Отчего люди на закате жизни вдруг начинают искать себя в творчестве – писать картины, стихи? Но ведь это так понятно! Да и когда еще, как не на “заслуженном отдыхе”, человек может наконец остановиться и оглянуться на прожитое, всмотреться и вслушаться в окружающий его мир – без спешки и суеты, находя в этом утешение и душевную радость, а нередко и творческое вдохновение. Кроме того, у многих людей эта потребность в художественном самовыражении заложена в генах, и, как бы далека ни была их профессия от искусства, рано или поздно она находит выход – в любимом хобби, на самодеятельной сцене или в незатейливых рифмах, аккуратно переписанных в обычную школьную тетрадь.

За плечами у Камиля Хусаиновича Тукаева, майора в отставке, почти тридцать лет безупречной воинской службы и двадцать пять лет регулярных занятий живописью. Только в минувшем году он был участником четырнадцати выставок самодеятельных художников. Причем четыре из них – персональные. Он никогда не сожалел о выбранной профессии, но и не захотел мириться с тем, что искусство в его жизни навсегда останется на втором или даже третьем плане. Куда бы ни забрасывала его служба – на Урал, в Германию или Чехословакию, он не расставался с мольбертом и кистью: писал пейзажи, портреты своих друзей, а также Героев Советского Союза, крупных военачальников…

Пейзажи Тукаева трогают именно своей скромностью. Вот озерцо, кустики вдоль него, едва уловимое дыхание наступающей осени, а на всем этом – розоватый отсвет зари. Он пишет досконально, с фотографической точностью, будучи убежденным, что природа не нуждается в художественном вымысле, – это только искажает и умаляет ее естественную, первозданную красоту.

А вот композиция “Письмо с фронта”, окрашенная той же теплотой чувств. Красавица татарочка в цветастом полушалке спешит к деревенскому колодцу поделиться с подругами радостью – ей пришло письмо от мужа, письмо с фронта. Она уже прочла его, и теперь ее васильковые глаза сияют счастьем и надеждой, которой хватит на всех.

А его любовь к лошадям – это отдельная история. Тукаев посвятил им целую выставку, которая так и называлась “Кони, мои кони…” А самый памятный эпизод из детства – когда ему, четырнадцатилетнему пацану, доверили целый табун в 100 жеребят! Это было в годы войны, в его родной деревне Рысаево Агрызского района. Камиль еще до войны все время крутился возле лошадей, и старый колхозный конюх потихоньку приучал его к своему ремеслу. А когда началась война, их колхоз имени Микояна взял обязательство отправить на фронт сто лошадей. Но прежде жеребят надо было выходить и вырастить. Конюх к тому времени совсем сдал и поручил все заботы о молодняке Камилю. Он ходил в одиночку в ночное, спал чутко, постоянно помня о той опасности, которая подстерегала жеребят, – кругом бродили волки. И все же однажды на беду его свалил глубокий сон. Впрочем, вот как об этом вспоминает сам Камиль Хусаинович: “Вдруг просыпаюсь и слышу: кто-то стучится в мою землянку. Оказалось, это Манька, моя любимая и самая умная лошадь, бьет копытом в дверь. Дескать, вставай, хозяин, беда… Выскакиваю и вижу – волки! Подбираются с двух сторон, окружая и заманивая моих жеребят в лес. Вскочил верхом на Маньку и вперед – страха никакого нет, только досада на то, что проспал, и злость, что серые хотят меня перехитрить. Кое-как хлыстом разогнал волков и отбил у них жеребят. Но одного они все-таки уволокли с собой в лес. Как я тогда переживал, как плакал! Они же мне были как братья, отзывались на клички… А когда коней отправляли на фронт, я их до Бугульмы провожал, бежал за вагонами, а они все ржали, ржали… До смертного часа этого не забуду”.

Кони особенно удаются самодеятельному художнику. Камиль Хусаинович знает все их повадки и умеет удивительно точно передать настроение, характер лошадей и то их особенное обаяние, перед которым не может устоять ни один человек. Да и сам художник, когда пишет по памяти своих “братьев” – коней, мысленно переносится в детство и ощущает совсем рядом их теплое дыхание. И годы уже не давят ему на плечи, и старость кажется такой же далекой и невозможной, как и в детстве…

Деревья, избы, лошадь на мосту,

Цветущий луг –

везде о них тоскую,

И, разлюбив вот эту красоту,

Я не создам, наверное, другую…

Это стихи его ровесника и большого поэта Николая Рубцова, их детство было во многом схоже. Они оба не успели на фронт, и тем не менее военное лихолетье заставило их очень рано повзрослеть, работать и за себя, и за своих старших братьев, отцов… И вместе с тем они сумели на всю жизнь сохранить в себе трепетное, почти детское отношение к сельской жизни, природе, ее краскам и звукам. Камиль Хусаинович, к слову, тоже пишет стихи, являясь постоянным участником литературного объединения при музее А.М. Горького. И, как он признается, ему легко и интересно общаться с молодыми казанскими поэтами.

Камилю Тукаеву не довелось учиться в художественных школах и литературных институтах. Он до всего дошел сам, по наитию, и уже одно это делает его незаурядной личностью, а его творчество и вся его жизнь вызывают глубокое и самое искреннее уважение.

Л.СУХАНОВА.

На снимке: самодеятельный художник Камиль Тукаев.