдинов, которые тоже не всегда и не во всем строго следовали тукаевскому образу Шурале, привнося в него что-то свое, идущее от собственных детских впечатлений, но при этом сохраняли уважительное отношение к фольклору, традициям своего народа.
Масгут ИМАШЕВ,
заслуженный работник культуры РФ
