Недавно в Казани завершился III МФМК “Золотой Минбар”. Предлагаем вниманию читателей итоговый обзор фильмов, вызвавших наибольший интерес жюри и зрителей.
“На фестиваль было представлено очень много хороших картин, – охарактеризовал ситуацию накануне заключительной церемонии “Золотого Минбара” программный директор фестиваля, член отборочной комиссии, переводчик Рамис Гайнулин. – Если на II МФМК сразу стало ясно, что “Слеза холода” вне конкуренции, то в этом году достойных фильмов на порядок больше и выбрать победителей трудно”. Вероятно, поэтому нынче на пресс-конференциях и в кулуарном общении не разгорались дискуссии о своеобразии мусульманского кино, его жанровой палитре и т.д. Успеть бы все охватить и увидеть.
Женские истории
Особенностью III МФМК в сравнении с двумя предыдущими стало обилие картин, снятых выходцами из Боснии: документальный фильм Рефика Ходжича “Показание №710399” об истории отца, который пытается узнать правду об обстоятельствах казни его сына; наполовину документальная короткометражная лента Хариса Билябеговича “Мост” (Австрия), основанная на реальных событиях 1992 года; художественная короткометражка Самира Механовича “Как мы играли” (Шотландия) о дружбе сербского и боснийского мальчиков. В кулуарах фестиваля блок этих картин не без трепета выделили в особый подвид: “боснийские фильмы ужасов”.
Один из них – “Грбавица” режиссера Ясмилы Жбанич – может смело называться гвоздем программы кинофестиваля. Гвоздем, но не открытием, так как “Грбавица”, снятая в 2006 году, уже получила одну из самых престижных кинонаград мира – “Золотого медведя” Берлинского кинофестиваля. В “восточных Каннах” лента получила приз “За лучшую режиссуру игрового кино”, а вторую статуэтку “Золотого Минбара” фильму принесла актриса Мирьяна Каранович за лучшую женскую роль.
В “Грбавице” рассказывается о судьбе женщины, подвергшейся насилию во время войны в Боснии в 1990-е годы. По словам режиссера фильма, в боснийском конфликте практиковался подрыв этнического самосознания через массовое унижение женщин. За время войны жертвами насилия стали 20 тысяч боснийских женщин.
Ясмила Жбанич показала травму, перенесенную героиней фильма Эсмой, через жесты, выражение лица и просто молчание. Боснийской матери-одиночке и ее 12-летней дочери Саре, зачатой в военном лагере от насильника, приходится преодолевать тяжелое наследие войны. Тем не менее этот фильм, прежде всего, о силе любви матери к своему ребенку и ребенка – к матери.
Надо сказать, тема “женщина в исламе” получила на фестивале всестороннюю огранку и художественно исследовалась с самых разных сторон.
О безграничной женской преданности с болью поведал режиссер Сергей Холодный в документальном фильме “Суфьян”. Героиня фильма, потеряв мужа в Великую Отечественную войну, сохранила ему верность до наших дней, несмотря на все жизненные лишения. Режиссер схватил суть характера мусульманки, передав его героичность через внешнюю сдержанность и самообладание.
Таинство зачатия и материнства на фестивальном экране в этом году освещалось достаточно драматично. К примеру, иранский режиссер Мухаммад Мадждзада в короткометражной ленте “Женщина-мать” поставил героиню в очень необычную ситуацию: от сильного желания иметь ребенка у бесплодной Кимьи развилось редкое заболевание – ложная беременность. Не может зачать и Шолпан из художественного фильма “Целомудренный грех” (Казахстан). Поначалу от сильной любви к мужу она молила Всевышнего, чтобы никто третий не вставал между ними и чтобы Он уберег ее от рождения ребенка. Бог выполнил просьбу Шолпан, сделав мужа бесплодным, и тут же наказал женщину пробуждением материнского инстинкта…
Короткометражка “Робия” (Узбекистан) рассказывает не столько о материнстве, сколько о праве мусульманской женщины самой решать свою судьбу: следовать ли узбекской традиции иметь много детей или решиться на аборт? В конце концов героиня фильма все-таки родила. А вот в “Бахрейнской истории” молодая женщина, чтобы доказать свое право на свободу выбора, в качестве аргумента прибегла к самосожжению…
Разумеется, раскрытие темы “женщина в исламе” не было бы полным без внимания к проблеме многоженства. “Две жены” – так и называется короткометражная картина Флюзы Фархшатовой (Башкортостан). В ней сама женщина просит подругу стать второй половиной своего супруга, который отбывает срок на поселении. Жюри сочло эту ленту многообещающим дебютом и присудило автору победу в номинации “Лучший короткометражный игровой фильм”.
