Как известно, в Татарстане полным ходом реализуются приоритетные национальные проекты и другие государственные инвестиционные программы. Идет крупномасштабное жилищное, промышленное и дорожное строительство, в небывалых объемах ликвидируется недоремонт жилого фонда, реформируется жилищно-коммунальное хозяйство и так далее. Понятно, что на это дело требуются баснословные бюджетные деньги. Поэтому сегодня руководство республики огромное значение придает системе размещения государственных заказов. А именно: приобретению товаров, работ и услуг на свободном рынке через аукционы.

То есть позиция властей ясна: путем тендерного отбора подрядных организаций и поставщиков товаров сэкономить и более эффективно использовать бюджетные средства, поскольку в конечном счете победителем окажется тот из участников аукциона, который предложит наименьшую цену за какую-либо продукцию или работу. К тому же конкурсная система позволяет привлечь большее количество претендентов на госзаказ, что способствует развитию конкуренции на рынке. И, что немаловажно, руководители верхнего эшелона властных структур стремятся сделать торги максимально прозрачными (протоколы рассмотрения заявок на участие в открытых аукционах и самих торгов должны вывешиваться в Интернете). А это, безусловно, является сильным инструментом в борьбе с коррупцией.

Но на деле получается не все так гладко, как хотелось бы. По данным Министерства экономики РТ, в прошлом году за счет торгов бюджет сэкономил 979 млн. рублей, что на 38 процентов меньше, чем в предыдущем. Таким образом, средняя экономическая эффективность снизилась с семи до 2,2 процента. А сумма закупок у предприятий малого бизнеса уменьшилась с 7,2 до 5,1 млрд. рублей. Выходит, предпринимательство у аукционистов не в почете? Вместе с тем участниками размещения государственного заказа могут стать любые юридические лица, независимо от их формы собственности, места нахождения и происхождения капитала, а также физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели. И основная задача принятого в июле 2005 года Федерального закона “О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд” – сделать процедуру торгов прозрачной, публичной и доступной для любого поставщика.

Однако, как сообщили в Управлении Федеральной антимонопольной службы по РТ, в первом квартале текущего года в Татарстане 87 процентов всей суммы госзаказа размещено у единственного источника (без конкурсных заявлений, отбора цен и условий).

– Практика показывает, что зачастую торги носят определенный формат, когда муниципалитет или ведомство собирают несколько своих предприятий (“постоянных и проверенных”), а остальным компаниям “по-доброму” советуют не соваться, – говорит заместитель руководителя – начальник отдела по работе с органами госвласти и госзаказа УФАС Ильдус Курбиев. – Нарушения есть на всех уровнях власти – местном, региональном, федеральном. Отсутствует равный доступ предпринимателей к заказам, зато присутствует субъективизм в принятии решений должностными лицами. Чиновники, которые распределяют госзаказы, головой отвечают за деньги налогоплательщиков. И они не имеют права неэффективно использовать бюджетные средства. Ведь чем больше конкуренция, тем эффективнее торги и экономия государственных денег.

Да, лоббирование отдельных организаций в получении госзаказа на местническом уровне еще сильно. Любопытны результаты нашего журналистского расследования открытого аукциона на “право заключения муниципального контракта на выполнение подрядных работ по приведению магистральных и внутриквартальных дорог в нормативное состояние” в одном из самых мощных, по мнению антимонопольщиков, городов-лобби республики. Торги прошли в нынешнем мае.

В принципе, “хорошее лицо” в организации этого мероприятия было соблюдено. Во-первых, извещение о его проведении опубликовано в местной газете почти вовремя (ну пусть не за 30 дней до “часа икс”, как предписано законом, а за 26, но это мелочи). Во-вторых, аукционная комиссия состояла аж из девяти человек, хотя по законодательству достаточно и пяти. В-третьих, и с конкурентной средой вроде как все в порядке – предварительно были рассмотрены заявки четырех претендентов. Назовем данные компании условно А, B, С и D, из них А и В – весьма профессиональные, специализирующиеся на строительстве и ремонте дорог, С – тоже из данной когорты, но с той лишь разницей, что она носит статус муниципального предприятия (МП), и именно ее государственный заказчик прочил в победители. В итоге, чтобы это предприятие сделать генеральным подрядчиком со-ответствующих работ, на предварительном рассмотрении заявок на участие в открытом аукционе первым двум фирмам (А и В) аукционная комиссия единогласно отказала в допуске к торгам – из-за мизерных неточностей в представленной документации.

