“В декабре прошлого года фабрика “Камский трикотаж” отметила 60-летие. Грустный это был юбилей. Некогда процветающее, хорошо известное в регионе предприятие легкой промышленности находилось в тяжелом положении: огромные долги, в том числе по зарплате, отсутствие сырья, а значит, и фронта работ, сокращение кадров. Вскоре последовали внешнее наблюдение, внешнее управление, наконец, 13 ноября 2002 года в Казани в аукционном центре Поволжского антикризисного института “Три удара” состоялись торги – фабрику продали. Ее новым хозяином стало некое ООО (вернее, станет после оформления соответствующих документов в Регистрационной палате РТ).

Ну, продали и продали, нынче этим мало кого удивишь. Другое дело, что продали социально значимое предприятие, и расположено оно в населенном пункте (в городе Чистополе), который в республике считается одним из лидеров по безработице. Невольно задаешься вопросами: что стало причиной фиаско “трикотажки”, можно ли было избежать печального исхода и что будет дальше?

Призрак банкротства становится явью

В эпоху перестройки практически все российские предприятия легкой промышленности столкнулись с большими проблемами. Возросли цены на сырье, порвались прежние связи с поставщиками, резко упал спрос на отечественную продукцию, так как с открытием границ появилось изобилие импортных изделий, менее дорогих и более симпатичных. Не привыкший к самостоятельному и творческому мышлению, избалованный централизованными поставками и надежным финансированием “сверху”, менеджмент трикотажной фабрики растерялся и сник. Неудивительно, что к концу 90-х годов перед мощным и почитаемым некогда предприятием замаячил призрак банкротства. По Чистополю поползли слухи, что “Камский трикотаж” закрывается.

Впрочем, полтора года назад еще была надежда на улучшение ситуации. 14 мая 2001 года на фабрике ввели внешнее наблюдение. Специалисты принялись изучать ситуацию, анализировать финансовое состояние предприятия и решать: либо восстановить платежеспособность и рассчитаться с кредиторами, либо открыть конкурсное производство, а значит, продать имущество и ликвидировать фабрику.

После тщательных маркетинговых исследований от последнего отказались – кредиторская задолженность намного превышала активы предприятия, и продажа его имущества не погасила бы всех долгов, поэтому 8 октября 2001 года на “Камском трикотаже” ввели процедуру несостоятельности. Увы, год отсрочки, который фабрика получила для того, чтобы выбраться из кризиса, не принес желанных перемен.

Ностальгия по прошлому

История Чистопольской трикотажной фабрики началась осенью 1941 года – предприятие эвакуировали в городок на Каме из Киева. Называлась фабрика в ту пору прядильно-ткацкой. Ее намеревались пустить как можно быстрее, потому что предприятие должно было работать исключительно на фронт. Уже в октябре 1941 года стали собирать оборудование, а в декабре была выпущена первая продукция – теплые шерстяные носки, варежки, свитера, подшлемники для танкистов и летчиков.

В послевоенное время прядильно-ткацкая фабрика, как и многие другие предприятия Чистополя, стала развиваться, увеличилось количество работающих.

В 1960 году предприятие перешло исключительно на выпуск верхнего трикотажа. В это же время началось и интенсивное строительство. Были построены трехэтажный производственный корпус со столовой, управленческое здание, помещение подготовительного участка вязального цеха, два детских сада. Чтобы зря не пропадали ценные отходы, открыли участок ширпотреба, где выпускалась всевозможная симпатичная мелочь: береты, спортивные шапочки, варежки, подследники, клубочки для штопки.

На Чистопольской трикотажной фабрике в ту пору работали очень опытные и квалифицированные специалисты, которые нередко ездили перенимать опыт (и одновременно делиться им) на родственные предприятия Москвы, Ижевска, Нижнего Тагила и даже Китая. Одним словом, работай и радуйся.

