Символично, что президентский указ об этом появился в первый день нового, 2004 года – юбилейного для Марселя Салимжанова. Нынче ему исполнилось бы семьдесят лет… Понятно, что Дом актера – это только первая ласточка и будет сделано еще немало для увековечения памяти этого выдающегося деятеля татарского театрального искусства. Убежденность в этом как раз и наводит на размышления о том, каким должен быть памятник Салимжанову.
Конечно же, под памятником я подразумеваю не только нечто рукотворное на высоком постаменте. Хотя со временем, уверена, мы задумаемся и о таком памятнике Марселю Салимжанову и наши многие скульпторы почтут за честь принять участие в творческом конкурсе на лучший его проект. Так же смело можно предположить, что в Казани появятся музей М.Салимжанова, улица его имени… Не говоря уже о книгах, фильмах, посвященных его творчеству и судьбе. Безусловно, все это должно быть и соответствовать человеческой и творческой масштабности этой личности.
С другой стороны, для большинства людей, знавших Марселя Хакимовича, память о нем пока никак не вяжется ни с монументами, ни с музейной тишиной. Возможно, прошло еще слишком мало времени и еще свежи в памяти живые салимжановские черты, интонации, его неподражаемое чувство юмора… Но так же очевидно и другое. Если на одну чашу весов положить все то, что олицетворяет для нас имя Марселя Салимжанова, а на другую – все вышеперечисленное, называемое на официальном языке “мероприятиями по увековечению памяти”, то, сколь бы длинным ни был этот перечень, вряд ли вторая чаша уравновесит первую. Наш дар никогда не будет равен…
Конечно, пока нам трудно осознать это в полной мере. Пока живет и здравствует театр, который Салимжанов строил так, как строят дом, семью… Пока на сцене этого театра идут поставленные им спектакли – воплощение его мыслей, эмоций, его человеческой и гражданской боли… Ни одному ваятелю не подвластно то, что передается нам сегодня через
ауру этих спектаклей, через учеников Марселя Хакимовича, их мощную актерскую энергетику. Но, увы, все это не отменяет суровую и непреложную истину: театр – самое эфемерное из искусств, и сколь бы долго ни жили спектакли, все равно этот срок несравнимо короче даже человеческой жизни… Пройдет время, и неизбежно сойдут со сцены и те спектакли Салимжанова, которым суждено было его пережить. И с чем тогда останемся мы? Один на один с музейной тишиной?
Боюсь, что именно так все и произойдет, если сегодня мы не захотим понять одну простую вещь. Ничто: ни мемориальные доски, ни музеи – не спасут от забвения даже большого художника, если исключить его имя из творческого процесса. То есть если перестать издавать его книги, исполнять его музыку, выставлять его картины… И Марсель Салимжанов в этом смысле не исключение. В первую очередь он был выдающимся театральным деятелем, и если мы искренни в своем желании увековечить его память, то самое верное – это освятить его именем живое, созидательное дело.
Безусловно, этот творческий, салимжановский дух и дальше будет жить в стенах Татарского академического театра, даже если он навсегда останется для нас Камаловским и ему не суждено носить имя человека, который отдал этому театру почти сорок лет своей жизни. Но в любом случае имя его будет работать на будущее театра. Ведь самая большая заслуга Салимжанова именно в том, что он оставил после себя труппу с огромным творческим потенциалом и внутренним запасом прочности, которая никогда не нуждалась и поныне не нуждается ни в каких подпорках.
Вне всяких сомнений что авторитет Салимжанова и сегодня может и должен работать, и не только на славу театра. Взять хотя бы тот же Дом актера… Знаю, что далеко не все с воодушевлением восприняли решение о присвоении ему имени Марселя Салимжанова, сразу же почувствовав то, о чем я уже сказала, – неравноценность дара. Что правда то правда. К сожалению, Дом актера сегодня меньше всего ассоциируется с творческим центром, весьма скромное место занимает он и в жизни самих актеров. Нынешнее его положение, как ни странно, очень напоминает ситуацию в Камаловском театре на момент прихода туда главным режиссером Марселя Салимжанова. Здесь царит такое же запустение, на всем лежит печать неприкрытой бедности и тщетности усилий “сохранить лицо”, вдохнуть творческую жизнь или хотя бы ее подобие в остывшие (отапливаемые только за счет фирм-арендаторов) стены.
