Чуть более месяца остается до открытия IX Казанского международного фестиваля мусульманского кино, который пройдет в столице Татарстана с 5 по 11 сентября. Первого августа члены отборочной комиссии представили список из 50 фильмов, которые вошли в конкурсную программу нынешнего кинофорума. О том, как идет подготовка к фестивалю, рассказала в интервью нашему корреспонденту арт-директор IX КМФМК Альбина Нафигова.

– Альбина, насколько я понимаю, фестиваль начинается с заявок. Скажите, кто сегодня может стать участником фестиваля мусульманского кино в Казани?

– Фестиваль заявлен как международный смотр достижений кинематографистов, поэтому ошибочно думать, что мы принимаем исключительно фильмы, связанные с исламом. Да, в мире существуют исламские кинофестивали – те, что пропагандируют религиозные ценности, но мы понимаем религию как часть культуры, один из ее пластов. В нашем фестивале участвуют фильмы, созданные как мусульманами, так и не мусульманами. Они могут быть остросоциальными, с конфликтной фабулой, но важно, чтобы эти фильмы призывали к миру, к поиску компромисса в диалоге.

– А среди заявленных фильмов много было таких, которые противоречат этой концепции?

– Совершенно точно могу сказать, что случайных, «непрофильных» киноработ у нас крайне мало. В прошлом году, например, совет улемов отверг около десяти фильмов из трехсот. В этом году тоже есть фильмы, которые не соответствуют концепции фестиваля. Но и там, как правило, нет призывов к агрессии. Скорее, они не укладываются в нормы мусульманской культуры. Например, у нас есть запрет на обнаженное тело (с эротическим подтекстом) и натурализм. Это тенденция, особенно среди молодежи, если уж снимать фестивальное кино, то непременно надо шокировать зрителя. Но любой прием должен быть оправдан! Ведь о любви и ненависти можно кричать, а можно прошептать так, что до мурашек пробирает. И мы выбираем второй вариант.

– В отборе участвуют не только кинокритики, но и религиозные деятели. Бывают ли между ними недопонимание, конфликты?

– Безусловно, споры бывают, но, пройдя через эти «фильтры», в конкурс попадают действительно интересные работы. Надо отдать должное богословам, они прекрасно понимают назначение нашего фестиваля и никогда не перегибают палку. А труд отборочной комиссии поистине титанический: нужно отсмотреть большое количество фильмов на оригинальном языке. Обязательное условие нашего конкурса – наличие субтитров на английском языке, но даже это очень сильно утомляет, тем более что сначала заявок приходит немного, а к концу нас буквально заваливают фильмами.

– В этом году на суд отборочной комиссии было представлено 450 фильмов, из них в основной конкурс вошло лишь пятьдесят…

– Да, по регламенту это 20 игровых (10 полнометражных и 10 короткометражных), 20 документальных (аналогично – полный и короткий метр) и 10 анимационных лент.

Мы вынуждены много отсеивать, но у нас запланированы параллельные программы. Например, в этом году много интересных фильмов – и по форме, и по содержанию – пришло из республик бывшего СССР. Вот мы и решили сделать отдельную программу под названием «После СССР».

Еще одно направление – «Окно в Европу». Для европейского кино тема диалога культур была и остается актуальной. Скажем, к нам приедет один из ярчайших киноведов Сербии и представит фильм о том, как люди разных национальностей находят в себе силы простить друг другу обиды и жить дальше. Со своей программой выступит Женева, которая, как известно, позиционирует себя мировым центром борьбы за права человека. В Женеве проходит фестиваль восточного кино «FIFOG», идея которого – показать Восток Западу и Запад Востоку. К нам приедет арт-директор этого фестиваля и представит программу короткометражных фильмов. Это очень яркие, сочные киноработы. 

– Нынче в оргкомитет КМФМК поступили фильмы из 54 стран мира. Есть ли тенденция расширения географии фестиваля по сравнению с предыдущими годами?

– Да, география расширяется, но здесь надо понимать такую вещь: «географические» показатели важны лишь в первые годы, мы же приближаемся к десятилетнему юбилею фестиваля и скоро, думаю, сможем сказать, что охватили весь кинематографический мир, ведь развитая киноиндустрия есть далеко не в каждой стране. Сегодня для нас важнее другие тенденции. Так, если в прошлом году из США поступило три фильма, то в этом – тринадцать. Или если раньше у нас на фестивале было два явных фаворита по количеству и качеству картин – Иран и Турция, то в этом году наравне с Ираном выступает Россия. Кроме того, появилось много фильмов копродукции – когда сотрудничают, например, Катар и Испания или Франция с Марокко. И получаются очень интересные работы.

– Иными словами, за девять лет престиж фестиваля все-таки вырос?

– Думаю, да. Здесь, внутри фестиваля, всегда находятся те, кто ругает нас за какие-то промахи, а те, кто из года в год приезжает на наш фестиваль из других стран, говорят, что он становится все лучше и лучше. Прежде он был более «звезд­нодорожечный». Кинозвезд действительно приезжало больше, но звездная дорожка – лишь обложка фестиваля, главное – это сами фильмы.

Я бываю на других кинофорумах и могу сравнивать. Наш фестиваль нравится мне своей целомудренностью в хорошем смысле этого слова. В отличие от Европы, у нас вы никогда не встретите пропаганду однополых браков, насилия, эксплуатации детей, на нашем фестивале эти темы даже не обсуждаются.

– И все-таки есть ли в России и мире аналоги фестиваля мусульманского кино?

– Я думаю, Казанский международный фестиваль мусульманского кино уникален, и неповторимость его объясняется тем, что у нас в Татарстане исторически так сложилось, что русские, татары и другие национальности давно перемешаны и мирно сосуществуют. Казань еще и университетский город, молодежный, а молодость всегда более лояльна по отношению к другим культурам. Смешанные браки для нашего региона не исключение, а правило. Поэтому и фестиваль у нас более светский, толерантный.

Порой нас любят сравнивать с Московским кинофестивалем, которому 35 лет, или даже с Канн­ским… Я считаю, это неправильно. Никому же не приходит в голову сравнивать зрелого мужчину и девятилетнего ребенка! У нас есть свой задор и своя уникальная сердцевина. Тем более что и у вышеназванных авторитетных фестивалей были этапы становления.

– Фестивальное кино отличается от прокатного?

– Отличается, и порой принципиально. На фестивальное кино с попкорном не ходят, и это хорошо. На мой взгляд, фестивали нужны в том числе и для того, чтобы воспитывать культуру зрительского восприятия.