Так продолжалось до начала 90-х годов. В 1991 году Чистопольская трикотажная фабрика стала работать на аренде. Начался медленный, но неуклонный спад производства. Не помогли ни создание ОАО, ни другие новшества…

Безысходность

Больше года прошло с того времени, когда я впервые побывала на фабрике. Помнится, уже тогда, в августе 2001 года, полувымершие цеха, обветшавшее административное здание производили гнетущее впечатление. В ту пору предприятие работало, так сказать, вполсилы. Если привозили сырье – люди шли на работу, если его не было – сидели дома, ожидая, когда их позовут.

Но то, что я увидела в октябре 2002 года, буквально ошарашило. Старые, облупившиеся стены давно не видели краски. В кабинете главного бухгалтера падали обои – специально подпиравший их шкаф мало спасал положение. Впрочем, хозяйка уже давно, по всей видимости, плюнула на презентабельность своих апартаментов. Такие же клочьями свисающие обои я заметила в коридоре, когда поднималась по видавшей виды лестнице на второй этаж управленческого здания.

Главбух что-либо рассказывать о фабрике отказалась, сославшись на запрет директора. С трудом узнала от нее, что сегодня на предприятии осталось 126 человек (в прошлом году, кстати, было 176).

Судьба этих людей – в основном женщин, которым 50 и чуть больше – самая грустная тема. Им грозит увольнение, и они этого очень боятся. Вы не представляете, что значит в таком возрасте оказаться без работы в Чистополе. Это крах для работниц фабрики, которые трудятся здесь десятилетиями. Они профессиональные вязальщицы, мастерицы высочайшего класса, их профессия уникальна. Потерять их – значит навсегда потерять производство, считающееся социально значимым. Именно из-за этого власти долго не хотели банкротить фабрику, пытаясь испробовать разные методы финансового оздоровления.

Увы, все меры оказались неэффективными. Кстати, торги должны были состояться еще 8 октября, но тогда не нашлось покупателя.

… В кабинете исполнительного директора Флюры Мустафиной (в прошлом году, когда мы познакомились, она была главным инженером) протекала крыша. На улице шел дождь, на полу посреди комнаты стояло ведро, и в него то и дело шлепались капли с пятнистого от сырости потолка. К этому ведру, похоже, Флюра Хабибулловна привыкла, оно ее абсолютно не смущало. В конце концов, ведро символизировало лишь ее собственное неудобство. А вот когда вода заливает производственные корпуса, протекая через все три этажа, и губит оборудование – не усидишь спокойно. Флюра Хабибулловна сделала все возможное, чтобы починить 600 квадратных метров фабричной крыши и спасти основное производство. Сама нашла бригаду рабочих, уговорила их потрудиться на бартер, за спецодежду. Но в остальном похвастать нечем – денег на фабрике едва хватает, чтобы погасить текущие платежи и выдать людям часть зарплаты. О развитии предприятия пока не может быть и речи.

Флюра Мустафина – старейшая работница фабрики. Она пришла сюда в 1964 году ученицей вязальщицы. Пытливая и трудолюбивая девушка вскоре закончила Ивантеевский текстильный техникум, затем Московский институт текстильной и легкой промышленности. Флюра Хабибулловна хорошо помнит времена, когда фабрика была “на коне”- здесь работало до 1200 человек, продукция шла нарасхват, направлялась в разные города России и за рубеж.

Флюра Хабибулловна оптимистка, считает, что фабрика будет жить. Особые надежды – на новый мост через Каму, который недавно начал эксплуатироваться. Благодаря ему у “Камского трикотажа” уже появились заказчики, пожелавшие работать с предприятием. Однако есть и другие мнения.

Субъективный фактор

В мае 2001 года прежнему руководителю ОАО “Камский трикотаж” Нажие Мансуровне Загрутдиновой пришлось освободить свое кресло для нового, более молодого по возрасту и. о. генерального директора Фариды Махмутовны Гарифуллиной (до этого она возглавляла совет директоров Чистопольского часового завода “Восток”).

Долгов на фабрике – 15 миллионов рублей, много других нерешенных вопросов. Гарифуллина пообещала выправить положение, вернуть предприятию если не былую славу, то стабильное существование.

