Лет пятнадцать назад мне довелось брать интервью у Алексея Михайловича Пахомова, генерального директора мехового объединения. ОАО “Мелита” тогда не существовало даже в проекте. Руководитель крупнейшего предприятия отрасли, рассказывая о проблемах легкой промышленности, образно сравнивал товаропроизводителя с лошадкой: чтобы он (производитель) тянул в гору свой воз, его необходимо нагружать по силам, иначе протянет ноги. Тогда верилось, что самые тяжелые времена для легкой промышленности позади. Еще немного, и союзное Правительство опомнится, наведет в стране порядок. И все вернется на круги своя: у предприятий появятся оборотные средства для покупки сырья, никто не станет с них взимать непосильные налоги, а россияне оденутся в шубы, костюмы и сапоги местного производства.

Но оказалось, что в конце восьмидесятых предприятия легкой промышленности еще не достигли дна пропасти. Только сейчас, спустя многие годы, можно осознать, что именно мы потеряли. В дореформенные времена в Татарстане, например, работали крупнейшие швейные объединения по выпуску верхней одежды, легкого платья и костюмов, солидные площади занимало обувное объединение “Спартак”. Что сталось с этими предприятиями? В здании бывших фабрик разместились “Манхэттен-клуб”, супермаркет “Модная семья”, в корпусах “Спартака” – “Татгазинвест”, торговые ряды “Алтын”. А еще на месте прежних швейных цехов появились банки, кафе, рестораны…

И вот мы снова беседуем с Алексеем Михайловичем Пахомовым. Теперь он – в ранге вице-премьера и министра экономики и промышленности. А у меня вновь вопросы о судьбах легкой промышленности…

– Алексей Михайлович, если бросить взгляд на пройденные отраслью реформы, что бросается в глаза в первую очередь?

– Вы понимаете, что негативные тенденции, которые сложились в экономике страны за последние десять – пятнадцать лет, затронули все отрасли народного хозяйства. Посмотрите, какими были в дореформенный период авиационное объединение, пороховой завод, Казанский завод ЭВМ, да тот же КамАЗ. Реформы не пощадили промышленность. У предприятий легкой промышленности этот переходный период был еще острее, чем у предприятий нефтехимии и машиностроения. Не будем забывать, что некоторые швейные фабрики жили в основном за счет госзаказа, доля которого доходила до 70 процентов. Кроме того, эта отрасль финансировалась по остаточному принципу, предприятия всегда испытывали дефицит оборотных средств, там никогда не достигалось высоких процентов рентабельности и прибыли. Основные фонды к тому же не обновлялись десятилетиями. Все государственные ресурсы, вы знаете, в советские времена направлялись в машиностроение (большей частью в оборонные предприятия), химию и нефтехимию.

Раз уж вы вспомнили меховое объединение, то для сравнения я вам приведу такой пример. Рядом с этим предприятием находится завод точного машиностроения. В советские времена в него были вложены огромные средства, там были построены крупные корпуса, а меховому производству только-только накануне реформ были выделены средства на реконструкцию. Но получить мы успели только часть средств, а дальше начались перемены… Если посмотреть на предприятия легкой промышленности в нашей республике, то новый корпус был построен только для швейного объединения по выпуску верхней одежды. Больше и вспомнить нечего.

И вот в таком бедственном положении легкая промышленность вступила в рынок. Стартовые условия у нее на фоне других отраслей были весьма незавидные. Предприятия машиностроения, химии и нефтехимии имели больший запас прочности, поэтому многие из них сумели выстоять, хотя и не без потерь.

– А легкая промышленность не выдержала натиска рыночных реформ и мощной волны хлынувших импортных товаров?

– Именно. Предприятия отрасли оказались не готовыми к тому, что рынок заполонили в основном дешевые и низкокачественные изделия. Легкая промышленность не знала, что такое конкуренция, как нужно вести себя в условиях рынка, какие шаги следует предпринять. Производство было громоздким, негибким, быстрое освоение новых моделей или нужных изделий для нас было проблемой… К тому же на производителей давил пресс высоких налогов, а средств, чтобы закупить в нужном объеме материалы, фурнитуру, не было. Все это и привело к тому, что легкая промышленность оказалась неконкурентоспособной. Мелкие частные фирмочки из Турции, Эмиратов показали, насколько мы не готовы работать в интересах потребителя.