Жить, чтобы выжить
Столь же широко были представлены на “Золотом Минбаре-2007” фильмы, рассказывающие о проблемах иммигрантов, покоряющих западный мир. А самой впечатляющей на тему “мусульманин в мегаполисе” стала картина “Поездка в Зигзигленд” (США-Палестина). Малобюджетная лента, снятая всего за 20 дней, удостоилась награды Гильдии киноведов и кинокритиков России (“За изящество и юмор в решении трудной темы выживания в чужой стране”). Режиссеру Николь Балливьян и исполнителю главной роли Башару Даасу вручили статуэтку слона, “критического животного, которое вытаптывает все недостойное и удобряет здравые всходы”.
“Поездка в Зигзигленд” – фильм веселый и драматичный одновременно, напоминающий светлой интонацией киноленты советской эпохи. Это хроника одного дня из жизни палестинца, который работает водителем такси в Лос-Анджелесе. Чтобы не возникало проблем с пассажирами, на вопрос о происхождении он отвечает, что приехал из страны Зигзигленд. Молодой араб считает себя творческим человеком и мечтает о карьере актера. Однако на кинопробах ему предлагают только роли подонков-террористов…
Какое же “выживание в чужой стране” без так любимого нами лозунга Кота Леопольда “Ребята, давайте жить дружно!”? Один из таких фильмов, заряженных на “взаимопонимание без границ”, при подведении итогов кинофестиваля получил специальный приз Президента Татарстана “За гуманизм в киноискусстве”. Все – и жюри, и зрители – сняли шляпу перед умением канадского режиссера Митры Сен работать с детьми. Его короткометражная лента “Древо мира” рассказывает о дружбе двух девочек, мусульманки и христианки, и голосами детей убеждает взрослых в важности совместного участия в различных праздниках. Из этой же серии – документальная лента “Теряя Ахмада” (Кувейт), признанная жюри “лучшим неигровым фильмом”, хотя пересказывать ее содержание тяжело. Семилетний мальчик Ахмад Шариф из Багдада лишился зрения и правой руки в результате взрыва американской бомбы. Четверо американцев, воспылав желанием вернуть зрение ребенку, везут его в Нью-Йорк, по ходу роняя реплики об аморальности режима Саддама Хусейна…
Сказать, что такие душещипательные истории находят отклик у зрителей, было бы натяжкой. Не прозвучал на “Минбаре” и “толерантный” неигровой фильм “Точка соприкосновения” (США – Канада – Бразилия) – о любви между палестинским парнем и еврейской девушкой. Зрительские сердца больше привлекают фильмы, дающие повод для честного разговора о состоянии дел в мире.
Так, неигровой фильм Фуджимото Юкихиса “Янки, отправляйтесь домой!” (Япония) взбудоражил публику уже на церемонии открытия. Его название таинственно исчезло из видеоролика с анонсами, и ведущий со сцены вынужден был извиняться перед творческой группой, сгладив казус шуткой. Честная, профессионально сделанная документальная лента с высоты “казанского минбара” поведала миру о проблеме милитаризации Японии и Южной Кореи через призму восприятия протестующих жителей этих регионов, например, фермера Каваси Ханджи, который более сорока лет живет в эпицентре боевых учений, под боком у американской военной базы.
Столь же честно, неподкупно и с болью рассказал о бедах казахов, живущих вблизи Семипалатинского полигона, режиссер Асада Таха (Катар). На прошлом “Минбаре” он получил приз “За лучший репортаж”, а в этом году одержал победу в номинации “Лучший телевизионный фильм” с кинолентой “Полигон”.
Горячую дискуссию вызвал художественный фильм Джеффа Ренфро “Гражданский долг” (США – Канада). Этот камерный триллер захватывает с первых кадров. У обычного американского бухгалтера Терри Алена после 11 сентября развилась мания, вызванная бесконечными новостями о борьбе с терроризмом. А когда в соседнюю квартиру въехал мусульманин, молодой мужчина своей маниакальной подозрительностью довел до разрыва свои отношения с женой. Фильм удался благодаря исполнителю главной роли Питеру Краузе, ставшему победителем в номинации “Лучшая мужская роль”.
“Лучшей режиссерской работой в неигровом кино” был признан пронзительный фильм “Цвет маслин” (Мексика) об обычной палестинской семье, которая, как многие соплеменники, живет взаперти за электрической проволокой, окруженная печально известной Западной Стеной, под наблюдением вооруженных до зубов израильских солдат.
“За возвышение человеческой души”
– лучшей “номинации” для многих работ, представленных на фестивале, трудно придумать. Такие фильмы на глазах преображали подростков, случайно забредших в кинотеатр “поприкалываться”: сначала они развязно шумели, но довольно скоро умолкали, напряженно подавшись к экрану.
И в самом деле, невозможно было не сопереживать героям киноэпопеи “Туземцы” (Франция-Алжир-Марокко-Бельгия, спецприз III МФМК). В этом историческом полотне режиссер Рашид Бушареб поведал о малоизвестных страницах второй мировой войны. Оказывается, в 1944-м без малого 200-тысячная французская армия практически полностью была рекрутирована из жителей французских колоний – магрибских и африканских пехотинцев. Алжирцы совершали подвиги и терпели лишения не столько ради денег и защиты Франции, сколько за обещанную независимость. На Каннском кинофестивале “Туземцы” получили приз за лучшую мужскую роль, который был поделен между пятью исполнителями главных ролей.
