Эта маленькая хрупкая черноволосая женщина – актриса недюжинного таланта. В театре прошла ее жизнь. Здесь она встретила своего мужа, здесь вырос и стал режиссером ее сын Фарид Бикчантаев, здесь делает свои первые сценические шаги ее внук Юсуф…

– Наиля Хакимовна, как начинался ваш творческий путь?

– Я с детства хотела стать артисткой. Читала стихи перед гостями, играла с другими детьми – и только в театр. Родители не пропускали ни одной премьеры в татарском театре. А мы, дети, оставаясь одни, слушали радиопостановки. Мама отдала нас, всех троих, в музыкальную школу. Я играла на скрипке, и педагоги часто хвалили мою игру. Может, она была несовершенной в техническом отношении, но играла я всегда с большим чувством и очень артистично. Потом была хореографическая студия, затем – оперная… Кроме того, я увлекалась художественным чтением. У меня был сильный, звонкий голос… Я рано узнала, что такое внимание публики. И вообще была очень везучая. Бабушка говорила моей маме, чтобы она всюду брала меня с собой, потому что я приношу счастье.

– Наиля-апа, а ваша первая роль?

– И тут мне повезло. Когда я попала в театр, еще не вернулись из Москвы молодые актеры, учившиеся в Щепкинском театральном училище. А первую роль я получила в спектакле своего будущего мужа Рафката Бикчантаева – по пьесе Хай Вахита “Первая любовь”. Когда же приехали “щепкинцы”, я уже играла все главные роли…

– Вы наивны?

– Актер должен быть наивным. Как можно выходить на сцену без слепой веры в то, что вся эта игра – реальность! Но в моем возрасте быть слишком наивной – это уже глупость. Ты согласна? А вот чего надо опасаться – это скептицизма, он вреден для актерского самочувствия. Кстати, излишняя житейская трезвость тоже мешает актеру.

– Вы счастливы в профессии?

– Счастлива, а как же! Мечтала и стала актрисой. Впрочем, на этот вопрос однозначно не ответишь… Иной раз выходить на сцену – это такая мука! Порой я даже не уверена, мое ли это дело – играть. Но ничего другого я делать не умею. А постоянно быть счастливой просто невозможно. Иногда во время спектакля ощущаешь пустоту, какую-то стену между тобой и зрителями. Но когда эмоционально сливаешься с публикой – это поистине мгновение счастья. А еще меня поддерживает чувство материнства. Счастье, когда рядом сын и внук… В молодости я могла три спектакля подряд сыграть. Сейчас же произошел энергетический перенос. Порой мне кажется, что в моем внуке больше истины, чем в театре.

Два последних сезона мне везло. После длительного простоя – новый виток, новые роли. Но наполняюсь я по-прежнему от Юсуфа. С удовольствием наблюдаю процесс его взросления.

– А у вас есть любимые роли?

– Любимая роль – это та, которую играешь всем своим нутром, когда сливаешься с драматургическим материалом. Так я играла Гузель Масаль, Миляушу в “Прощайте!” и, конечно, роль матери в спектакле Салимжанова по пьесе Шарифа Хусаинова “Мама приехала”. Вот и получается, что у меня было, по меньшей мере, три сезона счастья. Дай Бог каждому актеру такую творческую судьбу.

– А что бы вам хотелось сыграть еще?

– Теперь уж что дадут… Мечтала о драматургии Теннесси Уильямса, мечтала попробовать себя в Тургеневе, Островском, Арбузове. Бредила Чеховым…

– Мне рассказывали, что, будучи на гастролях, в гостиничном номере вы вдруг сели в кресло и о чем-то глубоко задумались. А когда вас спросили, что случилось, вы ответили: “Ностальгия…” Что для вас означает это понятие?

– Конечно, воспоминания о прошлом. Такая уж натура – живу больше прошлым, чем настоящим. Это ко мне пришло очень рано. Ностальгия по улице, где я жила, по дому, по молодости, по друзьям, по любви… Ностальгия – это состояние моей души. Иногда, вспоминая что-то, могу даже расплакаться. Иду по улице, гляжу на оголенные ветви деревьев – и мне чудится, что это руки людей, незащищенных, обиженных. Кого-то и я недолюбила, недооценила, а может, и обидела. А в последнее время особенно жалко всех и вся… Даже когда мне дают роль, я жалею тех, кто ее не сыграет.

Радует, конечно, что в нашем театре замечательный директор – Шамиль Зиннурович Закиров, который видит свой долг в том, чтобы защищать актеров. А Марсель Хакимович Салимжанов! Недавно мы с ним ходили по кладбищу, где похоронены деятели театра, и он останавливался у каждой могилы. Рассказывал, вспоминал. Ну разве не счастье работать в театре, где сохранилось бережное отношение к актерам!

– Впервые вы столкнулись с сыном как режиссером на репетициях спектакля “Прощайте” по пьесе Туфана Миннуллина. Вам не было трудно? Это ведь такой странный момент…

– Меня часто об этом спрашивают, но я, признаться, как-то не заостряла на этом внимание. В такие моменты Фарид для меня прежде всего режиссер. И я ему полностью доверяюсь! Единственное – появляется ответственность не только за свою, но и его работу. Думаешь только о том, чтобы все у него получилось. Иногда хочется просто сидеть в зале и смотреть, как он ведет репетицию. Я никогда не претендовала на роли в спектаклях сына. Когда репетировала Салиму в “Родословной” по пьесе Туфана Миннуллина, даже предложила Фариду взять другую актрису. Я сомневалась, что подхожу на эту роль, а он, наоборот, был в этом уверен. У нас даже случился конфликт. И все-таки он угадал во мне то, о чем я и сама не подозревала. На репетициях Фарид не делает мне поблажек, бывает, что и ругает. Но даже это я принимаю как должное.

– Что значила и значит любовь в вашей жизни?

– Мне кажется, любовь – это тот же талант, который может открыть в себе каждый человек. Но сильно любить – это такая мука! Важно пронести это чувство, не теряя собственного достоинства. Парадоксально, но настоящая любовь – это почти всегда трагедия…

– А что бы вы хотели пожелать себе в день юбилея?

– Хочется душевного покоя. Наверное, все этого хотят. Гармония в душе – вот что самое главное.

Беседу вела

Эльвира ГАФАРОВА.