Еще я должен признаться, что и федеральные власти не предпринимали никаких шагов, чтобы помочь отрасли выбраться из кризиса. Правительство России не регулировало таможенные пошлины, не ставило заслоны на пути товаров, ввозимых в страну по демпинговым ценам. Большие партии товаров вообще попадали на внутренний рынок без пошлин и окольными маршрутами. Свой “вклад” в дестабилизацию отечественной легкой промышленности внесли и так называемые “челноки”, которые рейсовыми самолетами возили товар, заполняя им наши рынки. Федеральный центр на эту ситуацию практически не реагировал, его мало беспокоило и то обстоятельство, что 90 процентов работающих в отрасли – женщины. В итоге мы имеем то, что имеем: доля легкой промышленности в общем объеме производства сократилась с 23 процентов почти до двух.

– Вы нарисовали безрадостную, но реальную картину событий десятилетней давности. Однако за эти годы в других отраслях находились предприятия, которые вопреки обстоятельствам вставали на ноги и начинали создавать конкуренцию на рынке. В легкой промышленности республики вы можете выделить производства, которые нашли в себе силы подняться с колен и заявить о себе?

– В условиях рынка каждый выживает исходя из собственного понимания ситуации, опираясь на собственные возможности и ресурсы. Я имею в виду ресурсы в широком смысле, сюда входит и менеджмент, и команда, и основные фонды и финансы, и возможность привлечения инвестора. Сегодня, к великому сожалению, легкая промышленность не вызывает большого интереса у инвесторов, туда практически нет притока капиталов. Почему? Да потому, что инвесторы (а они умеют считать!) не видят интереса в этой отрасли при сложившемся уровне таможенных тарифов, состоянии рынка, экономической и налоговой политике. Вложения, которые инвесторы могли бы сделать, при нынешней ситуации быстро не окупятся. Зачем же огород городить, если можно направить средства в другие отрасли? Это обстоятельство лишний раз заставляет нас задуматься.

Тем не менее процесс оздоровления начался. Стабильно работают и наращивают объемы в течение ряда лет ЗАО “Искож”, ГУП “Киемнер-Данлы”, ОАО “Кукморская швейная фабрика”. Намечена программа выхода из кризиса на ОАО “Спартак”. Там поменялся собственник, а вместе с ним и команда менеджеров. Новые люди меняют маркетинговую политику, обновляют оборудование, ассортимент изделий, начинают развивать торговую сеть. Проблем на предприятии еще немало, нужны финансовые ресурсы, но намерения развивать производство прослеживаются вполне определенно.

– Алексей Михайлович, получается замкнутый круг: чтобы занять достойное место на рынке, нужна новая, пользующаяся спросом продукция; чтобы ее производить, необходимо современное оборудование; чтобы его приобрести, нужны финансовые средства, а чтобы получить средства, нужно продать пользующийся спросом товар. В каком звене можно разорвать этот круг, чтобы товаропроизводитель втянулся в цепочку отношений, а не наблюдал за событиями со стороны? А может быть, и не нужно стараться поднять отрасль на прежний уровень развития? Ведь многие страны прекрасно живут и без легкой промышленности. Соединенные Штаты Америки всю одежду завозят из Китая и от этого не перестают быть страной развитой и процветающей.

– Конечно, из-за того, что доля легкой промышленности сократилась с 23 до двух процентов, Россия не погибнет. Но с точки зрения социальной политики мы не можем махнуть рукой на эту отрасль. Вы помните, на одном из совещаний Президент республики Минтимер Шарипович Шаймиев напомнил, что 90 процентов работающих в отрасли – женщины. И не обращать внимания на эти предприятия было бы неправильно именно потому, что женщинам не так легко трудоустроиться в наше время.

В прежние годы, это не секрет, Правительство Татарстана выделяло финансовые средства для поддержки предприятий легкой промышленности. Пока имелась возможность, им предоставлялись льготы, дешевые кредиты. Сейчас, чтобы вывести предприятия на новый уровень развития, необходимы огромные финансовые ресурсы, которых, к сожалению, у нас нет. Но предприятиям легкой промышленности, реализующим инвестиционные проекты, оказывается государственная поддержка в виде предоставления субсидий на погашение части процентной ставки по банковскому кредиту. Инвестиционный проект, суть которого заключается в замене морально и физически устаревшего оборудования для сырейно-красильного и скорняжно-пошивочного производств, был таким образом реализован ОАО “Мелита”. ОАО “Швейник” и “Адонис” реализовали проекты по закупке современного высокопроизводительного швейного оборудования. Сегодня это позволяет внедрять новые модели одежды, отвечающие современным требованиям. ОАО “Сафьян” реализовало инвестиционный проект по техническому перевооружению производства обувных, хромовых, юфтевых кож и кожевенных товаров комбинированного дубления.

