Директор театра имени Джалиля – о комсомольской истории и высоком искусстве

С Рауфалем Мухаметзяновым, депутатом Госсовета республики, директором Татарского академического театра оперы и балета им. М.Джалиля, мы встретились после блистательной премьеры «Сююмбике», оперы, которая, по словам Президента РТ, «обязательно войдет в историю». Наш разговор тоже был об истории. И о людях, которые до сих пор говорят: «Мы родом из комсомола!»

– Комсомол. Какие чувства сегодня у вас вызывает это слово?

– Замечательные! Какие еще чувства могут возникнуть у человека, вспоминающего свою юность! Ведь это совершенно фантастическое время, когда целая жизнь перед тобой и все перспективы открыты. А юность моя и начало творческой биографии неразрывно связаны с комсомолом. С 1967 года мы играли в ансамбле «Сюрприз», одном из первых в Казани вокально-инструментальных коллективов, появившихся на волне популярности «Битлз». И именно комсомол, проводивший различные музыкальные конкурсы, масштабные концерты, позволил нам по-настоящему заявить о себе. По комсомольской линии мы работали и в международном лагере «Волга».

В 1968 году во время выступления во Дворце спорта товарищи из обкома комсомола попросили нас «прорекламировать»… Муслима Магомаева. Чтобы он с нами выступил накануне запланированной декады азербайджанского искусства. И вот, под занавес концерта «Сюрприз» устроил сюрприз: вместе с нами две песни спел сам Магомаев!

В 1969 году мы в числе первых ВИА получили – тоже благодаря комсомолу – возможность выезда за границу. В 73-м с коллективом под названием «Ровесник» я побывал в Париже, где отмечался юбилей газеты «Юманите». Позднее, уже в другом качестве, работал с группой Рената Ибрагимова в Италии…

Комсомол помогал раскрывать определенные задатки, таланты, которые имелись у того или иного человека, и становился для него стартовой площадкой

– В театр тоже привел комсомол?

– Когда я решил, что бесшабашная молодость не может продолжаться вечно, комсомол направил меня на работу в институт культуры, а позднее – в горком ВЛКСМ заведующим студенческим отделом. Это была прекрасная школа для будущих руководителей. Я начал по-настоящему понимать устройство политической системы советского государства. Но, изучив ее, понял, что партийная карьера – это не мое. И дальнейшей сферой деятельности выбрал искусство. Наш бомонд, люди, с которыми я к тому времени был хорошо знаком, предложили мне стать директором Театра юного зрителя. И это не было случайностью – комсомол и в искусстве выступал настоящей кузницей кадров. Да и опыт директора студенческого клуба КХТИ был за плечами.

– А деятельность комсомольского функционера, если не секрет, не была для вас театром?

– Нет. Это была школа жизни, наука общения с людьми при различных обстоятельствах, практика подготовки масштабных мероприятий городского, республиканского и российского уровней, воспитания чувства персональной ответственности. Дорогого стоит опыт работы со студенческой молодежью. Это достаточно свободный в своих высказываниях и поступках круг людей, в котором непросто добиться уважения. Нужно было какое-то собственное кредо, которое заставляло людей тебя слушать. Вообще, комсомол помогал раскрывать определенные задатки, таланты, которые имелись у того или иного человека, и становился для него стартовой площадкой.

– И этот багаж пригодился в дальнейшей карьере?

– Безусловно. В театре я работаю с большим коллективом, где нужно и мысль правильно выразить, и текст правильно подать. С одной стороны, требуется способствовать творческим устремлениям людей, с другой – держать их в определенных административных рамках, не нарушая сложившийся баланс. И это тоже комсомольская школа.

Я считаю, что массовая молодежная организация,  как хотите ее называйте, на уровне государства в любом случае должна существовать. Потому что период, когда окончательно формируются жизненные ценности, принципы, у нынешней молодежи ничем не занят

– То есть, говоря современным языком, успешным менеджером вас сделал комсомол?

– Жизнь. Частью которой был комсомол.

– Некоторые говорят: «Я до сих пор комсомолец!» Для кого-то это просто ностальгия… А для вас?

– А для меня это – история. Моя личная история, к которой я отношусь с большим уважением.

– Что из комсомольского прошлого вы хотели бы перенести в настоящее?

– Я считаю, что массовая молодежная организация,  как хотите ее называйте, на уровне государства в любом случае должна существовать. Потому что период, когда окончательно формируются жизненные ценности, принципы, у нынешней молодежи ничем не занят. В стране сегодня не сформирована целостная система воспитания, хромает профориентация. Нет пока той базы, с которой нужно начинать жизненный путь.

– Какова, на ваш взгляд, должна быть идеология этой новой организации?

– Я не претендую на истину в последней инстанции, тем более что эта тема требует детальной проработки. Но основа должна быть такой, чтобы в эту организацию поверили.

– Многие сегодня, говоря о воспитании молодежи, предлагают опираться на опыт комсомольской организации. Но ведь нельзя же ее безоглядно «телепортировать» в наши дни? Есть, наверное, вещи, которые надо оставить в прошлом?

– В прошлом надо оставить утопию. Это очень непрочный фундамент. Судьба не только комсомола, но и всего СССР – наглядное тому подтверждение.