Концертный сезон Татгосфилармонии им.Г.Тукая близится к завершению, и одним из его ярчайших событий стала недавняя встреча любителей музыки с народной артисткой СССР Еленой Образцовой. Она подарила казанцам незабываемый вечер “Очарование романса”. В сопровождении Государственного оркестра народных инструментов Татарстана под управлением профессора Анатолия Шутикова Елена Васильевна исполнила поистине золотую коллекцию старинных русских романсов. И мы смогли вновь насладиться ее уникальным голосом, артистизмом и красотой. Певица покорила своим умением, исполняя романс, создать его зримый образ и передать слушателям целую палитру чувств и переживаний. Среди исполненных произведений – романсы Булахова, Гурилева, Варламова, Верстовского, Рахманинова…

После концерта, казалось, не будет конца желающим получить автограф и сфотографироваться с Еленой Образцовой на память. Она не сопротивлялась, и в этом тоже проявилось ее уважение к публике.

А потом, как и одиннадцать лет тому назад, когда мне посчастливилось беседовать с Еленой Образцовой после ее концерта в театре им.М.Джалиля, она уютно устроилась в кресле с любимой пуделицей на коленях и, несмотря на усталость, охотно отвечала на вопросы журналистов.

– Елена Васильевна, какие события в своей жизни вы считаете самыми главными?

– Первое – это то, что в детстве в блокадном Ленинграде не погибла сама и остались живы мои родные – мама и бабушка. Второе – рождение дочки Леночки, а позднее и внука Саши – обоих обожаю. Счастьем было и то, что вышла замуж за Альгиса Жюрайтиса (второй муж певицы, был главным дирижером Большого театра. – А.М.).

Это любовь поздняя, но очень сильная. И, конечно, триумфальные дебюты в “Метрополитен Опера” и “Ла Скала”. То, наконец, что могла петь все что хотела в самых лучших театрах мира с лучшими певцами.

В нашей стране многим сейчас тяжело живется, и я стараюсь помочь им, согреть их души своим искусством. Поэтому часто езжу по городам России. Жизнь моя – в музыке. И другой мне не надо.

– Что еще волнует вас в нашей жизни?

– Я потрясена тем, что происходит в стране, начиная с войны в Чечне и кончая убийствами (порой среди бела дня) ни в чем не повинных людей на улицах российских городов. А самое ужасное то, что снедает души многих людей – неуемная жажда денег любой ценой. Она убивает добро, порядочность, любовь…

– А в чем для вас радость творчества?

– В том, что могу через музыку и искусство пения передать слушателям свое ощущение жизни, раскрыть душу и отдать все, чем она переполнена, людям. Какая это радость и какое счастье!

– Вы спели огромное количество знаменитейших оперных партий. Какая из них самая любимая?

– Очень люблю Шарлотту в “Вертере”, потому что это единственная лирическая партия, которая написана для меццо-сопрано. Обычны для этого голоса партии так называемых роковых женщин. Думаю, лирика моей душе более свойственна. Ну а что касается русских опер, то особенно люблю Марфу в “Хованщине”. Сила ее характера, истовость веры, высокий накал горячей неразделенной любви, женственность созвучны моей натуре.

– Вашими партнерами на сцене были многие наши выдающиеся певцы, а также Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Лучано Паваротти, Мария Каллас, Монтсеррат Кабалье… Вам посчастливилось работать и с великим режиссером Франко Дзеффирелли. После съемок фильма-оперы “Сельская честь” с вашим участием он сказал, что испытал за свою жизнь три потрясения: “Маньяни, Каллас и Образцова”. А что вы можете сказать о нем?

– О, это один из самых талантливых и обаятельных людей среди тех, что я встречала! Обожаю его и очень люблю, мы большие друзья. Это человек, который сам себя сделал великим. Его бросили родители, и он состоялся только благодаря своему труду и самообразованию. Я много с ним работала. Специально для меня Дзеффирелли поставил “Кармен” в Венской опере, и там я пела с Пласидо Доминго. Так же было и с оперой “Бал-маскарад”. Это режиссер, который не сковывает волю артиста ни на репетиции, ни на сцене. И если благодаря этому в спектакле что-то меняется в лучшую сторону, Франко счастлив. Это человек прекрасный, но непредсказуемый и смешной. Во время репетиции ходит по сцене и глотает виски. Бутылочка всегда с ним. Я ему как-то сказала: “Ну-ка, дай глотнуть” – и это его очень рассмешило. А когда репетировали “Кармен”, Дзеффирелли очень много говорил о том, какая она, моя героиня. Я попросила его сказать об этом одним словом. И тогда он взял и укусил меня за руку: “Вот какая!” И я месяц ходила с синяком. Но поняла, что Кармен – это такая пантера, которую все хотят погладить, приручить, но боятся ее…

– Как вы относитесь к славе и популярности?

– Для меня в этом отношении всегда много значил пример отца. Он был видным инженером, участником Великой Отечественной войны, к тому же хорошо пел, играл на скрипке. Был человеком уважаемым, но простым и скромным. Так и должно быть.

– В свое время вы хотели создать в Москве международный центр музыкального искусства…

– Да. Мечтала построить огромное здание в центре столицы, в 60-70 этажей, с офисами, магазинами, концертным залом и общежитием для тех, кто будет учиться мастерству у самых великих певцов мира.

– Удалось осуществить эту мечту?

– К сожалению, нет. Хотя есть распоряжение, подписанное Владимиром Владимировичем Путиным. Он, кстати, предложил создать такой же центр и в Петербурге, есть деньги и люди, готовые построить здание. Но чиновники устроили такую волокиту, что если так будет продолжаться, то я протяну ноги (смеется). Хочу вновь встретиться с Президентом, иначе все так и закончится болтовней.