Но так было не всегда… То время, когда многие казанцы с интересом следили за афишами Дома актера, а на проходивших здесь творческих вечерах, концертах и “капустниках” яблоку негде было упасть, хорошо помнит и Гульнар-ханум Салимжанова. Кстати говоря, именно в Доме актера они познакомились с Марселем Хакимовичем и здесь же сыграли свою свадьбу, а потом и золотую свадьбу его родителей – замечательных татарских актеров Хакима Салимжанова и Галии Нигматуллиной. Поэтому Гульнар Абубакировна не скрывает, что, узнав о новогоднем указе Президента, она буквально воспрянула духом. Дело в том, что вот уже полтора года она в полном смысле слова живет идеей создания в Казани театрального центра имени Марселя Салимжанова, причем именно на базе Дома актера.
Признаться, поначалу я тоже недоумевала: неужели в Казани не нашлось бы для такого центра ничего более презентабельного, нежели Дом актера? Уж не прихоть ли это “капризной” вдовы?.. Но теперь думаю – нет, скорее, за этим стоит здравый расчет и твердая решимость противопоставить грядущей музейной тишине нечто более достойное памяти Салимжанова – живое дело. Да, Марселя Хакимовича не вернуть… Но его имя, безусловно, может поспособствовать воплощению еще многих творческих идей, и в том числе идеи консолидации деятелей театра, благодаря которой в свое время и поселился в Доме актера дух творчества, актерского братства. А сегодня в какой театр ни придешь, все жалуются на разобщенность, все варятся в собственном соку…
Конечно, наивно думать, что достаточно присвоить Дому актера имя Салимжанова – и творческая жизнь здесь сама собой забурлит, как в старые добрые времена. В конце концов, в одну реку дважды не входят… Хотя многое из того, что вбирает в себя идея театрального центра, безусловно, совпадает с нуждами, чаяниями и творческими планами Дома актера, все же следует подчеркнуть, что в первую очередь должна воплотиться идея мемориального комплекса.
– В моем представлении, – говорит Гульнар-ханум, – музей Марселя Салимжанова должен стать частью, а вернее сказать – ядром единого театрально-учебного комплекса, включающего в себя не только Дом актера, но и Казанское театральное училище ( а в будущем, возможно, и Театральный институт), где Марсель много лет преподавал и где сейчас преподают многие его ученики. Признаться, я очень рассчитываю на их участие в организации работы музея именно как учебного, творческого процесса. Ведь сохранились видеозаписи спектаклей Марселя, его лекций и выступлений… Они-то и должны стать главными “экспонатами” музея и одновременно “учебным пособием” для будущих актеров, режиссеров, театральных художников. Или, скажем, могла бы появиться такая традиция: каждый год выпускники училища, прежде чем разъехаться по городам и весям, приходили бы в музей Марселя Салимжанова, чтобы еще раз проникнуться духом академической школы Татарского театра, его историей и традициями. Для них это было бы своеобразным посвящением в профессию. Да и потом, спустя годы, когда они сами станут мастерами сцены, музей мог бы стать местом их традиционного сбора.
Словом, здесь не должно быть “мертвой”, музейной тишины. Это должен быть живой музей – наполненный голосами, атмосферой творческой требовательности и вместе с тем сердечности. Вот тогда это и будет музей имени Марселя Салимжанова.
В своей жизни я не встречала человека, который умел бы жить так же разнообразно, интересно, “вкусно”, как говорил сам Марсель. Он принимал в жизни все, кроме скуки. А как он любил Дом актера! В годы нашей молодости здесь был настоящий центр общения. И я буду счастлива, если вместе с именем Марселя наш Дом актера унаследует его вкус к жизни, творческую неуспокоенность и возродится в качестве подлинного театрального центра.
Гульнар Абубакировне удалось уже многих убедить в целесообразности и даже необходимости подобного центра, ядром которого станет учебный музей имени Марселя Салимжанова. Но не будем забывать, что пока это только планы, мечты… Безусловно, более детальной проработки требует и сама концепция будущего музея. Иными словами, для воплощения этой идеи нужны помощники, нужны профессионалы, убежденные, как и Гульнар-ханум, что увековечить память и имя Марселя Салимжанова может только творческий процесс.
Ольга СТРЕЛЬНИКОВА.