Четвертую частную фирму D никто и не рассматривал в качестве серьезного конкурента – уж слишком она была “плюшевой” – занималась выращиванием помидоров, рекламным бизнесом, торговлей, общестроительными работами… В общем, профессиональной ее не назовешь. Но случилось неожиданное. Начальная цена лота (стоимость госконтракта на дорожно-ремонтные работы) составляла около 40 млн. рублей. Генеральный директор муниципального предприятия был настолько уверен в своей победе, что вместо себя отправил на аукцион своего зама, дав ему четкое указание – снизить цену лота на пять процентов. Однако руководитель фирмы D несколько уменьшил эту планку, а представитель от МП, будучи не первым лицом предприятия, не взял на себя ответственность продолжить борьбу. В итоге победил тот, кто предложил наименьшую стоимость своих услуг. Ошарашенные результатами торгов чиновники все же выставили на сайте муниципалитета протоколы и предварительного рассмотрения заявок на участие в торгах, и самого аукциона.

Но на этом история не закончилась. Директор фирмы D изначально знал, что предлагаемую работу самостоятельно выполнить не в состоянии, поскольку на его банковском счету денег практически не было. Кроме того, в архиве этого предприятия уже имелось несколько еще не выполненных, к тому же просроченных подрядов (также полученных конкурсным путем) по капитально-текущему ремонту жилых домов. А сейчас рассчитывать он может в лучшем случае лишь на 30-процентное бюджетное авансирование контракта. К тому же государственный заказчик вправе потребовать банковские гарантии или страховой полис на такую сумму, то есть доказательства состоятельности фирмы. Поэтому предприниматель сразу же предложил одной из компаний (допустим, А), не допущенных к данному аукциону, заключить с ним договор субподряда на сумму почти на десять миллионов меньшую, нежели предусмотрено по итогам торгов. Плохо ли – переложить на “дядю” свои обязанности и запросто положить в карман десять миллионов? Тем более что это не противоречит законодательству.

Руководитель компании А согласился официально стать субподрядчиком, но только после заключения фирмой D госконтракта с заказчиком. Произойти это могло, как диктует закон, не раньше, чем через десять дней после торгов (нужно дать всем сторонам время на обжалование результатов конкурсной процедуры), и не позже, чем через 28 дней, если, конечно, победитель за данный период не откажется от своих “лавров”. Но он отказался – чиновники его “дожали”, и на их радость муниципальный заказ автоматом перешел ко второму участнику открытого аукциона.

Кстати, протоколы этих мероприятий таинственным образом исчезли с интернетовского сайта – “А был ли мальчик?..”

– Аукционная комиссия состоит из представителей заказчика, – констатирует он, – и утверждается приказом руководства гос-учреждения или исполкома муниципального образования. Все ее члены должны пройти обучение и получить свидетельства, удостоверяющие это. Есть законные рычаги для отсечения от участия в тендерах авантюристов – нужно лишь грамотно выдвинуть определенные требования к претендентам. Изначально компания должна предъявить соответствующую лицензию, подтвердить, что не является банкротом и не имеет долгов по налогам и прочим сборам. Но, кроме того, госзаказчик вправе потребовать для участия в тендере внести залог в размере пяти процентов от суммы госконтракта (в вышеприведенном случае, как и во многих других, самонадеянная комиссия к этому не прибегла. – Прим. авт.). И при крупном контракте только солидное предприятие может себе позволить без ущерба для своего благосостояния вызволить из оборота на один – два месяца (пока длится конкурсное производство) несколько миллионов рублей…

И еще. Если стоимость государственного контракта на строительство, реконструкцию, капитальный или текущий ремонт объекта составляет 50 миллионов рублей и более, то заказчик смело может потребовать доказательства того, что предприятие в течение последних пяти лет благополучно выполняло аналогичные “государственные” работы ценой не менее 20 процентов от нынешнего лота. Но далеко не всегда на торги выставляются столь дорогие заказы. А жестко спрашивать с претендентов на госконтракт документы, подтверждающие наличие необходимых производственных мощностей, технологического оборудования, финансовых и трудовых ресурсов, заказчик имеет право только в том случае, когда речь идет о размещении заказа для нужд обороны и безопасности страны. Устанавливать какие-либо иные требования к участникам торгов не допускается. Так что обеспокоенность министра Хуснуллина вполне объяснима.

