Сколько времени потребуется для того, чтобы предприятие с богатейшей историей, обладающее огромным промышленным потенциалом, заставить работать по современным рыночным законам? Ответить на этот “простенький” вопрос сложно. Но тут, вероятно, важно не только время, но и желание работать, работать и работать и, несмотря ни на что, идти вперед.

Вот такое желание взять реванш переживает сегодня коллектив ОАО “Татхимфармпрепараты”, где с приходом нового директора – депутата Государственного Совета РТ Азата Хамаева – происходят большие перемены. Если сказать образно, то новый директор, возможно, и есть та самая таблетка, которая спасет от хвори “Татхимфармпрепараты”.

– Азат Киямович, мне казалось, что с вашим опытом законодательной работы и в Государственной Думе, и в прошлом составе Госсовета, где вы были председателем Комиссии по вопросам экологии, вы были просто обязаны остаться работать депутатом на постоянной основе…

– В связи с тем, что сузились полномочия Государственного Совета Республики Татарстан (некоторые из них отошли в федеральный центр), я, как человек, имеющий опыт работы в законодательных органах, понимаю, к чему это “сужение” может привести в дальнейшем. Подумал-подумал и решил уйти на производство. Тем более что получил конкретное предложение.

– Вам не кажется, что нынешний состав Госсовета несколько слабее предыдущего. Например, нет Мидхата Курманова, Рената Харисова…

– Cегодня, в такой ответственный момент, при разделении полномочий власти на федеральный, республиканский и местный уровни, на парламентариев ложится большая ответственность. Конечно, как народный депутат, я сожалею, что в Госсовете не стало такого опытного и зрелого политика, как Курманов. Но если ему, как нынешнему министру юстиции республики, дадут полномочия в подготовке законодательных актов, проектов законов и инициатив Татарстана, то от его работы должно быть еще больше пользы. А новые народные избранники, судя по всему, понимали, куда шли работать, и у них есть все шансы приобрести политический опыт.

– Вас не испугало предложение возглавить “Татхимфармпрепараты?” Все-таки “лекарственная” область для вас совершенно незнакома…

– Легко ли быть генеральным директором объединения, которое выпускает лекарственные средства, мази, жидкие лекарства, шовно-хирургические материалы? Профиль мне действительно был незнаком. Но управленцем я стал еще лет двадцать назад, так что теперь просто вернулся на производство, что называется, на круги своя. Сегодня самая насущная необходимость для предприятия – создание команды менеджеров, экономистов, юристов. От них зависит разработка стратегии. Рынок лекарственной фармации очень специфичный, сложный, даже криминогенный – много импортных лекарств, много и фальсифицированного сырья. Поэтому задача нашего завода – выпускать качественную, конкурентоспособную продукцию. Сегодня коллектив находится в тяжелом финансовом положении, но у нас есть виды на будущее.

– Кстати, татарстанские лекарства тоже подделывают?

– Да. Недавно мы участвовали в медицинской выставке в Узбекистане, откуда привезли образцы кетгута, который был в нашей упаковке, но по качеству даже близко не напоминал наш. Явная подделка! Сейчас разбираемся с этим фактом.

– С одной стороны, ваш завод имеет громкое звание лидера бизнеса Поволжья. Да и всевозможных дипломов с разных выставок множество. Но с другой, его продукция занимает только… один (!) процент лекарственного рынка нашей республики. Как возможен такой парадокс?

– У предприятия действительно много почетных дипломов. И я намеренно подчеркну: в этом есть заслуга тех, кто здесь работал и работает. В сложное время они смогли сохранить завод, здесь великолепные специалисты, которые работают по двадцать, тридцать и даже сорок лет. Но, увы, менеджмент завода не смог адаптироваться к рыночным условиям, не оказалось на предприятии хороших экономистов. Поэтому и не было стабильного развития.

– Но прибыль-то вроде была…

– Это как посмотреть. В 2001 году она была тридцать миллионов, в 2002-м – три, а в 2003 году двадцать миллионов рублей. Непонятная ситуация. Крупных финансовых вложений в производство тоже не было. В первую очередь мы провели экономический анализ деятельности производства. Ясно, что без серьезных инвестиций завод просто не сможет быть конкурентоспособным. Я сравнил стоимость продукции фармацевтических заводов (сегодня более восьмисот предприятий в России выпускают лекарства). Так вот, если сравнивать идентичные лекарства, то у нас получается самая дорогая продукция. А все потому, что на предприятии бартер составлял около восьмидесяти процентов!

Все уже давно ушли от этой формы расчетов. За два месяца нам удалось довести денежную составляющую до сорока пяти процентов. Так что пока мы не выйдем на нормальную работу с нашими поставщиками сырья, не начнем расплачиваться “живыми” деньгами, у нас конкурентоспособной продукции не будет. В прошлом году завод произвел продукции на семьсот двадцать восемь миллионов рублей. И что же? Едва ли не половина этой продукции (на триста миллионов рублей) до сих пор лежит на складах.

