Как толковая хозяйка летним полднем вытаскивает на забор на просушку перины и подушки, так и хранительницы фондов музея используют нынешнее жаркое солнышко для того, чтобы проветрить вещи из прошлого.

Вот висят на плечиках разные шинели, среди которых взгляд выбирает буденновку. И просто так, как белье на веревке, перекинута на железной проволоке ма-а-аленькая шинелька.

– И для кого такие шили? – удивляюсь.

– Для сынов полка! – авторитетно утверждает хранительница Вера Степановна Чайковская.

Этой милой женщине в белой панаме некогда рассусоливать со мной – надо идти в хранилище за очередной партией верхней одежды. Пока музейные экспонаты сушатся и переносятся на ее руках туда-сюда, заодно можно их осмотреть, не завелась ли моль какая проклятущая. Да и на небо надо поглядывать – как налетит гроза, все может ливнем вымочить. Нынешнее лето сами знаете какое.

Здесь не боятся, что вещь пропадет – в музейном дворе посторонних не бывает. Но все равно приглядывают, особенно если выносят из фондов меха, парчовые халаты, шубы, ковры.

– Если что ценное сушится во дворе, то надевает наш сотрудник панаму (мы ее так и называем – панама для улицы) и сидит себе здесь на стульчике, читает газетки, – рассказывает научный сотрудник отдела фондов музея Маргарита Константиновна Завьялова.

Если у меня, что называется, человека с улицы, картина сушки раритетов вызывает умиление, то у заслуженного работника культуры РТ Маргариты Завьяловой, отдавшей Национальному музею Республики Татарстан тридцать два года своей жизни, совсем иное мнение.

– Сушим вещи здесь, в пыльном дворе, не от хорошей жизни, – вздыхает она. – Дезинфекционной камеры нет, в помещении фондов – ни вытяжки, ни регулятора температуры тоже нет. Зимой жарко, а летом очень сыро. Виной тому не только толстые стены, но и глубокие подвалы под зданием музея. Представьте, “сыреет” даже металл, покрываясь патиной, хотя мы его реставрируем часто.

Словом, музейщики борются за сохранность сокровищ исключительно за счет своих сил и здоровья. Цивилизация будто и не переступала задворки музея. Шкафы, где хранятся вещи (ветхую одежду на плечики не повесишь), напичканы антимольными препаратами. Битком, под потолок набитое помещение фондов – а оно огромное, и там же сидят сотрудники – периодически травят всякой химией.

Возникает вопрос: если фонды трудно хранить в надлежащем виде, то, возможно, нашему главному музею республики, реставрации которого не видно конца и краю, и не стоит пока собирать редкости?

Но разве научных сотрудников (иначе как энтузиастами их не назвать – зарплата ведь мизерная!) удержишь от экспедиций и собирательской работы? Замечено: с приходом каждой новой эпохи стремительно теряются в песке времени приметы и атрибуты ушедшей. Так, уже сейчас днем с огнем не сыщешь той же шинели “сына полка” образца времен Великой Отечественной…