Известная казанская поэтесса Роза Кожевникова ушла из жизни 27 декабря в возрасте 57 лет. В тот самый день, когда первой строкой новостных блоков телеканалов стала трагическая гибель Беназир Бхутто.

Казалось бы, странная параллель… Что было общего между женщиной-политиком и поэтессой, избравшей своим уделом жизнь в узком кругу семьи и коллег? Во-первых, обе были потрясающе красивыми женщинами. Роза Кожевникова являла собой редкий тип восточной красавицы – ногайской: тонкая, стройная, с большими черными раскосыми глазами. Но это сравнение все же имеет под собой и более весомое основание: поэтесса тоже избрала целью жизни служение своему народу, пусть не такое броское и яркое, как у политика.

Роза Хабиевна Кожевникова (Баубекова) родилась на станции Дельта Астраханской области. После школы строила Нижнекамск, затем училась на отделении журналистики Казанского университета и в Литературном институте им. Горького в Москве. Потом снова вернулась в Казань: некоторое время работала на телевидении, но большую часть своей жизни – 17 лет – Роза Кожевникова отдала молодежному литературному журналу "Идель", где, по сути, создала лабораторию художественного перевода татарской прозы и поэзии на русский язык, которая впоследствии оформилась в казанскую школу перевода. Именно Роза Хабиевна, благодаря своей красоте, харизме и профессионализму, вновь сделала престижным искусство перевода в среде литераторов Казани.

Надо сказать, собственные сочинения составляют лишь небольшую часть творческого наследия Розы Кожевниковой – всего четыре книжечки, одна из которых – сборник стихов для детей. На себя поэтесса практически не работала. Свидетельство самоотверженности ее труда можно найти в стихотворении "Монолог переводчика":

Должная оценка заслуг Розы Кожевниковой на ниве поэтического перевода прозвучала во время церемонии прощания из уст председателя правления Союза писателей Татарстана Ильфака Ибрагимова. "В течение 30 лет, – сказал он, – в основном Роза Кожевникова, Сергей Малышев и Рустем Кутуй осуществляли в республике миссию перевода татарской поэзии на русский язык".

Муж поэтессы, замечательный прозаик Лев Кожевников, так характеризует уникальность переводческого дара Розы Хабиевны: "Она как камбала ложилась на донные смыслы произведения, с которым работала, и перевод сам собой выступал на "спине", без каких-либо искажений". Даже он поражен количеству рукописей с переводами, оставшихся после жены, ими, по словам Льва Афанасьевича, можно было бы завалить Розину могилу…

В связи с этим нельзя не упомянуть отрадный факт: Союз писателей РТ предложил Льву Кожевникову стать составителем сборника поэзии, прозы и сказок, переведенных Розой Хабиевной, а также ее собственных, ранее не опубликованных стихов.

Лучшие стихотворения поэтессы в 2000 году были собраны в книге "Меж светом и тьмой", изданной Татарским книжным издательством. Большую их часть составляет любовная лирика. В ней нет акцента на темных состояниях "я", материально-физиологической основе бытия, в своих стихах Роза запечатлевала любовь вечную, возведенную к небесному архетипу, которая трагически обречена на нереализованность в земном плане:

Для выражения подлинности и мощи подобного чувства (мало знакомого многим нашим современникам) поэтесса прибегала не к цветаевской страстности, не к рваному синтаксису, а к гармонии пятистопного ямба пушкинской лирики в соединении со стоицизмом Ахматовой.

Вот как характеризует поэзию Розы Кожевниковой казанская поэтесса Наиля Ахунова: "Роза писала в традиционной манере, которой свойственны пронзительность, искренность, хрустальная чистота, задушевность". Меланхолик во всем, кроме поэзии, Роза Кожевникова оживлялась, когда в ее руки попадала новая поэтическая подборка. Было видно, с каким удовольствием она работала с ней. Это тот редкий случай, когда Поэт и Редактор гармонично уживались в одной душе.

"Роза Хабиевна всегда была окружена толпой авторов", – вспоминает главный редактор журнала "Идель" Набира Гиматдинова, проработавшая с поэтессой 17 лет, со дня основания журнала. В ее памяти до сих пор жива картинка: Роза сидит за столом, заваленным рукописями, каждую минуту раздаются телефонные звонки. Она постоянно вынуждена что-то записывать, а когда на столе не остается ни одного чистого клочка бумаги, в ход идет… ладонь. К вечеру вся ее левая рука исписана, как блокнот, с тыльной и внутренней стороны. В редакции так и шутили: "Роза, запиши в свой блокнот".

В памяти людей, знавших поэтессу, Роза Кожевникова осталась светлым человеком, хотя, как ни парадоксально, она была скорее пессимисткой. Ее любимая фраза: "Кому это надо?" Но пессимизм Розы не вызывал раздражения. Когда она с задумчивым видом стояла у окна в редакционном коридоре и курила, все старались пройти мимо чуть ли не на цыпочках, чтобы не нарушить так необходимого ей уединения. С Розой вообще старались обращаться бережно из-за ранимости, столь соответствующей ее имени – названию нежного цветка. "Не из нашего она была мира, – говорит Набира Гиматдинова, – жестокого мира…"

В ее лирике отчетливо прослеживались мотивы смерти. Читая стихотворение "Выморочное", написанное "на смерть интеллигента", понимаешь, с какой обостренностью поэтесса в расцвете лет ощущала "вопрошающий взгляд", обращенный "из космической гулкой пустыни" к ее душе. Она пыталась предугадать, средь лета иль зимы суждены ей "три аршина горестной земли". Однако когда два года назад пришла тяжелая болезнь, она мужественно боролась с ней и, прикованная в последние месяцы к постели, продолжала переводить! Последней ее работой стал перевод поэтического цикла "Фиолетовый дзэн" Джавдата Сулейманова.

…Уход из жизни с интервалом в полгода таких значительных поэтов, "коренников" казанского литературного процесса, как Роза Кожевникова и Сергей Малышев, по словам руководителя секции русской литературы Союза писателей РТ, поэтессы Лилии Газизовой, это уход целой эпохи. Бесспорно, уход, но отнюдь не наступление "ледникового периода" в нашей культуре, как предрекают иные из отчаявшихся. За годы работы в журнале "Идель" Роза Хабиевна Кожевникова открыла и взрастила немало молодых дарований, а значит, подготовила приход новой эпохи – по-своему интересной и богатой талантливыми именами.