– И что вы намерены предпринять?

– Надо срочно развивать свою торговую сеть. У завода никогда не было ни своих представителей в других регионах, ни дистрибьютеров. В течение предстоящих двух-трех месяцев мы должны наладить работу по Российской Федерации, по странам СНГ. А чтобы выйти на Европу, на дальнее зарубежье, нам надо получить сертификат по стандартам GMP. Вот ждем приезда комиссии.

– Но, говорят, вы уже выходите на итальянский рынок…

– Да, есть противораковая мазь для наружного применения – глицефоновая. Ею очень заинтересовались итальянцы, так что это лекарство проходит регистрацию в Италии.

– Мне кажется, проблема заключается еще и в том, что вы производите только около ста наименований лекарственных средств, а ведь в любой аптеке их представлено не менее двух тысяч. Будете увеличивать ассортимент?

– Мы выпускаем сто одиннадцать наименований – это и мази, и капли, и таблетки. Конкурентоспособны из них – около тридцати наименований. Еще около десяти – это шовные хирургические материалы, мы являемся единственным производителем кетгута в России. Хотя и здесь есть проблемы, самая острая из них – поставка сырья. Если раньше так называемое кишсырье поставляли Иран и страны Средней Азии, то сегодня этих поставщиков нет. С Ираном мы переговоры ведем, но пока не можем прийти к единому мнению по цене.

– А что, в России перевелись свои бараны и козы?

– У нас просто нет настолько крупных мясокомбинатов, к тому же стоит вопрос качества – на кишсырье тоже есть свои стандарты. Хотя мы ищем и российских поставщиков, вот послали запрос в Ставрополь, Волгоград. Но более вероятным поставщиком может стать Новая Зеландия, мы ведь много мяса получаем оттуда.

– Насколько я знаю, у завода неплохие перспективы в плане инвестиций. Речь идет о немаленькой сумме в семь миллионов евро…

– Да, их предоставляют чехи. Эти деньги мы вложим в таблеточное производство и новую линию мазей. Стратегия развития предприятия предусматривает работу в нескольких направлениях. Первое, это реконструкция производственных мощностей, потому что оборудование давным-давно отработало свой срок. Второе направление – это организация производства лекарственных средств в ампулах. Также мы ведем переговоры с канадцами по производству лекарственных средств.

– Врачи недоумевают, почему Татарстан с нашим развитым химическим производством, со своим заводом, производящим лекарства, даже пластиковые мешочки для хранения крови вынужден закупать за рубежом. Неужели нельзя наладить производство у нас? И таких примеров много.

– Наверное, все это можно делать и у нас. Но понимаете, надо ведь смотреть на рынок. Если взять наше производство, то очень трудно решиться выпускать что-то новое. Потому что от начала разработки нового лекарства и его регистрации до пуска в производство проходит около четырех-пяти лет. И никто не может сейчас предугадать цену, которая будет на это лекарство. Мы ведь не знаем, насколько возрастут тарифы, например, на электричество за эти годы. Но новые препараты все-таки появятся, такая работа проводилась до меня, и мы будем продолжать заниматься этим направлением.

– А что со сбытом? Неужели продукция предприятия не нужна в нашей республике?

– Я посмотрел, кто у нас продукцию покупает в Республике Татарстан. Таттехмедфарм закупил на пятьсот тысяч рублей, Минздрав (за год и четыре месяца) – на восемьсот тысяч. Госзаказ за последний год – ноль рублей, предприятие не выиграло ни одного тендера. Конечно, эту ситуацию надо менять. Есть договоренность: если наши лекарства будут стоить дешевле, чем те, что предлагают другие структуры, то Минздрав и Таттехмедфарм будут покупать их у нас.

– У вашего предприятия довольно сложные отношения с Таттехмедфармом, это всем известно.

– До меня, наверное, так оно и было, но сейчас все нормально. Между нами подписано соглашение, есть доверенность на дистрибьютерство. Проблема снята на все сто процентов, и теперь мы однозначно будем стараться увеличить долю своего предприятия на лекарственном рынке Татарстана. Тем более что у нас уже есть решение республиканской конкурсной комиссии о том, что мы больницам будем поставлять продукцию наших коллег из Пензы, Кургана и Сызрани. Они, в свою очередь, будут брать для своих больниц нашу продукцию, причем по заводским ценам. Само собой, заводская цена в любом случае ниже, чем у посредников.

К слову, наш аспирин стоит в три раза дешевле импортного. А по качеству, судя по клиническим исследованиям, не уступает ему и даже превосходит… Но, к сожалению, вопрос о рекламе отечественной продукции не стоял никогда. В дальнейшем мы создадим с заводами из названных городов холдинг, чтобы общими усилиями бороться за российский лекарственный рынок.

Дина ГЕЛЬМАНОВА.