Хочу напомнить о том, что сегодня Министерство экономики и промышленности проводит аудит финансово-хозяйственной деятельности предприятий, которые оказались в сложном положении, участвует в разработке программы действий: как конкретное производство может выбраться из сложившейся ситуации, чем в состоянии помочь республика, а что необходимо сделать руководителям производства. Все предприятия мы разделили на три группы. Первая – производства, которые более-менее стоят на ногах, им нужно создавать условия для дальнейшего развития. Вторая группа – это убыточные предприятия, но их еще можно спасти, поскольку они в состоянии выпускать конкурентоспособную продукцию. Там предстоит провести процедуры финансового оздоровления, найти для них стратегического инвестора. Третья группа предприятий имеет колоссальную кредиторскую задолженность, спасать их бесполезно, там необходимо использовать процедуры банкротства. Другого пути нет.

– Прежде одежду известных марок “Адидас”, “Рибок”, “Найк” шили в основном азиатские страны, в том числе Китай, Тайвань, Индонезия, а теперь часто встретишь ярлычок “Сделано в России”. Получается, что отечественные швейные фирмы, жертвуя своим именем, работают по заказам крупных зарубежных корпораций. Может быть, Правительству республики взять на себя функции надежного моста, который бы соединил крупные корпорации с республиканскими швейными предприятиями?

– Я думаю, что Правительство вряд ли сможет взять на себя обязанности поводыря. Тут менеджеры предприятий должны проявить активность и самостоятельно выходить на представительства этих компаний, договариваться о сотрудничестве. На заключительных стадиях переговоров может подключиться и Кабинет Министров. Мы никогда не отказывались поддержать наши предприятия, но инициатива должна исходить от самих товаропроизводителей. И у нас в республике есть примеры, когда руководители “Мелиты”, фирмы “Эбиволь” выезжали за границу, находили зарубежных партнеров и шили изделия по их заказам. Да, это сложно, хлопотно, нужно изучать спрос, осваивать современные технологии, вкладывать средства, но другого пути нет. К примеру, специалисты легкой промышленности республики бывали в Белоруссии, изучали опыт этой страны в развитии отрасли, обсуждали совместные проекты. Мы можем работать сообща, передовой опыт накоплен как у нас, так и у соседей по СНГ.

– Налоговый пресс, как известно, приводит к тому, что на “черном” рынке действуют тысячи фирм, которые шьют самые разные изделия и под самыми разными марками и реализуют их в открытой торговле и на рынках. Эти предприятия не платят налогов, зарплата идет в конвертах, и они могут держать низкие цены. С другой стороны, в Россию ввозится немало продукции, которая не облагается таможенными пошлинами. В результате товаропроизводители, которые работают по правилам, несут убытки: их “законная” продукция из-за высокой себестоимости становится неконкурентоспособной.

– Мы чувствуем, что пока в масштабах страны нет надежного барьера на пути нелегального ввоза продукции. Речь идет не только об одежде и обуви. Нелегально ввозятся и водка, и табак, и бытовая техника. С нашей точки зрения, должна быть жесткая система контроля. В этой связи мы поддерживаем инициативы комитета легкой промышленности Ассоциации “Большая Волга”, который обратился к федеральному Правительству с просьбой ужесточить контроль на границах. У нас нет претензий к тем товарам, которые легально ввозятся в Россию. Мы будем конкурировать с зарубежными товаропроизводителями. А вот товар, который незаконно проникает в страну и реализуется по демпинговым ценам, заметно подрывает производство.

Другая проблема – российский “серый” рынок. Конечно, необходимо жестче отслеживать нелегальное производство товаров. Тут даже можно проследить ситуацию на рынках: кто и что продает и откуда все это берется. Несколько подпольных цехов было обнаружено, но я думаю, что это лишь небольшая часть. Могу только сказать, что право-охранительные органы должны продолжать свою работу – наблюдать за изменениями на рынках.

– Алексей Михайлович, каков ваш прогноз относительно дальнейшего развития легкой промышленности?

– Я думаю, что в ближайшее время в отрасли произойдут позитивные перемены. Во-первых, у банков, крупных инвесторов появились свободные средства, которые можно вкладывать. Во-вторых, наступают времена, когда и эта отрасль становится интересной для бизнеса: ведь одежда, как и продукты питания, всегда будет пользоваться спросом. А одеться людям хочется недорого и красиво. Наши предприятия могут предложить такие товары. Ну и, наконец, при обновлении производства наши изделия не проиграют конкуренцию зарубежным, например, европейским компаниям. По ряду причин себестоимость российских товаров пока ниже. Следовательно, у нас есть шанс: если усилия товаропроизводителей и федерального центра объединятся, легкая промышленность сможет вернуть утраченные позиции.