– Как будет обидно!

– Конечно. Жизнь моя сложилась так, что я знаю очень много в своей профессии, в искусстве пения. Пела со всеми великими современными певцами, работала со всеми великими режиссерами и дирижерами как в России, так и за рубежом. Благодаря этому и сама поднималась до их уровня. И мне хочется нашей молодежи передать этот опыт. А из-за чиновников не удается сделать это так, как задумала. Это тем более обидно, что я даю мастер-классы во многих странах. А дома преподавала в Московской консерватории.

– Каковы ваши заповеди – творческая и педагогическая?

– В творчестве нельзя останавливаться, нужно все время учиться петь новые партии. Чем больше работаешь, тем совершеннее техника исполнения. А самое главное – надо выходить на сцену только тогда, когда есть что сказать людям. А если нечего, то и учиться не нужно. Ведь на сцене певец, как голенький – все видно: умный ли он, есть ли у него что-то в душе, или там пусто…

Одной постановки голоса недостаточно. Будущему певцу надо очень многое знать – историю создания оперы или другого произведения, эпоху, жизнь композитора и почему он обратился к этому сюжету, надо разбираться в живописи, литературе. Но и этого мало. Певец должен общаться с людьми, любить и пережить страсть, страдать и пережить потери. И только тогда душа наполнится богатством необыкновенным, и будет что сказать людям, и коснуться их души.

– Вы счастливы в своих учениках?

– Да, счастлива. С ними чувствую, что не старею душой, хотя иногда очень устаю от занятий. Люблю своих учеников, работаю с ними с удовольствием. Не считаюсь со временем, занимаюсь до упаду. И как приятно видеть, как вырастает настоящий певец, артист. Мои ученицы поют в Большом, в театре имени Станиславского и Немировича-Данченко…

– Вас не беспокоит будущее молодежи, посвятившей себя классической музыке?

– Сейчас заниматься классической музыкой очень сложно из-за засилья всей этой поп-рок- и другой сумасшедшей музыки. В душе я против нее. Понимаю, что это засилье объясняется долгими годами запрета на такую музыку. Но на телевидении пора понять, что нельзя воспитать целое поколение только на массовой культуре, что возвышает человека классическая музыка – она пробуждает в душах людей все самое лучшее.

– Вы организовали в родном Санкт-Петербурге международный конкурс певцов, авторитет которого растет с каждым годом. И нам особенно приятно, что двое казанцев, Михаил Казаков и Таня Мазуренко, стали его лауреатами. Какое впечатление они произвели на вас?

– Замечательное! В нашем жюри великие певцы и певицы – Зара Долуханова, первой из советских вокалисток удостоенная Ленинской премии, знаменитая меццо-сопрано Федора Барбьери из Италии, Габриелла Туччи, Маквала Касрашвили, Рената Скотто… Оценка такого жюри дорогого стоит. И поэтому вы можете гордиться вашими молодыми певцами, получившими на этом очень трудном конкурсе премию.

– Вы сегодня впервые выступали с нашим оркестром народных инструментов…

– Оркестр изумительный! Какое пиано, как чутки музыканты! Анатолий Иванович – маэстро замечательный! Я счастлива, что познакомилась с ними.

– Ваши дочь и внук живут с вами?

– Нет, в Испании. Лена брала уроки пения у Монтсеррат Кабалье и сейчас стала довольно известной певицей – у нее мощное драматическое сопрано.

– А чем занимается и кем хочет стать Саша?

– Он, как и мы с Леной, очень любит животных. У них шесть кошек, он возится с ними, собирается стать ветеринаром.

А у меня на коленях вы видите пуделицу, которую я назвала Кармен. Она мой талисман и сопровождает меня во всех гастрольных поездках. Дома меня ждут еще одна пуделица – Даша и персидский кот Сережа. Это мои дружочки, и они всегда меня понимают.

– А что вам помогает лучше всего, когда устаете от бесконечных переездов и концертов?

– Мне надо побыть наедине с природой, отключиться от всех дел и переживаний. Отдохнуть от нашего телевидения, где бесконечно врут, запугивают. Я бросаю все дела, забираю любимую Кармен и уезжаю туда, где можно ни о чем не думать. Отдыхаю – и силы восстанавливаются, начинает вновь тянуть к сцене, к ученикам и путешествиям…

– Елена Васильевна, что для вас сейчас самое важное в жизни?

– Самое важное, чтобы Господь продлил то время, когда я смогу петь.

– А о чем вы мечтаете?

– Мечты? Сначала умереть, а потом перестать петь (смеется). Но, так как душа не умирает, мне хотелось бы петь и на том свете.

– Ваши планы?

– Меня пригласили участвовать в мюзикле о Екатерине Великой. Сейчас впервые готовлю неаполитанские песни. Есть и громадный проект – сделать абонемент “Пять веков музыки”, начиная с шестнадцатого века и до двадцать первого.

Кстати, у меня есть программы немецкой и французской музыки, которую никто никогда не пел, в том числе и дивные романсы ученика Маснэ, потрясающего композитора Анн. Хотела их вам спеть, но меня попросили исполнить русские романсы. А те привезу в следующий раз.

– Когда вы были у нас в девяносто пятом году, то пожелали казанцам скорее достроить на площади Свободы концертный зал и чтобы там почаще выступали самые известные музыканты и певцы. Ваше пожелание, как видите, осуществилось. А что вы хотите пожелать нам в этот раз?

– Чтобы у всех было больше радости, чтобы вы никогда ничего не боялись и знали, что ваша судьба – в ваших руках. И чтобы Казань, неузнаваемо изменившаяся к своему тысячелетию, стала еще краше!