Казанский академический русский Большой драматический театр имени В.И. Качалова отмечает в эти дни свое 210-летие. Именно столько минуло с того времени, когда в Казани открылся городской публичный театр, названный впоследствии “вторым казанским университетом”.
При том что об истории казанского театра написано вроде бы достаточно много, поныне не только остаются белые пятна, совершенно неисследованные периоды, но и не дана сколько-нибудь глубокая и объективная оценка тому, чем же был театр для города, его культуры на протяжении двух с лишним веков. Не считая разве что приведенного выше определения, содержание которого, в общем-то, тоже не получило пока должного раскрытия.
Между тем мы приближаемся к еще одному большому юбилею – столетию Татарского драматического театра, колыбелью которого также была Казань. И хотя первые попытки создания татарских трупп, как известно, были предприняты в Оренбурге, именно в Казани национальный театр обрел свою самостоятельность и профессиональный статус. Казанцами по происхождению были и первые профессиональные татарские актеры. И роль казанского русского театра в становлении этого явления была основополагающей.
Интересно проследить взаимоотношения русского театра с татарским населением города. В одном из своих очерков Н.П.Загоскин по этому поводу писал: “Публика привыкла к театру, театральные зрелища сделались для нее существенной потребностью, и даже татары стали посещать театр Есипова…” Театр Есипова существовал, как известно, с 1802-го по 1814 год, следовательно, эти наблюдения относятся к самому началу XIX века. Как рассказывают, несколько шокировала татарского зрителя постановка Есиповым трагедии Вольтера “Магомет”: появление на сцене пророка было для правоверных чем-то кощунственным… Однако и после этого татары продолжали посещать театральные представления.
Как писал в 1901 году Старый театрал в заметке “К открытию зимнего сезона”, “в былые дни мусульмане усердно посещали театр, часто наполняя его наполовину, если не более. Посещал театр не только мужской элемент нашего мусульманства.., зачастую более половины лож занимали… семьи мусульман…”
В том же 1901 году Н.И. Собольщиков-Самарин, один из крупнейших русских антрепренеров, задумал снять в аренду казанский театр и, весьма приблизительно представляя себе здешнюю театральную ситуацию, обратился в думу с просьбой разрешить ему устроить на некоторых ложах в театре решетки, полагая, что иначе театр не станут посещать мусульманские женщины. На что последовала такая любопытная подробность в газете: “Нам привелось иметь интересную беседу с одним мусульманином по поводу устройства лож для мусульманок в городском театре. Мусульманин – человек интеллигентный – не видит никакой надобности в устройстве особых лож для мусульманок. “Время берет свое, – сказал он, – пока мусульманки не поднимутся до должной высоты культурного развития, никакими ложами их не заманить в театр… Некого и нечего пугаться. Ходят же некоторые мусульманки в театр и сидят с открытыми лицами. Об этом знают и старые мусульмане, а мы что-то не слыхали слов осуждения за такую смелость мусульманок, посещающих театр…”
В начале ХХ века на спектаклях русского театра можно было видеть целые группы учащихся медресе с текстами пьес, переведенных на татарский язык. Очевидно, что не без влияния русского театра возникли в татарских медресе театры шакирдов, театральные представления в домах просвещенного татарского купечества и интеллигенции. Оставалось сделать следующий шаг, что и произошло 22 декабря 1906 г.
Возникнув, татарский театр опять-таки развивался в тесной взаимосвязи с русским театром: большая часть его репертуара поначалу состояла из пьес, переведенных с русского языка; для постановок часто приглашались русские режиссеры, в частности, Л.В.Развозжаев, А.М.Кречетов, Ю.В.Соболев. К преподаванию в Татарском театральном техникуме, открывшемся в 1923 году, также были привлечены мастера русского театра – З.М.Славянова, В.И.Окунева, М.В.Романычева и другие.
Тесная дружба с самого начала связывала актеров Качаловского и Камаловского театров: они бывали друг у друга на спектаклях, репетициях… А когда, скажем, русский театр обратился к пьесе Г.Камала “Банкрот”, для консультаций был приглашен актер Татарского театра З.Султанов. Уже в семидесятые годы на сцене театра им. В.И.Качалова с большим успехом шли спектакли, поставленные Ш.Сарымсаковым и М.Салимжановым. Интересен также опыт, предпринятый в начале 90-х московским режиссером М.Али-Хусейном, который поставил на сцене Качаловского театра трагедию Шекспира “Шейлок” с русскими и татарскими актерами (интересно, а смогут ли русские актеры играть на татарской сцене?).
На мой взгляд, заслуживает отдельного исследования и такая интересная проблема, как периодические вспышки интереса к театру со стороны государства.
Важное значение театру как средству воспитания и просвещения масс придавали, как известно, и Петр I, и Екатерина II, и Павел I, которым в значительной степени обязан своим возникновением и казанский театр. Небывалого размаха достигает театральное дело в Казани в начале ХХ века, когда одно за другим строятся новые театральные здания, оборудуются театральные залы в старых особняках, формируются любительские и профессиональные коллективы при разного рода клубах и учреждениях. К примеру, в сезон 1912-1913 гг. в Казани (при ее тогдашней численности населения 130 тысяч человек) одновременно работало восемь драматических трупп!
Декрет о национализации театров, подписанный Лениным в 1919 году, свидетельствовал о том, что и новые власти весьма высоко и серьезно оценивали важность и значение театра. В Казани ряд театров, в том числе Советский Большой, Татарский и Рабочий в Заречье, были объявлены “показательными”, на их содержание из скудного городского бюджета выделялись деньги. Делалось это, правда, не очень регулярно и весьма дифференцированно (в 1923 году, например, Татарскому театру выделили 24 тыс. золотом, Большому театру – 9 тыс., а Зареченскому – “не отпущено ни копейки”, как сообщала газета), тем не менее это, безусловно, говорило о заинтересованности городских властей в развитии театрального дела.
Словом, история театрального дела в Казани, насчитывающая более двух веков, ждет своих летописцев и исследователей. Как жаль, что до сих пор в Казани нет театрального музея, который собрал бы воедино все сохранившиеся материалы, пока разрозненные и лежащие мертвым грузом в различных архивах, а также сплотил вокруг себя людей, способных глубоко и объективно разобраться в богатейшей театральной истории Казани.
Юрий БЛАГОВ.