Первым делом и.о. генерального директора решила сократить расходы. Они и вправду были баснословные: на один рубль продукции – 2 рубля 68 копеек затрат. Где искать резервы? И нашла ведь. Мощное складское помещение, в котором почти ничего не осталось, по сути, простаивало. “Если его сдать в аренду, то экономия только на зарплату охранникам составит за год 75 тысяч рублей…” – размышляла Гарифуллина. “Трикотажке” пришлось согласиться и на выполнение несколько несвойственных для нее услуг. Например, здесь стали шить спецодежду для “Татэнерго”, спортивные костюмы для спортсменов.

На предприятии принялись тщательно изучать покупательский спрос. Ведь трикотаж всегда нужен, но он должен быть конкурентоспособным. А значит, следует обратить внимание на качество. Самый больной (но и самый результативный) момент – поиск рынка сбыта и избирательный подход к нему.

К сожалению, все эти меры не помогли “трикотажке” выйти из кризиса. Если бы немного раньше! Болезнь зашла слишком далеко. А может, врач выбрал неправильную стратегию или нужен был другой врач?

В марте 2002 года и.о. генерального директора “Камского трикотажа” Фарида Гарифуллина была уволена со своего поста как не справившаяся с обязанностями.

В конце марта 2002 года у “Камского трикотажа” появились новый арбитражный управляющий с пропиской в Казани и новый исполнительный директор в лице уже известной Флюры Мустафиной. Но, несмотря на все старания, не удалось предотвратить грустного итога процедуры банкротства – продажи предприятия на торгах…

Правда, 11 октября этого года на фабрике состоялось собрание кредиторов, на котором было принято решение обратиться в арбитражный суд с просьбой продлить внешнее управление на “Камском трикотаже” еще на три месяца. Суд запланирован на конец ноября. Трудно сказать, нужен ли он теперь и состоится ли вообще, ведь у фабрики появился новый хозяин.

Л.КАРТАШОВА.

Вот как проанализировал нынешнюю ситуацию на “Камском трикотаже” заместитель председателя Комитета РТ по делам несостоятельности и банкротству Рафик ЗАГРУТДИНОВ:

– Сегодня практически все предприятия легкой промышленности в республике и в стране испытывают большие трудности. Начиная в свое время на Чистопольской трикотажной фабрике внешнее управление, мы поставили задачу сохранить производство и трудовой коллектив.

У нас в республике создана целая система финансового оздоровления предприятий, которая нацелена, прежде всего, на их сохранение. Кстати, расчет с кредиторами также является приоритетным направлением. В настоящее время в процедуре внешнего управления в Татарстане находятся 90 предприятий, из них 60 крупных, социально значимых хозяйств. Многие руководители предприятий видят в процедуре банкротства спасение.

Я сам выезжал на “Камский трикотаж”, наши специалисты общались с трудовым коллективом, работали с администрацией города, потому что вопросы занятости населения в их компетенции. Один из путей сохранения предприятия – применить механизм реструктуризации, которая на сегодняшний день вполне соответствует новому законодательству о несостоятельности и банкротстве (закон вступает в силу 3 декабря 2002 года). В прежнем законе не было статьи о замещении активов.

Маркетинговые исследования показали: без инвестиций “Камский трикотаж” выжить не сможет. Поэтому целесообразно реализовать его имущество, но сохранить трудовой коллектив. Есть такое правило – если срок внешнего управления истек, а предприятие не восстановило платежеспособность, то в соответствии с действующим законодательством открывается конкурсное производство, назначаются торги.

Сегодня предприятие подходит к завершению внешнего управления. По результатам торгов заключен договор купли-продажи, подписывая его (а это юридический документ), покупатель взял обязательство сохранить профиль производства и коллектив. Кстати, так решили и кредиторы. Арбитражный управляющий будет контролировать выполнение договора в течение 2-3 месяцев. Какие-либо дальнейшие результаты прогнозировать трудно. Хочется надеяться, что инвестор, новый хозяйствующий субъект, имеющий такое же название, как и бывшая фабрика ОАО “Камский трикотаж”, начнет возрождение предприятия.