С таким же волнением смотрелась история меньшего масштаба – борьба директора школы-интерната с бессердечной властью в полнометражной картине “Одиннадцать писем к Богу” режиссера Акима Салбиева (Северная Осетия). Когда пришло известие, что интернат будут сносить, педагог придумала ложь во спасение: якобы в 1829 году в здании интерната во время путешествия по Кавказу ночевал великий поэт Пушкин.
И все же Гран-при кинофестиваля – “Золотой Минбар” в номинации “Лучший игровой фильм” – председатель жюри Радослав Спассов вручил кинокартине, которая ни под одно из перечисленных выше определений не подпадает, – создателям международного проекта “Баба Азиз” (Швейцария-Германия-Тунис-Франция-Венгрия-Иран-Великобритания). По признанию Спассова, жюри эту картину “приняло сердцем, без комментариев”, и по итогам тайного голосования решение было принято единодушно. “Баба Азиз” является полной противоположностью суровой, скупой в выразительных средствах иранской кинодраме “Слеза холода”, победившей на фестивале в прошлом году; фаворит “Золотого Минбара-2007”, напротив, фильм красочный, фантастически красивый. Удивительно, как удалось сделать феерию из путешествия по пустыне двух человек, затерянных в океане песка: Иштар, веселой маленькой девочки, и ее деда, слепого дервиша. Их цель – великое воссоединение дервишей, которое проходит каждые тридцать лет. Но узнать, где это произойдет, каждый пытается исходя из своей веры. Что немаловажно для мусульманского кинофестиваля, “Баба Азиз” не несет в себе духовного соблазна, пропагандирующего мистические практики суфизма, создатели фильма занимались здесь своим делом – выделением своего рода “кинематографического экстракта” – идеального изображения на экране. “За красивый кинематографический язык” – лучшего определения для фильмов подобного рода не подобрать.
Визуальной роскошью потряс также фильм “Нить” (Индия), получивший приз за лучший сценарий игрового кино. “Нить” сделана в жанре мелодрамы, что считается невыигрышным для кинофестиваля. Но здесь режиссеру удалось в разумных пределах добавить элементы авантюрного приключения и комедии, и получилась не приторно-слезливая мелодрама, а великолепный фильм, где профессионально все: звук, операторская работа, музыка, монтаж, одухотворенный облик актеров и их великолепная игра.
Ба, знакомые все лица!
Так хотелось воскликнуть при просмотре каждой татарстанской ленты, а именно: художественного фильма “Дилемма” (режиссер Рамиль Тухватуллин), короткометражек “121” (режиссер Салават Юзеев), “Бабай” (дипломная работа во ВГИКе Альберта Шакирова) и внеконкурсной ленты “Мусафир” (режиссер Раиль Садриев). Хорошо это или плохо, но татарский кинематограф зарождается “вегетативно”, отпочковываясь от национального театра: в кинопроекты, помимо известных театральных актеров и режиссеров, вовлекается вся околотеатральная тусовка, а писатели в массовом порядке из драматургов переквалифицируются в киносценаристы. Конечно, приятно видеть на экране знакомые лица популярных актеров театра им. Г.Камала, но от их обилия, на мой взгляд, возникает эффект домашнего видео.
Тем не менее все татарстанские ленты получили призы, правда, не от жюри. В частности, приз зрительских симпатий получила “Дилемма” Рамиля Тухватуллина. Хотя за несколько дней до того в интервью “РТ” генеральный директор МФМК Зауди Мамиргов заявил: “Учреждение такого приза связано с определенными сложностями… Это дело будущего”.
А ведь честный подход к определению достойных – основа репутации “Золотого Минбара”. Это подчеркнул и председатель жюри: “Что очень важно, мы работали принципиально. Если так продолжится и дальше, этот фестиваль действительно может стать восточными Каннами”.
Можно было бы сосредоточиться на недостатках татарстанских фильмов, обсудить, в частности, пристрастие к идее реинкарнации, несовместимой с исламом, но, тем не менее, положенной в основу сценариев “Дилеммы” и “Мусафира”. Однако по местным киноопусам и без того был выпущен довольно мощный критический залп в СМИ, поэтому в завершение лучше вместе с драматургом Мансуром Гилязовым помечтать о том, каким будет татарское кино: “Оно раскроет трагедию и величие народа, охватит весь диапазон его чувств, переживаний, эмоций. Для этого из истории и национального характера необходимо брать то, что неповторимо, ново, необычно – необычно для других. В кино непозволительно работать только для своего зрителя. Нужно ориентироваться на миллионы людей, сразу думать, как это прозвучит на грузинском, английском…”.
Галина ЗАЙНУЛЛИНА.