– Бывает, что руководители каких-либо государственных структур жалуются на то, что конкретные фирмы несвоевременно выполнили работу либо поставили некачественный товар, – продолжает Александр Груничев. – Однако никто не спешит затевать по этому поводу судебные иски (допустим, на возмещение убытков из-за срывов контрактных сроков) или предлагать антимонопольной службе внести нарушителей в реестр недобросовестных поставщиков. Более того, дело доходит до абсурда – эти же самые фирмы выигрывают тендеры в тех же организациях и во второй, и в третий раз… В общем, и обычные граждане, и руководители разного уровня страдают неким правовым нигилизмом. Вместо того чтобы изучать законодательство и проявлять социальную активность.

И все-таки народ активизируется. По данным татарстанского УФАС, за последний год в эту структуру поступили 182 жалобы, из них свыше половины признаны обоснованными. А именно – в 65 процентах случаев были выданы предписания об отмене торгов или приведении документации в соответствие с законом о размещении заказов. В прошлом году 83 должностных лица и члена комиссии были привлечены к административной ответственности и оштрафованы в общей сложности более чем на 500 тысяч рублей. За четыре месяца этого года сумма штрафов составила 175 тысяч рублей, и еще много дел находится в стадии возбуждения по Кодексу РФ об административных правонарушениях. Сейчас в нашей антимонопольной службе в неделю рассматривается до десяти жалоб, касающихся торгов.

К примеру, недавно УФАС вынесла вердикт по заявлению акционерного общества “Тетюши-Водоканал” относительно действий государственного заказчика (Министерство экологии и природных ресурсов РТ) и его единой комиссии при проведении открытого аукциона на “капитальный ремонт гидротехнических сооружений в поселке Васильево Зеленодольского района”. Заявитель посчитал, что к участию в торгах неправомерно допущено ЗАО “Спецгидрострой”, не предоставившее соответствующую лицензию и сведения о выполняемых по данному лоту работах. Антимонопольное управление усмотрело в этом серьезные нарушения. Как, впрочем, и в действиях ответственных лиц Казанского государственного университета, не допустивших компанию “Коммерсант-Курьер” к торгам на поставку периодических печатных изданий для КГУ на второе полугодие текущего года. Университетская аукционная комиссия потребовала от этой организации предоставить дополнительные документы, не предусмотренные законом о размещении заказов. Тем самым нарушила и этот закон, и Административный кодекс.

Как отмечают специалисты ФАС, одно из самых распространенных нарушений – необоснованный отказ в участии в торгах. Иногда дело доходит до абсурда – члены комиссии без объяснения причин просто не принимают документы на тендер. Был случай, когда предпринимателям в местной администрации заявили: мол, все члены аукционной комиссии на больничных, так что ступайте отсюда подобру-поздорову. В отношении таких умников одного пригородного района уже возбуждено административное дело. А нарушать кодекс сегодня весьма накладно, с октября прошлого года штрафы существенно возросли: на члена комиссии – до 30 тысяч рублей, должностное лицо – до 50 тысяч. До этого они состав-ляли всего лишь 2,5 тысячи рублей.

В июле планируется увеличить штат сотрудников УФАС, тогда, по словам Александра Груничева, будет усилен контроль в сфере госзаказа. И в перспективе систематической проверке будут подвергаться все торги, на кону которых стоят государственные заказы стоимостью более десяти миллионов рублей.

– Кроме того, сейчас мы совместно с одной из солидных компьютерных фирм работаем над программным продуктом, который в автоматическом режиме будет проверять результаты торгов, – добавляет руководитель УФАС. – Эта программа и заказчику поможет систематизировать свою работу. Также заключили соглашения о взаимодействии в сфере размещения заказов с Прокуратурой РТ, Управлением по борьбе с экономическими преступлениями, Росфиннадзором, Министерством финансов. В общем, стараемся сделать все возможное для того, чтобы стороны соблюдали закон. Ведь от эффективности выполнения госзаказа зависит не только обеспечение потребностей государства, но и уровень инфляции, потенциал национальной экономики и качество жизни населения. И борьба с коррупцией в этой системе остается одной из самых главных задач государственного управления.